Сергей Кусков - Записки раздолбая, или Мир для его сиятельства

Кажется, мы в перерыве умудрились даже поспать. Но утро беспощадно, и нам обоим надо было вершить великие дела.

— Поможешь одеться? Я не брала с собой служанку, — попросила она, вставая, разгуливая нагишом по комнате. Так привычно, голиком перед едва знакомым мужчиной… Сколько у неё было таких едва знакомых, с которыми она…

Бр-р-р-р! Я отогнал невесёлые мысли. Кто я такой чтобы судить её? Знал о некоторых шалавах в своём мире, что тоже хранят девственность для мужа. Но при этом направо и налево долбятся в очко. Не со своей группы девочки были, на курсстарше, но в универе считались своеобразными звёздами — их все знали. Кстати представительницы ислама, если что. У татар с девственностью невест построже, чем у нас, русских, но и у них всё сильно относительно, не средние века на дворе. Катюша девственна была с обоих входов-выходов, так что выбор, куда её кувыркать, был невелик… И слава богу если честно — ни Рома, ни Ричи опыта гонять шоколадненького не имели, и я не хотел начинать.

Служанка… Слуг нам только не хватало! Меня аж покоробило. Ричи тоже не мог обходиться без слуг, но когда я в него вселился, то кроме Астрид, помогавшей, пока валялся в приступах слабости, никто мне не понадобился. Как это, помогать одеваться двадцатисемилетнему увальню? Ща-аз! А моего личного слугу, помогающего до этого одеваться Ричи, задолбавшись выгонять… Короче, я в него сапогом запустил. Доспешным, стальным. Отстал. И в поход, на объезд владений, слугу также брать не стал, несмотря на то, что весь замок, особенно управляющий Прокопий, смотрели с отвисшей челюстью. А зачем он мне? Это же боевой выход, а Вольдемар научил жить в степи, обходясь тем, что есть. Сибаритство оно для замка, в боевом походе слугам не место. А кто что не так подумает — так то его проблемы. У меня графская блажь.

— Конечно, помогу, — созрел ответить я, налюбовавшись изгибами её тела. — Научишь обходиться этими всеми крючочками и бомбончиками?

Местные пуговицы были не как у нас. А как небольшие толстые палочки, продеваемые в петли. Мода-с. А ещё тут пластика нет, а из дерева пуговицы ваяют те, что проще выточить и прочнее в обиходе. Рикардо вкратце знал, как чем пользоваться — всяко Астрид в детстве помогал одеваться. А потом — не только Астрид. А ещё потом — совсем-совсем не Астрид в товарных количествах. С его-то статусом сына графа и полком баронеттесс в вассалах папочки игра «одень сеньориту» по утрам стала одной из его любимых. А служанок вообще не считаю, хотя они пусть и попроще одеваются, но тоже шнурующиеся корсеты носят.

— Ф-р-р-р! — с улыбкой показно нахмурилась она, продолжая собирать вещи.

Я смотрел на эту мохнатку (в смысле на Катюшу) и пытался смириться, что не всё в жизни нам по плечу. Её брат — король. А значит мужем её не стать от слова «никогда». А в местном традиционном обществе жена — это реально продолжение тебя. Она может трахаться с другими, как жёны моих баронов-кроликов, может с прислугой спать, если скучно, но слово мужа — закон, муж — бог в семье, и слова «развод» как понятийной категории не существует. Развод возможен только по одной причине — бездетности женщины. Тогда церковь проводит специальный обряд и как бы возвращает супругов в точку до их брака, обнулив их претензии друг к другу. В смысле приданное женщины муж тоже возвращает. И никаких компенсаций — бог не освятил, о каком союзе речь? А нет союза — нет и обязательств обеих сторон, в том числе стороны невесты. Астрид я могу провести через муки ада, доказав, что её муж — эльфолюб. Но во-первых, несмываемый позор останется на всю жизнь, что замужем была не просто так, а за пидорасом. А во-вторых, если он всё же может иметь детей и на женщин у него стоит (а по её словам иногда стоит, он несколько раз к ней приходил, пытался наследников зачать), то церковь может заупрямиться и взять самоотвод. И грохнуть, «овдовить» сестрёнку не могу — Кастильяна вассал Бетиса, и Бетис начнёт против меня войну — хрена его людей гноблю! Пофиг, что любимый зять, вассал же его — иначе другие вассалы не поймут.

Так что когда… Когда, а не если, она выйдет замуж, она будет для меня потеряна. Трахнуть её после этого смогу, мир маленький — пересечёмся. Возьму то, что нельзя взять сейчас с процентами. Но после один хрен вернусь к себе, и буду жить своей жизнью, а у неё будет своя, связанная с доменом мужа, персоной мужа и интересами мужа. А уж что, но отстаивать интересы она умеет!

— О чём задумался? — спросила виконтесса, расправляя платье той стороной, с которой в него нужно залезать. Там всё непросто, а мы вчера с её одеждой не очень хорошо обошлись.

— Не хочу терять тебя, — честно признался я.

Она пожала плечами. Для неё такие материи были далеки. Будучи принцессой, с детства привыкла к несвободе выбора. Принялась надевать панталоны. Кстати уж чего не думал, так это что меня будут возбуждать средневековые «старушенские» панталоны. А на самом деле это отпад! Кстати, мужчины тут уже/ещё носят колготки и чулки, как в нашем средневековье, и это считается писком моды. Но пока можно появляться в приличном обществе в штанах, меня в чулки никто не сможет загнать, даже силой. Нафиг-нафиг!

— Напиши пергамент, просьбу перевести тебя в гвардейскую королевскую сотню. Карлос подпишет. — Катрин задорно подмигнула. — Будешь рядом.

Как оказывается всё просто! Я презрительно хмыкнул.

— И что, до конца жизни только в рот тебе давать?

— А есть предложения? — пронзила она меня злыми антрацитовыми глазами. — Ты будешь рядом, Ромарио. Мне кажется это важнее способа.

Она закончила с нижним бельём, взялась за корсет. — Помогай.

Дальше я утонул в хитросплетениях орудия пытки, которой позавидует инквизиция. И ЭТО они вынуждены носить каждый день! Нет, изобретателям бюстгалтера надо памятник поставить. Кстати, может попрогрессорствовать?

— Хотя, знаешь, нет. Наверное, не пиши, — произнесла она после долгой задумчивой паузы. Я завязал последний шебутной норовящий вырваться из рук шнурок в узел, и она развернулась. Прильнула ко мне, обняв. — Рома, я тоже тебя люблю. Я, конечно, сука, но вовсе не хочу тебя терять. — Мы постояли некоторое время молча. Потом она, отстранившись на длину рук, добавила:

— Если напишешь — будешь несвободен. От казарм тебе не спрятаться. А если я в это время наоборот, буду в Пуэбло?

Я усмехнулся. Да, и так бывает. Конечно, я на королевскую военную службу не рвусь, но она-то не знает.

Стоп, а что ей делать в Пуэбло? Если Астрид посадят графиней, управлять провинцией к ней приставят своих «правильных» людей. Управленцев и военачальников, а не разведчиков. А Штирлицы уровня Катюши, должны работать на благо королевства лигой выше.

— Лучше пусть всё будет как есть, — заулыбалась она — глаза её засияли. — А вот если у меня не получится — тогда я тебя заберу, тогда и напишешь заявление. И сделаю всё, как обещала, вплоть до баронства.