Бернхард Хеннен - Белая королева [litres]

Эти слова не вселили в него уверенность. Фальче чувствовал себя крайне неуютно. Он пытался разглядеть единорога за троном. Силился обнаружить хоть что-то знакомое в этом столь чуждом для него месте.

Но вместо единорога из-за трона вышла стройная женщина.

Фальче сразу узнал ее. Он упал на колени.

– Прошу тебя, друг мой… – В ее голосе слышалась странная добросердечность, от которой у ди Луна закружилась голова. Никто и никогда не говорил с ним так. Даже его мать. – Встань, Фальче. Мы одни при дворе. Никто на нас не смотрит. Ничто не заставляет нас соблюдать формальности. – Она плавно, точно паря над ступенями, спустилась с пьедестала, на котором стоял трон.

Ди Луна кашлянул:

– Э-э-э… Ваше величество… Чем могу служить?

В ее серебристом смехе не было и намека на что-то, что могло бы оскорбить его.

– Прошу тебя, Фальче… Разве мы не можем говорить, как прежде? Как убийца с убийцей?

– Но вы не такая, ваше величество. – Он решился поднять голову.

И залюбовался. Ниспадающее мягкими складками белое платье, нежное, словно сшитое из белых лепестков вишни. Золотистые, как спелая пшеница, волосы. И такие же золотистые глаза. Узкое лицо, высокие скулы, белая кожа, бледно-розовые, почти бесцветные губы. От ее красоты захватывало дух, и Фальче понял, что нужно думать о чем-то банальном и приземленном, чтобы вообще произнести хоть слово. Он представил себе тарелку с гороховым супом, над которой вьется дымок.

Королева вновь засмеялась:

– К такой уловке еще никто не прибегал.

– Вы читаете мои мысли?! – в ужасе охнул он.

– Очень полезный навык для убийцы, не так ли?

Ди Луна не мог отвести от нее взгляд. Когда Фальче был маленьким мальчиком, именно так он представлял себе Серебряную принцессу.

– Если бы сейчас мы предстали перед тобой обе, я показалась бы тебе молью рядом с яркой бабочкой.

– Вы знакомы с ней?

– Я повенчала ее с Человеком-вороном. Отец Небесный так и не простил мне этого.

Фальче поник головой. Это уже слишком. Ну конечно, она знакома с Серебряной принцессой. Может, даже с самим Всесоздателем. Она была… повелительницей этого острова. Вечной, как мир.

– Не забывай, как мы встретились с тобой впервые. Разве мы не можем сохранить ту дружбу, что возникла между нами?

– Как я могу быть вам другом? – смиренно прошептал он.

– Тебе достаточно лишь согласиться.

Ее тонкие пальцы протянулись к Фальче. Королева хотела, чтобы он пожал ей руку. Отерев правую ладонь о штаны, ди Луна помедлил. А затем собрался с духом – и коснулся ее руки.

Пальцы у нее были холодными, а рукопожатие – крепким.

– Встань. Ты мой первый рыцарь в этом новом перерождении.

– Рыцарь? – осевшим голосом переспросил он.

Фальче считал себя самым неприметным человеком из всех, кого он знал. Человеком, по которому достаточно лишь скользнуть взглядом. Человеком, которого забываешь уже через мгновение. Учитывая его род занятий, такая особенность была довольно полезна.

– Каждый, кого я прошу отправиться в бой ради меня, становится моим рыцарем, Фальче ди Луна. Примешь ли ты эту честь и этот долг?

– Да! – не раздумывая ни мгновения, ответил он. – Но можно мне спросить? Я… Я не понимаю.

– Спрашивай. – Она все еще держала его за руку. – Но вначале встань, сэр Фальче Полумесяц.

Чувствуя, как у него дрожат колени, Фальче выполнил приказ. От Белой Королевы исходило благоухание: аромат персиков с терпкой ноткой, напоминавшей запах прошлогодней листвы под моросящим дождем.

– Почему вы притворяетесь старым конем? И единорогом?

– Разве ты не пытаешься казаться безобидным, когда подбираешься к жертве или просто наблюдаешь за людьми? Как тогда, в твоей стычке с лучниками у городских стен Далии.

Воспоминание об этом было ему неприятно.

– Вам и об этом ведомо?

– Я земля, Фальче. Я этот остров. Даже не приняв человеческий облик, я всегда здесь. В каждом дереве. В каждом камне. Везде.

– Но тогда вам не нужно притворяться конем…

– Существование в теле из плоти и крови ощущается иначе. А облик единорога я принимаю, потому что никто не пугается при встрече с этим существом. Не кричит. Не убегает. Даже не думает о том, чтобы напасть на меня. Так с единорогами не поступают. Люди замирают, открыв рот. Нет лучшего облика, если собираешься убить кого-то. Сколь бы ни была черна душа того, за кем явилась я, этот человек радуется, видя единорога. Только в последний момент, когда я пронзаю их тела, я позволяю им увидеть тьму их души. И даю им понять, кто на самом деле пришел за ними, ведь я не хочу, чтобы потом люди находили мертвецов и видели растроганную улыбку на их губах.

– Но почему? – Ди Луна все равно не понимал. – Вы могли бы убивать их иначе.

– Я хочу видеть их глаза, когда они умирают. Я прихожу за худшими из худших. И, должна признаться, мне нравится убивать их. Тебе знакомо это чувство, Фальче? Когда убиваешь того, кто заслужил смерти. И знаешь, что мир без этого человека станет лучше.

Мужчина задумчиво кивнул. Ему не раз приходилось идти на компромисс с совестью. Правда, он убивал не только тех, кто этого заслуживал. Но в основном…

– Я нечто большее, чем люди рассказывают обо мне в сказках и легендах. И я стараюсь, чтобы то, что не укладывается в образ Белой Королевы, оставалось сокрытым. Именно поэтому существует чуть менее распространенная легенда о единороге-палаче, убивающем по моему приказу. Немного правды, немного вымысла – так создаются лучшие из историй. Но перейдем к тому, почему я позвала тебя и почему сделала своим рыцарем, сэр Фальче Полумесяц. На меня наложено проклятье. Я вынуждена становиться той, какой считают меня люди. Когда кто-то изменяет легенду о Белой Королеве, меняюсь я сама. Сегодня ночь моего возвращения в истинном облике. Близится день, когда мне предстоит воплотить легенду в жизнь. Но кто-то переиначивает мою историю. Я уже чувствую воздействие этих искажений. Тот человек может изменить все. И это нужно предотвратить! Ты лучший наемный убийца на острове. Ты мой первый рыцарь в этом воплощении, и я глубоко сожалею о том, что должна отправить тебя к тому, кто не заслуживает смерти. Ради меня ты должен заставить Милана Тормено замолчать. Этой же ночью!

– Проклятая мерзкая погода, – пробормотал Фальче, проходя мимо дозорного.

Молодой солдат даже не посмотрел в его сторону. Он грел дрожащие руки у пламени жаровни и не сводил глаз с огня.

«Ну и болван», – подумал Фальче.

В такую погоду он толком ничего не мог разглядеть в темноте. Даже внимательно всматриваясь вперед, ди Луна не видел ничего, что находилось бы дальше трех шагов от него. А учитывая сомнительную бдительность дозорных, повстанцы Швертвальда могли застать войско Лиги врасплох – и оттеснить противника, значительно ослабив его силы.