Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 2 [litres]

Не надо больше прятаться. Он слишком устал, чтобы прятаться. Слишком выжат для тактики и стратегии. Преследователь хотел его? Что ж, у него будет Каладин, каким его всегда видели. Одетый в мундир, идущий на бой с высоко поднятой головой.

Люди и певцы расступались перед ним. Каладин видел, что среди людей многие носили знаки, описанные Рлайном, – глифы «шаш», нарисованные на лбу. Шквал их побери, они верили в него. Они носили символ его позора, его неудачи и его заточения. Они превратили этот символ в нечто хорошее.

Он не мог отделаться от ощущения, что это конец. Последний раз, когда он надел форму, последний поступок в качестве члена Четвертого моста. Так или иначе, столь дорогая его сердцу жизнь с простым отрядом мостовиков останется в прошлом.

Все эти люди верили в того Каладина, которого больше не было. Великий маршал Каладин Благословенный Бурей… Доблестный воин, предводитель ветробегунов, стойкий и непоколебимый… Кэл – невинный юноша, Каладин – командир отряда в армии Амарама и Каладин – раб, а теперь и великий маршал Благословенный Бурей – все они остались в прошлом. Каладин превратился в кого-то нового и не соответствовал легенде.

Однако ради людей, которые в него верили – шли за ним, шептались с надеждой и предвкушением, – он должен воскресить Благословенного Бурей для последней битвы.

Каладин не боялся разоблачить себя. Бежать было некуда. Царственные и солдаты-певцы собирались кучками, следовали за ним и перешептывались, однако они явно решили позволить Сплавленным разобраться с Сияющим.

Впрочем, Сплавленные как раз понимали, в чем дело. На Каладина предъявили права. Его Преследовали.

Когда Каладин приблизился к Отломку – коридор справа от него сливался с просторной рыночной площадью, – он наконец ощутил ее присутствие. Тотчас же остановился, пристально глядя в ту сторону. Десятки людей, следовавших за ним, замолчали, когда он вскинул правую руку в направлении рынка.

«Сил, – мысленно позвал он. – Я здесь. Найди меня».

Едва видимая светящаяся полоса прыгала в отдалении. Она развернулась и направилась к нему, набирая скорость, – ее путь становился все прямее. Она вспыхнула ярче, и осознание ее присутствия распустилось в его разуме, как цветок. Друг без друга они были неполноценными существами.

Сил со вздохом пришла в себя и приземлилась на его руку, одетая в свое девичье платье.

– С тобой все в порядке? – прошептал он.

– Нет. Нет, вовсе нет. Это было… похоже на то, когда я чуть не умерла. На сон длиной в целые века. Мне грустно, Каладин. И холодно.

– Я понимаю эти чувства. Но враг, Сил… они собираются казнить Сияющих. И у них могут быть мои родители.

Сил пристально посмотрела на него. Потом ее фигура на миг утратила четкость – и платье превратилось в холинскую синюю униформу, точь-в-точь как у него.

Каладин кивнул, затем повернулся и продолжил путь, осененный надеждами и молитвами сотен людей. И еще в тени собственной репутации. Как будто никогда не плакал по ночам, в ужасе прижимаясь к стене. Он был полон решимости в последний раз притвориться таким человеком.

Он проверил летающую перчатку Навани, прикрепленную на поясе справа – так, чтобы можно было легко отцепить, если понадобится. Прошлой ночью Каладин и Даббид переустановили сопряженные противовесы. В предыдущем бою все сложилось не очень хорошо, но теперь он понимал ограниченность своих возможностей. Это устройство придумали инженеры, а не солдаты. Он не мог носить его на руке, это мешало держать копье. Но возможно, перчатку удастся применить иначе.

Вместе с Сил, летящей в виде светящейся ленты рядом с его головой, он шагнул в атриум, где вздымалось огромное окно, целая стена из стекла. Столь же грандиозная полая шахта тянулась к вершине башни, на большинстве уровней обрамленная балконами. Небесные парили, но искать Лешви было некогда.

Сил ринулась вперед и замерла, как будто с любопытством.

– Что такое? – спросил он.

«Приближается буря», – сказала она в его голове.

Ну разумеется. Такой уж сегодня день.

Люди в атриуме начали разбегаться, как только увидели его, сопровождаемые спренами предвкушения. Когда помещение опустело, он разглядел неуклюжую фигуру, стоящую в самом центре помещения, преграждая путь в лазарет.

Каладин взмахнул копьем, вызывая противника на бой. Но Преследователю было наплевать на ритуалы. Он пришел убивать и потому бросился на Каладина, чтобы отнять его жизнь.

Только взгляните, как они сражаются. Как сопротивляются, отказываются сдаваться. Человеки цепляются за скалы с такой силой, что любая рошарская лоза позавидует.

– Вот он, – сказал Тефт, пригибаясь и двигаясь вместе с толпой людей в атриуме.

В плаще поверх мундира, он не привлекал к себе внимания. Он обнаружил, что так часто бывает. Каладин заставлял на себя смотреть, даже одетый в лохмотья. Такой уж он был человек.

Но Тефт? Про него забывали, едва увидев. В плаще он был просто еще одним рабочим, прогуливающимся с дочерью по атриуму. Оставалось надеяться, что Крадунья будет держать голову опущенной, чтобы капюшон скрывал черты лица – иначе кто-нибудь мог задаться вопросом, почему его «дочь» ужасно похожа на некую надоедливую Сияющую, которая всегда доставляла неприятности обитателям башни.

– Почему он шел так долго? – прошептала Крадунья, когда они вдвоем бочком двинулись вдоль стены атриума, делая вид, что напуганы внезапным потоком людей, которые расступились перед Каладином и Преследователем.

– Мальчик любит пускать пыль в глаза, – сказал Тефт.

Но, шквал, трудно было не почувствовать вдохновения при виде Каладина, стоящего в дверях в ярко-синей униформе, с распущенными волосами и отчетливо видимыми шрамами на лбу. Его взгляд был таким пронзительным, что даже самая темная буря не могла перед ним устоять.

«Ты ему как следует помог, Тефт, – подумал он, давая себе возможность почувствовать немного гордости. – Ты разрушил свою собственную жизнь до основания, но ему весьма пригодился».

Фендорана прошептала ему на ухо слова утешения. По его просьбе она уменьшилась и теперь сидела у него на плече. Он кивнул в ответ. Если бы его семья не связалась с Предвидящими, он не знал бы, как помочь Каладину, когда тот в этом нуждался. И тогда Черный Шип, вероятно, погиб бы, и они не нашли бы эту башню. Так что… возможно, пришло время простить себя за проступки.

Вместе они медленно двинулись вдоль стены к лазарету. Буря свидетельница, появление спрена-компаньона было лучшим, что с ним случилось, помимо Четвертого моста. Временами Фендорана бывала немного резковата, что делало их хорошей парой. Она также отказывалась принимать его оправдания. Что делало их еще более подходящими друг другу.