Сергей Извольский - Восточный пакт [СИ litres]

– Опегация этого выходного дня пгоходит по установленному господином Андге тагифу, смету он уже подготовил. На будущее же вам необходимо утвегдить газмег пгемиальных, пагадную и полевую фогму одежды, официальную дату пгазнования дня отгяда, небесного покговителя для отгяда, отпгавить запгос в импегатогскую гегальдическую комиссию о…

– Спасибо, Моисей Яковлевич, я понял. Пройдемте?

– Уно моменто, Агтуг Сег-геевич, – поднял руку юрист. Он быстро открыл одну из дверок шкафа, за которой я увидел портативной ЗD-принтер. Задержался юрист ненадолго и вернулся с тремя свеженапечатанными нашивками с новым гербом – желтоглазым волком на серебряном фоне, предназначенными для троицы только что подписанных мной наемников.

– Пойдемте, Агтуг Сег-геевич, пойдемте, – улыбнулся мне Фридман, который по-прежнему лучился радостью. И даже, по-моему, любовью ко всему окружающему миру.

Причину этого я понял, когда уже почти вернулись в переговорную. Фридман ведь только что стал поверенным отряда варлорда, а для молодого юриста это неплохая строчка в резюме. Да и способ заработка, опять же. Никто так не мечтает о мире, как простые солдаты, а война нужна не только лордам, но и квартирмейстерам.

Обсуждение деталей плана затянулось дольше чем на два часа. Тщательно проговаривали хронометраж, нюансы, причем в двух вариантах – смогу я самостоятельно миновать охрану Мюллера или не смогу. После того как все, даже кажущиеся незначительными, детали оказались обсуждены, по подсказке Фридмана я попрощался с Андре и уже своими наемниками, после чего поверенный повел меня прочь.

Снова коридоры, переходы, несколько лестниц вниз, и вот мы уже оказались в длинном, слабо освещенном подвальном коридоре. Шли довольно долго. Судя по всему, перешли под землей через улицу. Если вообще половину квартала под землей не миновали.

Когда наконец длинный коридор закончился, мы прошли шлюз из двух толстых металлических дверей и оказались в помещении с говорящим убранством.

– … – беззвучно произнес я то, что говорит даже самый воспитанный человек, в темноте наступивший на кошку.

– Пгошу, Агтуг Сег-гееич, – показал мне Фридман на стоящий на постаменте большой и лакированный гроб, обшитый изнутри алым бархатом.

– Это что? – вкрадчиво поинтересовался я.

– Это безопасный и комфогтный способ доставки вас в пготектогат, Агтуг Сег-геевич. В кгышке вы найдете пгоектог с коллекцией газвлекательных матегиалов – кино и музыки, также есть возможность пгинять снотвогное сгазу, в этом случае я газбужу вас уже в пункте назначения.

«Пункт назначения» – вспомнил я название из своего мира и невольно зябко передернул плечами.

– Без паники, Агтуг Сег-геевич, – подбодрил меня поверенный, – я тысячу газ так делал!

Мой взгляд подсказал увлекшемуся на радостях юристу, что перед ним находится сейчас отнюдь не мальчик, над которым можно пошутить. Фридман дураком не был и по-настоящему испугался.

– Пгошу пгостить, Агтуг Сег-геевич, – побледнел юрист. – Пгощу пгостить, я…

– Будьте впредь внимательнее в выражениях, – с легким прищуром посмотрел я на испуганного поверенного, демонстрируя неприкрытое недовольство.

– Еще газ пгошу пгостить, – повторил Фридман, – но, спгаведливости гади, я действительно последний год занимался деятельностью по обеспечению комфогтной отпгавки пассажигов, желающих попасть в пготектогат или покинуть его инкогнито, и тги газа даже пгоделал подобный путь в качестве пассажига сам.

– Я понял, давайте к делу.

– Возьмите, пожалуйста, этот пульт, Агтуг Сег-геевич. Когда на нем гогит кгасный индикатог, это значит мы в зоне досмотга и пунктов пгопуска, пгошу сохганять неподвижность и не волноваться. Мультимедиасистема в кгасных зонах не габотает, будьте готовы. Если случится так, что пог-ганичники гешат пгосканиговать нашу машину, – Фридман, пока говорил, уже достал из своего кейса жилет телесного цвета, – мне пгитется отпгавить вас в анабиоз. Вы знаете, что такое Холодное сегдце?

– Знаю.

– Но это самый кгайний случай, за все вгемя моей пгактики подобного не случилось ни газу. Но я все же посоветую вам пгинять снотвогное, потому что в г-гядущие выходные дни у нас впегеди много дел, и на вашем месте я бы выспался.

После того как надел стягивающий жилет Холодного сердца, закрыв его рубашкой и пиджаком, улегся в гроб. Не скажу, что сделал это совершенно спокойно, все же некоторое беспокойство присутствовало. Хорошо у меня клаустрофобии нет, тогда совсем печально все было бы.

– Спокойного сна, Агтуг Сег-геевич, – предупредительно кивнул Фридман и, не задерживаясь, начал закрывать удерживаемую в поднятом состоянии газовыми пружинами крышку. Когда она мягко опускалась, отделяя меня от остального мира, я вновь зябко поежился. Но, на удивление, темно не стало, и даже свет не выключился. Наоборот. По периметру опущенной крышки загорелось мягкое освещение, перед глазами возникла проекция экрана, а в лицо дохнуло свежим воздухом – заработала вентиляция.

На экране ползунком пригасил освещение и, закрыв глаза, полежал немного и подумал, осмысляя недавние события. Потом еще подумал. А потом закинул в себя капсулу выданного Фридманом «умного» снотворного, решив, что в данной ситуации лучше мне с помощью сна совершить прыжок во времени.

– Добгый вечег, Агтуг Сег-геевич, – раздался сверху привычный говор, и я лениво открыл глаза. – Добго пожаловать в Высокий Г-гад, – произнес немного размытый силуэт, понемногу приобретающий знакомые черты.

Когда крышка опускалась, потолок надо мною был бежевого цвета. Сейчас розовый. Полежав немного, чувствуя, как уходит сон, я поднялся и легко выскочил из гроба.

Осмотрелся. Снова в помещении, явно принадлежащем ритуальной конторе. Взглядом показал своему поверенному, что пора бы переходить к делам. Моментально все поняв, Фридман без задержек повел меня прочь. Идти оказалось недалеко: совсем рядом располагался номер, предназначенный для таких путешественников, как я. Приняв душ и переодевшись, я вдруг почувствовал, что зверски голоден. Сообщил об этом Фридману, но он рассыпался в сожалениях, то и дело поглядывая на накрытую простыней койку.

– Агтуг Се-геевич, нам необходимо…

Жестом прервав юриста, понимая о чем речь, я прилег на кровать. Фридман подкатил ближе капельницу, которую я изначально принял за вешалку, и вполне профессионально загнал мне в вену иглу. Под капельницей я пролежал не больше десяти минут, после чего датчик негромким, но пронзительным сигналом подтвердил, что кровь моя чиста.

Юрист выдернул иглу из моей вены, после чего водрузил на стол свой немалых размеров кейс. Порывшись внутри, он извлек металлический браслет с болтающимися шлангами, неприятного вида блок-переходник для коннекта личного терминала и человека без вживления нейрошунта, а чуть погодя достал хирургический скальпель.