Сергей Извольский - Восточный пакт [СИ litres]

Сняв костюм, я переоделся в непривычно-привычные вещи – поношенные, потертые, не совсем подходящие по размеру, но удобно сидящие.

– Оружие есть?

– Для вас сейчас только нелегальное, Агтуг Сег-ге…

– Конечно. Будьте любезны.

В одном из шкафов оказалась выдвижная полка, разнообразием не поразившая. Я выбрал себе уже привычный семнадцатый Глок и взял три магазина к нему – все, что были. Выбрал подходящий в ножны клинок и, когда пистолет устроился в сдвинутой назад кобуре, скрытой под толстовкой, а нож – на голенище, почувствовал себя увереннее.

Выйдя на крыльцо здания адвокатской конторы, с удовольствием вдохнул полной грудью вечерний воздух. Дышалось легко. Несмотря на то, что вновь оказался внутри клетки протектората, почти на целые сутки я теперь предоставлен самому себе.

Не торопясь, прогулочным шагом двинулся по пустынным сейчас тротуарам. Западные районы были англоязычными и благополучными – как элитный центр Града, только на минималках. Здесь обитал больше средний класс, и речи о неприкосновенности частной жизни не шло: везде камеры, рамки и сектора разграничения. Враг не пройдет.

Поужинал я в китайском ресторанчике, блюда в котором подавались без очень уж ярко-выраженного национального колорита. Основные клиенты все же европейцы, поляки и британцы. Китайцев в Граде было мало. Из нижнего города их выгнали арабы еще до того, как были зачищены черные гетто. Не только в Граде, во всем протекторате даже китайской общины не было, только отдельные заведения по типу этого, где я сейчас ужинал.

Поужинав, поймал такси и поехал на окраины района, к жилому комплексу Каструм. Здесь, в Западном районе, не было безликой нумерации секторов и домов, а ориентироваться приходилось по названиям жилых комплексов и кварталов.

В Каструме, сером многоуровневом муравейнике многоэтажек, издалека напоминающих океанский лайнер, проживало немало сотрудников Градской стражи и отставных легионеров Войска Польского. Для последних комплекс по плану и возводился – оттого и получил такое название.

Местный Каструм строился изначально как увеличенная копия постоянного римского лагеря, с претензией под античную архитектуру, правда, эконом-класса. В Высоком Граде, возводимом с нуля как столица Волынского протектората, недостатка в пространстве не было, поэтому для жилого комплекса огородили обширный прямоугольный участок, возвели невысокую стену как дань традиции и внутри застроили домами по интересному, вначале, проекту. Но, как случилось и с Южными районами, все пошло не совсем по плану. Вот только Южные маргинализировались, а чуть позже полностью криминализировались, а Западные районы стали самыми благополучными. При этом внутри возникло своеобразное гетто, населенное армейскими отставниками, многие из которых шли в полицию и рейнджеры протектората, а также в Градскую стражу.

Обстановка в Каструме, по общему уровню не дотягивающая до благополучия всего Западного района, тем не менее была весьма комфортна для жизни. Но все же комплекс возвышался одиноким айсбергом среди благополучных кварталов, практически не контактируя с внешним миром.

Миновав неохраняемую арку ворот, я взглядом нашел знакомую из памяти Олега вывеску и направился к ней. Подождал в круглосуточной и почти пустой забегаловке до одиннадцати вечера, дожидаясь, когда уличное освещение станет приглушенным. Энергию в Высоком Граде экономили, и с двадцати трех до четырех утра света на улицах было совсем мало. Системам слежения свет фонарей не принципиален, а людей на улицах немного, смысла тратить лишние деньги нет.

Посидев за чашкой чая еще минут десять, я встал и не торопясь направился на улицу. Выйдя из забегаловки, сделал вид, что собираюсь в закутке справить малую нужду, но не решаюсь на столь кощунственный поступок. После нервно оглянулся и, решив улучшить позицию, шагнул в темный проулок. Здесь, скользнув в тень двух высоких мусорных контейнеров, побежал по узким, заваленным мусором переулкам.

Проскочил через вереницу проулков, потом, едва касаясь перекладин, залетел по пожарной лестнице на крышу здания. Следующую улицу пересек по воздуху – в знакомом месте на двух домах были уродливые наросты надстроек, практически смыкающиеся наверху. Короткий разбег, прыжок, гасящий приземление перекат и стремительный спуск по металлической гремящей лестнице, а после вновь двухминутный бег по темным переулкам среди гор мусора.

Знакомый, неоднократно пройденный маршрут. Здесь опекун Войцех тренировал меня (предыдущего меня) уходить от преследования в городских кварталах. За охотников выступили патрульные экипажи, стражи в которых были в курсе, что в случае обнаружения сразу на поражение в меня стрелять нежелательно. Впрочем, сейчас опасности такой не было. Я прошел четко выверенной дорогой, свободной от ока наблюдения, и точно нигде не засветился. Этот путь находил сам, тоже под руководством Войцеха, путем проб и ошибок, учась чувствовать чужой взгляд и интуитивно избегать систем слежения. И лежал этот проторенный предшественником путь в квартиру Анжелы Шиманской, куда мне сейчас и надо было.

Миновав очередной заполненный мусорный контейнер в тесном проулке, я устроился в закутке, стараясь не обращать внимания на вонь от лужи, натекающей из-под пандуса служебного входа в кафе. В Каструме на задворках улиц было очень грязно. Коммунальные службы не справлялись, да и вывозить излишек своего мусора некуда – это не элитный район города, так что горы отходов гнили в труднодоступных взгляду местах. Уровень жизни здесь не настолько низкий, что мусор представляет цену для выживания – как в тех же Южных районах, поэтому его никто активно не собирал и не перебирал, выискивая хоть что-то съедобное или ценное.

Ждать пришлось прилично. Не меньше долгих двадцати минут. Мне нужна была машина, и не простая, а городских служб – с галогеновым светом фар, которые в момент поворота слепили на две секунды камеру над углом дома, в котором жила Шиманская. Когда уже начинал нервничать от затянувшегося ожидания, наконец проехал патрульный автомобиль. То, что надо. И когда яркий свет выхватил угол дома, я сорвался с места и, не обращая внимания на противно хлюпающую под ногами лужу, выскочил из проулка и пересек открытое пространство улицы.

Минуту отстоялся в тени портика. Патрульные не вернулись, движения никакого рядом нет. Получилось. На миг позволив себе расслабиться, я выдохнул. Сейчас, вместе с памятью Олега, я познавал смутно знакомый окружающий пейзаж заново, словно попав в однажды пройденную компьютерную игру, только теперь обозревая ее уже в реальности.

И меня потрясывало немного в мандраже. Понимал, что, если совершу ошибку, последствия окажутся самые реальные. Задерживать меня точно без деликатности будут, защиты контролирующего обучение Войцеха сейчас нет.