Клиффорд Саймак - Братство талисмана [сборник litres]

Синтия опередила меня. Я поспешил за ней, оступился на крутом склоне и съехал на заду чуть ли не прямо в ручей. Споткнувшись, я выронил ружье; я хотел было вернуться за ним, но что-то просвистело над моим ухом и вонзилось в склон холма не далее чем в трех футах от меня. В воздух взметнулся небольшой фонтанчик земли и камней. Я быстро откатился в сторону и бросил взгляд на гребень холма. Над деревом, на ветвях которого примостилась чучелоподобная фигура, плавал клуб голубого дыма.

Я не стал искушать судьбу.

Синтия скрылась в узком овраге, по дну которого бежал ручей; я кинулся за ней. За моей спиной дважды громыхнули ружья, но пули, должно быть, ушли в «молоко», потому что я не слышал их свиста. Скоро, успокоил я себя, мы окажемся вне их досягаемости. Самодельные ружья с пулями, набитыми самодельным порохом, не могут бить на большое расстояние.

Продвижение по оврагу напоминало бег с препятствиями. Крутые склоны холмов с обеих сторон, здоровенные валуны, что когда-то скатились с них, прихотливые изгибы ручья – словом, все возможные удовольствия. О тропинке приходилось только мечтать. На путешествие по этому оврагу можно было отважиться лишь в случае крайней необходимости. Поэтому я бежал, не разбирая дороги, уворачиваясь от деревьев и валунов и перескакивая через ручей, когда тот преграждал мне путь.

Я нагнал Синтию у огромной каменной кучи, которую с ходу было не перевалить. Дальше мы двинулись уже вместе. Я заметил, что она идет с пустыми руками.

– Я бросила его, – сказала она, имея в виду ружье Детины. – Оно было такое тяжелое и очень мне мешало.

– Ничего страшного, – утешил ее я. В самом деле, страшного ничего не произошло. Обе винтовки были однозарядными, а у нас при себе не было ни пуль, ни пороха, не говоря уж о том, что мы совершенно не представляли, как эти ружья заряжать. Они были весьма неудобными в обращении, и у меня сложилось впечатление, что надо было извести немало пороха и пуль, прежде чем научиться из них стрелять более-менее метко.

Мы добрались до места, где овраг, по которому мы шли, соединялся с другим – такой же V-образной формы.

– Пойдем по нему вверх, – предложила Синтия. – Они знают, что до сих пор мы спускались.

Я кивнул. Если они погонятся за нами, то, может быть, решат, что мы выбрали дорогу полегче и двинулись дальше вниз по оврагу, который начинался у скалистой пещерки.

– Флетч, – сказала девушка, – мы все оставили там. Мы позабыли взять рюкзаки.

Я заколебался.

– Пойду вернусь, – решил я наконец. – Ты иди, я тебя догоню.

– Нам нельзя разлучаться, – сказала она. – Мы должны держаться друг друга. Если бы Элмер был с нами, всего этого не случилось бы.

– Волк загнал их на деревья, – проговорил я. – А тех, кто удрал, давно и след простыл.

– Все равно не пущу, – ответила она. – Они вооружены. И потом, их слишком много. Волку просто не под силу справиться с ними со всеми.

– Ты увидела их, – пробормотал я, – и потому стукнула нашего приятеля сковородкой.

– Да, – подтвердила она, – я увидела, как они крадутся по склону холма. Сказать по правде, я бы и так его огрела. Мы не могли довериться им, Флетч. И никуда ты не пойдешь. Иначе мне придется идти с тобой, а я боюсь.

Я отступился. Честно говоря, не знаю, что на меня подействовало сильнее: доводы Синтии или мое собственное нежелание возвращаться.

– Ладно, – согласился я. – Потом, когда переполох уляжется, мы вернемся и заберем наши пожитки.

Я отчетливо сознавал, что у нас в избытке возможностей не вернуться никогда. Впрочем, бандиты наверняка позаимствуют наши вещи.

Мы начали утомительный подъем по оврагу, который оказался ничуть не лучше спуска, а где-то даже хуже.

Пропустив Синтию вперед, я задумался. Должно быть, мы с ней ударились в панику. Собрать рюкзаки, перед тем как покинуть пещерку, было минутным делом. Однако мы занервничали, а в итоге остались без еды и без одеял – без всего вообще. Меня слегка утешило то, что в кармане я нащупал зажигалку. Значит, хотя бы костер нам обеспечен.

Дорога была изнурительной, и нам время от времени приходилось устраивать привал. Я настороженно прислушивался, ожидая в любой момент услышать шум погони, но все было тихо. Я даже засомневался, а не приснилась ли мне стычка с бандитами. Правда, сомневаться было глупо.

Мы приближались к вершине холма; овраг постепенно сужался. Мы забрались на гребень. Он густо порос лесом, и мы, достигнув вершины, словно очутились в сказочном краю. Массивные стволы величественных лесных гигантов отливали красным и желтым. По некоторым из них вились золотистые и ослепительно-алые стебли ползучих растений. День выдался ясным и теплым. Разглядывая деревья, я припомнил свой первый день на Земле; казалось, с тех пор прошла уже не одна неделя, хотя миновало всего лишь несколько дней, как мы покинули территорию Кладбища и спустились по склону холма к лесу, который поразил меня своим осенним нарядом.

Мы повернулись в ту сторону, откуда пришли.

– Почему они преследуют нас? – спросила Синтия. – Разумеется, мы забрали их лошадей, но если причина в этом, тогда почему они гонятся за нами, а не за теми, кто увел животных?

– Быть может, из мести, – ответил я. – Решили, наверное, посчитаться с нами. Возможно, банда разделилась пополам. Одни преследуют нас, а другие отправились за лошадьми.

– Пожалуй, – согласилась она, – однако мне кажется, что все далеко не так просто.

– Кладбище, – проговорил я.

Сам не знаю, что я имел в виду; правда, Кладбище все время каким-то боком оказывалось замешанным в происходящем. Но едва я произнес это слово, как меня будто осенило.

– Слушай, – сказал я. – Кладбище так или иначе причастно ко всему, что происходит с нами. Оно везде. В деревне они наняли кого-то из жителей за ящик виски кинуть гранату в Бронко. А что касается гробокопателей…

– Они враждуют с Кладбищем, – перебила Синтия. – Они обкрадывают Кладбище, а Кладбище расставляет на них ловушки.

– Скорее всего, – сказал я, – они заигрывают с Кладбищем. Они узнали, что за нами гонятся волки, которых могло послать в погоню только оно. Волки остались с носом, верно? И бандиты тут же поняли, какая перед ними открывается возможность. Раз волки осрамились, они сами нас отловят; быть может, им за это что-нибудь перепадет. Все очень просто.

– Наверное, – сказала Синтия. – Наверное, ты прав.

– В таком случае, – заключил я, – нам лучше здесь не задерживаться.

По склону холма мы спустились в очередную каменистую лощину и шли по ней, пока она не влилась в довольно широкую долину, идти по которой было уже полегче.

По дороге нам попалось дерево, от корней до макушки увитое виноградными лозами. Я взобрался на него. Бо́льшую часть плодов склевали птицы, однако мне повезло обнаружить парочку увесистых гроздей. Я сбросил их вниз. Виноград оказался кисловатым, но мы не привередничали. Мы были голодны, а посему с жадностью на него накинулись; однако я понимал, что рано или поздно наши желудки запросят чего-нибудь посущественней. Рыболовные снасти остались в рюкзаках, правда, у меня с собой был перочинный нож; можно будет нарезать ивовых прутьев и сплести из них невод. Мне вспомнилось, что соли у нас тоже нет, но это не беда, – голод поможет нам не заметить ее отсутствие.