Эмили Дункан - Благословенные монстры [litres]

Остия вскинула голову:

– Перестань шептать. Я же пытаюсь подслушивать!

– А это считается подслушиванием, если мы все находимся в одной комнате? – спросила Париджахан.

– А ваше владение магией – это секрет? – парировала Остия. – Просто я знаю об этом уже несколько месяцев.

Париджахан широко распахнула глаза, а Рашид судорожно сглотнул, холодея от страха. Надя наконец-то села и облокотилась на ножку стула.

– Что? – спросила Париджахан напряженным голосом. Остия склонила голову набок. – Как ты узнала?

– Ты хорошо это скрываешь, но моя работа – проверять, чтобы рядом с Серефином не было сильных магов, о которых я не знаю.

– Так, значит, ты сочла нас безобидными.

– Как я поняла, вы не представляли угрозы для его жизни. Это непонятная магия, призрачная, как туман, – транавийка махнула рукой. – Несовершенная. Я подумала, что раз вы никогда ее не использовали и даже не упоминали о ней, то хотите оставить все в тайне. Поэтому я и не стала никому говорить. Но не буду отрицать, что мне любопытно. Мы мало что знаем об аколийских магах.

Рашид нахмурился. Ему совсем не понравилось, что его назвали безобидным.

– Потому что аколийских магов не так много, – сказал он. – Они быстро перегорают.

Остия слегка нахмурилась:

– Что это значит?

Надя с интересом выпрямилась.

Рашид перевел взгляд с одной девушки на другую: они обе были магами.

– Они всего лишь инструменты. Когда Траваш заставляет мага израсходовать всю его силу, он умирает.

Остия взглянула на Надю:

– А с клириками такое случается?

– Боги дают ровно столько магии, сколько может выдержать клирик, – сказала Надя. – Хотя мы всегда можем получить больше, – она поморщилась. – Но боги всегда могут остановить поток силы, если захотят. Я не думаю, что клирики когда-либо умирали из-за магии.

Остия кивнула.

– Если бы Кацпер попытался использовать заклинание из моей книги, то у него, вероятно, заболела бы голова и заклинание бы не сработало. Я не могла сотворить заклинание из книги Серефина, потому что он сильнее нас обоих. И я не думаю, что на свете есть маг крови, способный сотворить заклинание из книги Малахии.

От Рашида не ускользнуло болезненное выражение, промелькнувшее на лице Нади.

– Мы не просто так покупаем книги с уже написанными заклинаниями. Писари создают заклинания, чтобы контролировать поток силы. Таким образом маг не может сотворить чары, которые его убьют.

– Значит, дело не в том, что это две разные концепции: просто у них разные названия, – сказала Надя.

– Да, это два разных способа справиться с магическим истощением. Мы стараемся этого избегать. Но магия все равно может тебя убить, если ты переутомишься. Какие у тебя способности? – спросила Остия, глядя на Рашида.

Он неуверенно покачал головой.

– Она может влиять на разные вещи, – он указал на Париджахан, которая ответила ему хмурым взглядом.

– В хорошем смысле? – спросила Остия.

– Это довольно сложно определить, – сказала аколийка.

– Думаешь, ты могла сдерживать безумие Черного Стервятника?

Рашид приподнял бровь. Надя выглядела так, словно ей на голову уронили кирпич.

– Все самое плохое, что с ним случалось, происходило в мое отсутствие, – сказала Париджахан. – Но это невозможно узнать наверняка.

– Было бы интересно проверить, – задумчиво сказала Остия, и аколийка закатила глаза.

– Вы, транавийцы, все одинаковые, – тихо фыркнул Рашид, хоть он и был согласен с Остией.

Он предположил, что именно по этой причине Надя и предложила ему поговорить с транавийкой. Остия не хвасталась своими способностями, в отличие от многих магов крови, но Рашид знал, что она очень искусна в своем деле.

– А как насчет тебя? – спросила Остия, обращаясь к нему.

– Я бы хотел испытать свои силы, – неуверенно сказал он. – Только очень осторожно, потому что не знаю, как они могут проявиться.

Она кивнула в ответ. Взгляд девушки задержался на книге заклинаний, и что-то грустное мелькнуло в ее голубом глазу. Надя взяла ее за руку.

– Мне жаль, – прошептала она.

Вряд ли за такое можно было извиниться, и, казалось, Надя сама это понимала.

Закатав рукава, Рашид сел на пол напротив Остии.

– Но ведь ты не помнишь, как работает магия, – неуверенно сказал он.

– Магия крови. И дело не в том, что я не могу вспомнить. Это похоже на заросшую тропу.

Париджахан опустилась на стул Рашида.

– Магия работает в разных направлениях.

– И та, которую я знаю, больше не жизнеспособна. Может быть, я найду другой способ применять свою силу: у меня есть склонность к магии, но в Транавии признают лишь один способ ее использования.

– А ты знаешь другие способы?

Она пожала плечами:

– Меня учил старый Стервятник, который увлекался рассказами об аколийской и аэцийской магии. Он постоянно платил непомерные суммы за то, чтобы книги из Руменвача контрабандой переправлялись через границу. Магия повсюду, и она такая разная. Но в Калязине любое отступление от догматов Церкви считается ересью, а в Транавии никто не понимает, зачем использовать что-то помимо магии крови, если она такая могущественная. У нас есть Стервятники – живые доказательства того, как далеко может зайти человек, жаждущий силы. Может быть, в других странах тоже есть свои Стервятники.

Остия закрыла книгу заклинаний.

– Я сомневаюсь, что Виктор оценит наши эксперименты, но, если вы хотите, мы можем посмотреть, что вы так долго прятали.

Рашид взглянул на Париджахан. Это было почти инстинктивное движение. Ему предстояло сделать собственный выбор, но они так долго шли по этому пути рука об руку. Он хотел убедиться, что она готова ко всему, что бы ни ждало их впереди.

Париджахан старалась скрыть свои эмоции, но ей это не удалось. Он заметил, как в ее глазах промелькнул страх.

– Я все равно не смогу тебя остановить, – сказала она. – Я знала, что этот день настанет. Просто боюсь, что ты привлечешь к нам лишнее внимание.

Остия заправила черную прядь за ухо и поправила повязку на глазу.

– У нас нет времени на сомнения, – сказала она. – Не притворяйся, будто ты не видишь, что Надя, – транавийка сделала выразительный жест в сторону клирички, – борется из последних сил, потому что она и эти проклятые мальчишки сделали что-то непоправимое. Ты действительно думаешь, что Акола пошлет сюда людей, когда на горизонте маячит угроза тотального уничтожения?

– Ты даже не представляешь, на что Акола готова пойти ради ресурсов, которые, как они думают, по праву принадлежат им.

– О какой части Аколы ты говоришь? – уточнила Остия. – Судя по вашему акценту, вы из разных областей страны.

Рашид всегда считал Остию гораздо более проницательной, чем казалось на первый взгляд, но он был удивлен, что она могла заметить различия между ним и Париджахан. Обычно северяне не придавали значения таким мелочам. Однако этого следовало ожидать. В конце концов, она была правой рукой короля. Остия играючи флиртовала с девушками и относилась к окружающему миру с подчеркнутым пренебрежением, но все это было ишь маской, чтобы никто не мог заподозрить в ней опытного шпиона.