Владимир Поселягин - Маг: Начало. Школа. Архимаг. Грандмастер [сборник litres]

– Ну и на хрена вы мне такой нужны? – озадачился я. – Не пойми кто.

– Как же возможность спросить совета?

– На хрена? У меня пару библиотек с собой, как советских времен, так и более современных, уже российского периода. Надеялись пойти ко мне в советники? Так мне без надобности, как я уже говорил, особо вмешиваться в историю разных миров по незнанию я не опасаюсь, плевать мне на это, как там у них дальше мир развиваться начнет. Знания опытного контрразведчика? Тоже не интересует. У меня их вон два десятка с автоматами бегают, дополнительная специальность. Вы со своим опытом им в подметки не годитесь. Опыт-то у них, конечно, не свой личный, но освоили они его полностью. Те, кто поделился им с нами, прошли через третью мировую ядерную войну, в которой погиб мир, а они выживали в нем. Подковерная борьба там велась за жизнь, не за совесть. Так что в этом вы нам тоже ничем не поможете. В результате что? Балласт. Встает вопрос, почему меня не известили о том, что вас сунут со мной?

– Это что-то бы изменило? – хмыкнул Круглов.

Моя отповедь не произвела на него никакого впечатления.

– В общем так, я вас в следующий мир не беру, балласт не интересует, – сказал я и, когда майор открыл было рот, поднял руку, останавливая его. – Номер мира мне известен, когда магия ко мне возвратится, я вернусь и заберу вас отсюда, если захотите, конечно. Мне доцент-историк не нужен, а местным он пригодится. Хотели быть советником, как насчет советника императора или императрицы? Заодно изучите то, как тут появились дилвы, я смотрю, вы изрядно этим заинтересовались.

– Я могу подумать?

– А что тут думать?! – удивился я. – Я вас все равно не возьму, это принципиально, хотя, конечно, дополнительный опытный стрелок мне пригодился бы, но и такой явный соглядатай мне не нужен. Можете оставить с собой несколько человек из взвода, уверен, у вас там есть свои люди. Можете вообще весь взвод забрать.

– Я решу и сообщу вам о своем решении.

Майор задумчивый ушел, а я, зло сплюнув, ох уж мне эти интриги, направился к штабу. Нужно развернуть второй баул, чтобы выгнать дополнительную технику, уже прибегал посыльный от Мика.

Сплюнув косточку, я развалился в шезлонге и, не глядя взяв из блюда очередную горсть с вишней, продолжил плеваться. Свернутый в трубку лист отлично подходил для прицельного выстрела. Висевший как Иисус на столбе комармии камрад Жирков, кстати, не дилв, только морщился, когда очередная жесткая косточка влипала ему в лоб или нос. Его обнаженный торс и лицо все было усеяно красными точками.

– Не надоело, граф? – поинтересовался вышедший на террасу генерал Слащев.

– Не-а, как увидел трупы детей и горожан, что выбрасывало на берег, сразу куда-то подевалась человечность. Надеюсь, навсегда спряталась, ненужное и крайне вредное чувство.

– Это явление проявилось не только у вас и у ваших учеников, господин граф, но и у моих солдат и у ополченцев, – присаживаясь за столик, дожидаясь, когда его адъютант накроет на стол, сказал генерал.

– Есть такое.

– Как вам дилвы? Я смотрю, вы десятка два себе отобрали из пленных, на эти ваши эксперименты.

– Да я уже охладел к ним. Все что нужно я узнал, свое мнение составил.

– Можно поинтересоваться у такого знающего ученого, что именно вы узнали? Они действительно порождения ада?

– Нет, это действительно потомство бога. Вы – светлого, они – темного. По крайней мере, во всех вас есть их частицы, у кого-то преобладает одна сторона, у кого-то – другая. Есть одна странность, она и напрягает.

– Какая?

– Во всех мирах, где есть потомство богов, преобладает магия, вы же развиваетесь по техническому направлению. Да еще инертны к магии. Странность за странностью. Не хватает мне возможностей, чтобы нормально разобраться. Я как малыш у высокой полки, видеть вижу, а достать не могу.

– Я все не могу понять, граф, как мы вот так вот жили-жили и вдруг стали смертельными врагами. Такая ненависть друг к другу проснулась.

– Это уже ваше дело, – уклончиво ответил я и увел вопрос в сторону, задав свой генералу. – Как там в порту? Дела идут?

Вопрос был довольно болезнен для Слащева, помешать уйти боевым кораблям и гражданским судам из гавани белогвардейцы не успели, и часть экспедиционной карательной армии, которой как раз и командовал тот недоумок, что висел на столбе, ушла. Мы же их не трогали, хотя я мог поднять в воздух хоть «вертушки», хоть «Грачей». Да тех же штурмовиков, затрофеенных нами у немцев. Только вот я не стал этого делать. К чему портить неплохой товар, на который могут найтись покупатели? Да хоть местные наверняка выкупят обратно свои корабли за драгоценные камни. Жирком-то, пока была мирная жизнь, обросли, вот теперь пусть выкупают, тратят средства на восстановление империи.

С капитаном Новиковым я довольно близко сошелся за эти четыре дня, и тот пообещал, используя мои ресурсы, добыть корабли и транспортные суда. Те на Одессу ушли. Так три дня назад капитан с Миком со своими бойцами и моими учениками, все, кто влез в три вертушки, четвертая шла с запасами топлива, улетели к Одессе. Буквально час назад Вольт связался со мной и сообщил, что корабли все захвачены, как и команды с пассажирами, выгружены на берегу. До Одессы они не дошли всего ничего, ночью их взяли, сонных, идущих на малом ходу. К берегу подошел казачий разъезд, так что было кому передать пленных. Пусть местные сами их казнят, как захотят. Игнатьев, что командовал штурмом города, дал двух своих офицеров Новикову, так что приемом пленных командовали они. Ну а я сейчас доем вишню и, возможно, полечу к месту, куда подогнали все трофеи. Нужно развернуть морской баул и буксиром загнать трофейные суда внутрь. Им уже глушат топки и проводят легкую консервацию. До темноты еще пять часов, успею.

Вот именно поэтому генерал и морщился. В порту отсутствовала даже простая лоханка, с десяток шлюпок и все, больше ничего не было, иностранцев не считать, а я отказывался за просто так передавать им свои трофеи. С какой это радости? Моряков, что выжили в бойне, осталось всего на пару кораблей, чтобы сформировать экипажи, а все туда же. Отдай, наше.

Кстати, за эти дни ученики мои изрядно повеселились, можно сказать, во всю широту своей души. То, что творили в Крыму рогатые, они видели, никаких политзанятий не нужно было, чтобы поднять их боевой дух, он у них лез со всех щелей, так что работали с огоньком и практически без пленных. Да дилвы особо и не сдавались, если только магией пользоваться. Последней мы мало пользовались, я старался, чтобы ученики получали реальный опыт, усваивали свои новые умения.

Тот же Гоша со своими подчиненными, младшими учениками лекарского факультета, занял здание военного госпиталя, оно было более-менее цело, хотя и имело дурную славу, тут опьяневшие от крови дилвы прямо в койках резали раненых, как их, так и персонал. Сейчас уже было все подчищено, и госпиталь вернулся к повседневной работе. Даже врач для него нашелся, что тут продолжит работать после нашего ухода. Он три дня прятался в подвале у набережной по колено в холодной воде. Мы его подлечили, и он начал активно искать персонал, не мешая ученикам. Искать, правда, было все же сложно, из всей численности населения города уцелело порядка десяти процентов, часть освободили из тюрем, для большевиков они были заложниками, часть сами вышли, когда белогвардейцы победили. Большинство очень хорошо попрятались, правда, не озаботившись продовольствием, так что многим требовалась медицинская помощь, все же кому семь дней с момента захвата города, а кому и меньше пришлось просидеть в тайниках и схронах. Большевики резали всех, даже тех, кто носил рога из горожан. Жуткое зрелище, надо сказать.