Кассандра Клэр - Железная цепь [litres]

– Превосходно. Теперь я понимаю, что могло быть хуже, – отозвался Джеймс. – Нашим дедом мог оказаться Левиафан, и тогда мы с Люси унаследовали бы от него замечательные щупальца.

– Да, со щупальцами трудновато было бы вам найти подходящую одежду, – сочувственно произнес Кристофер.

– Кстати, зачем вообще нужны эти символы? – поинтересовался Томас, откинувшись на спинку кресла. – Они что, служат демонам в качестве подписей?

Джеймс положил книгу на антикварный столик.

– Это не просто подписи. Их можно использовать для вызова демонов. В древности люди, поклонявшиеся злу, сооружали огромные эмблемы демонов из гигантских камней или «чертили» их на земле, выкапывая канавы. Эти изображения служили адским тварям вратами, позволяли им приходить в наш мир…

Джеймс оборвал себя на полуслове – ему в голову пришла неожиданная мысль.

– Кристофер, у тебя есть с собой карта Лондона?

– Я химик, а не географ! – негодующе воскликнул Кристофер. – Нет у меня карты Лондона. Зато есть пробирка с ядом демона Раум, – добавил он, – но она спрятана в каблуке, так что до нее сразу не доберешься.

– Кто-нибудь желает услышать об этом в подробностях? – спросил Джеймс, оглядываясь. – Нет? Отлично. Итак, мне нужна карта…

Анна ловко забралась на кресло и сняла с верхней полки книжного шкафа атлас Великобритании.

– Как нам повезло, Джеймс. У тебя превосходная библиотека.

Джеймс взял книгу и без труда нашел нужную карту: каждый лондонец знал очертания своего города, набережных, мостов, извилистой реки, бегущей мимо верфей и доков.

Не обращая внимания на протесты Томаса, Джеймс вытащил у него из нагрудного кармана перьевую ручку и начал отмечать места на карте, произнося названия вслух.

– Кларкенуэлл, Финч-лейн, Шу-лейн, Шеперд-маркет…

– Он действительно одержим нечистой силой, – ахнул Томас. – Он рисует в книге.

– Отчаянные времена требуют отчаянных мер, – пробормотал Джеймс и прищурился.

Черные кляксы на карте отмечали места, где были найдены тела убитых. Он соединил их линией, но получившаяся фигура нисколько не напоминала печать Велиала.

– Я просто подумал, что, может быть…

– Может быть, кто-то пытался изобразить эту эмблему, так сказать, при помощи мест преступления, – вмешался Кристофер, и глаза его заблестели. – Я понял твою мысль – очень остроумно, но я не вижу абсолютно никакого сходства с нашим символом. Эмблема Велиала представляет собой довольно сложную геометрическую фигуру, заключенную в круг, а это похоже на веревку с петлей на конце…

Джеймс с досадой швырнул ручку на стол.

– Это была просто теория. Ничего не вышло, но это не означает, что Велиал не действует через меня, пока я сплю. Вспомните, что сказал призрак на фабрике – Корделия ранила Велиала, поэтому должна была помочь и ей, Филомене. Возможно, итальянка знала, что убийца – один из Принцев Ада. Может быть, знала и его имя?

– Сейчас уже бесполезно гадать, что имела в виду Филомена, – произнес Томас. – Но даже если Велиал каким-то образом воздействует на тебя, ты же понимаешь, что это не твоя вина, правда?

Какое-то время все молчали. Джеймс заговорил первым.

– А вы сами как чувствовали бы себя на моем месте?

– Ну, лично я могу сказать одно: спать тебе в любом случае придется, – заметил Кристофер. – Исследования показали, что недостаток сна пагубно сказывается на здоровье и умственных способностях.

– Приди в себя, Джеймс, – проворчала Анна. – Неужели ты всерьез считаешь, что мог ходить туда-сюда среди ночи, натыкаясь на вещи, и не разбудить… не разбудить весь дом?

– Я не уверен в том, что хожу во сне как лунатик, – возразил Джеймс. – Возможно, я могу и не натыкаться на вещи. Возможно, я прекрасно соображаю, куда иду и что делаю, а кошмарные сны – это воспоминания о содеянном. И вот еще что … – Он почувствовал, как в горле пересохло от волнения, и не сразу смог продолжить. – В ночь смерти Элиаса мне приснился сон… отличавшийся от остальных. Мне показалось, что Элиас узнал меня.

Анна, которая в это время расхаживала по комнате, резко остановилась.

– Он назвал тебя по имени?

– Нет, – покачал головой Джеймс. – Я просто увидел в его глазах такое выражение, ну, ты понимаешь… А потом он сказал нечто вроде: «Это ты». Но не произнес моего имени.

Друзья обменялись озабоченными взглядами.

– Теперь мне ясно, почему ты не хотел, чтобы Корделия присутствовала при этом разговоре, – наконец произнесла Анна. – Ты не можешь при ней высказывать предположение, будто твоя рука сжимала нож, от которого погиб ее отец…

– Ты не убивал его, Джеймс, – твердо заявила Люси.

– На самом деле все наоборот, я хотел, чтобы Корделия сейчас была здесь, – вздохнул Джеймс. – Я думал, они с Мэтью вернутся к началу нашего собрания. Я не могу утаивать от нее такие важные вещи. Заговор молчания… – Он тряхнул головой. – Нет. Если она возненавидит меня, то мне нужно, чтобы вы были с ней и поддерживали ее. Вы ее друзья.

– Перестань, – оборвала его Анна. – Она не возненавидит тебя, Джеймс…

В этот момент по какому-то странному совпадению послышался шум мотора – у крыльца остановился автомобиль. Джеймс отправился в холл, открывать, а друзья продолжали вполголоса переговариваться.

Он не стал надевать пальто, и его обжег холодный ветер, ворвавшийся в открытую дверь. Снегопад прекратился еще прошлой ночью, но с наступлением сумерек сгустился туман, город тонул во мгле, а автомобиль походил на карету фэйри, увлекаемую невидимыми лошадьми.

Джеймс стоял, прислонившись к косяку, и смотрел на темную фигуру Мэтью – тот обошел кузов и открыл дверь, чтобы помочь Корделии выйти. Когда она поднялась, покрывало соскользнуло на сиденье, но Мэтью успел поймать его и осторожно накинул на плечи девушке. Даже в густом тумане Джеймс увидел, что она улыбнулась.

У него возникло странное ощущение, нечто вроде покалывания между лопаток. Наверное, дурное предчувствие. Ему совершенно не хотелось повторять свою историю Корделии. Они с Мэтью направились к крыльцу, но Джеймс не слышал их шагов – тротуар замело снегом. Волосы Корделии рассыпались по плечам, и медно-красные локоны были единственным цветным пятном среди черно-белого городского пейзажа.

– Маргаритка! – окликнул ее Джеймс. – Мэт! Идите скорее сюда. Вы, наверное, замерзли.

Они поспешно вошли в дом, и Мэтью шагнул к Корделии, чтобы помочь ей снять пальто, прежде чем Джеймс успел догадаться сделать это сам. Оба раскраснелись от холодного ветра. Мэтью начал восторженно описывать автомобиль, убеждал Джеймса, что ему стоит попробовать сесть за руль.

Корделия, напротив, молчала, снимая шарф и перчатки, и взгляд ее огромных темных глаз показался Джеймсу отстраненным, как будто все это время она размышляла о чем-то своем. Когда Мэтью сделал паузу, чтобы перевести дух, она спросила: