Владимир Сухинин - Закон долга [litres]

Он узнал все, что было нужно, и вернулся в тело. Посидел, приходя в себя, и пошел в крепость.

«Надо же! У них налажена шпионская сеть, и их агенты есть в полку рейтаров! – не мог успокоиться Артем. – Кто бы это мог быть? И что их заставило внедрить своих людей в полк? Это, скорее всего, кто-то из младших чинов, что всегда при штабе и знает обстановку… Но как его вычислить? Все солдаты там как солдаты, не отличишь одного от другого».

За размышлениями он незаметно для себя добрался до крепости. У восточных ворот его встретил Козьма. Был он бледен и участливо смотрел на мага.

– Может, баньку? – предложил он. – Как там наши и дикари?

– Убили мы их, только шестеро спаслись. Одного нашего потеряли. Ты чего такой странный, Козьма?

– А вы на себя смотрели, мессир?

– А в чем дело? – подозрительно глядя на денщика, спросил Артем.

– Так вы, мессир, за день исхудали так, что щека щеку ест.

– Да-а? – удивился Артем и неожиданно почувствовал, что форма на нем действительно висит мешком. Раньше, занятый боем и бегая голым, он не обращал на это внимания, а потом его мысли были заняты скрывшимся от возмездия врагом. Теперь же он осознал, что всю дорогу непроизвольно подтягивал спадающие штаны.

– Приду к себе, в зеркало гляну. Баню не надо. Я лягу поспать, через три часа меня разбудишь.

Глядя на себя в зеркало, Артем не узнавал прежнего пухлощекого паренька. На него смотрел суровый, много повидавший молодой мужчина с впавшими щеками, заострившимися скулами и взглядом, в котором не было ничего от прежнего Артама. Он больше не производил впечатления наивного паренька. Он был похож на людолова или наемного убийцу, авантюриста, в конце концов. Глубокие складки легли у рта. Губы твердо сжаты, упрямый взгляд из-под нависших бровей. Каково было под его взглядом тем, на кого смотрел Артем?

«Да, ничто даром не дается, – подумал он, поглаживая щетину на щеках. – Видимо, организм тратит много сил после приема эликсира концентрации. Ну еще бы. Я ведь становлюсь почти Рембо или даже хлеще. Надо будет поосторожней с эликсиром. Так и в дистрофика превратиться недолго».

Сняв сапоги и не раздеваясь, Артем завалился на кровать и тут же уснул. Ему показалось, что он только-только сомкнул глаза, как его начали трясти за плечо.

– Мессир, вставайте…

– Что опять? Что случилось, Козьма? – пытаясь открыть глаза, недовольно отозвался Артем. – Нельзя, что ли, решить без меня?

– Вы просили, мессир, разбудить вас через три часа. И Воржек с солдатами вас ждут.

– Хорошо, я сейчас встану… только полежу минутку, – сказал Артем и захрапел.

Но настойчивый Козьма не отступил:

– Мессир, вставайте. Вам пора! Есть будете?

– Есть? – При упоминании о еде сон как рукой сняло. Артем открыл глаза и буркнул: – Буду! Неси побольше.

– Все уже на столе, мессир.

Артем встал и босиком пошел к столу. По дороге он несколько раз подтягивал спадающие штаны.

– Я вам и новую форму подобрал из запасных, мессир, а эту отдадим бабам ушить.

Артем почерпнул ложкой наваристую кашу с мясом и жадно сунул в рот. Обжигаясь и торопясь, он глотал почти не жуя. Вскоре тарелка была пуста. Артем с сожалением отложил ложку и запил кашу медовым напитком, настоянным на кислых лесных ягодах, очень похожих на земную ежевику. Подобревшими глазами и немного осоловелый посмотрел на денщика.

– Мессир, вы много уже сделали… – осторожно начал Козьма и замялся. – Простите, если что скажу не так…

– Да говори уже, чего мнешься, как девица, которой хочется и стыдно, – приободрил его Артем.

– Да дело в том, мессир, что вы все делаете сами за всех. Это неправильно. Вот вы будете заполнять журнал боевых действий заставы и что там напишете – пошел, нашел, убил?

– Верно, Козьма! – засмеялся Артем. – Как говорил один великий полководец: «Пришел. Увидел. Победил». А напишу, что благодаря слаженным действиям личного состава вверенной мне заставы и при помощи местного гражданского населения был уничтожен рейдовый отряд дикарей, ранее вырезавший обитателей крепости. Всего было уничтожено семьдесят девять дикарей и один шаман. Наши потери – один боец. Особо отличились… и так далее, Козьма. Пойдет?

– Мудрено, но пойдет. А про мертвяков не забыли? И себя отметить?.. Так всегда писали. Например: «Мной, подвахмистром Попкой, лично были убиты шаман и семьдесят восемь дикарей. Я их самолично выследил и в бою отрубил головы».

– Почему Попкой? – подозрительно глядя на Козьму, осведомился Артем.

– А потому, мессир, что все охфицеры посылали в бой солдат, а славу приписывали себе. А у вас все наоборот. Неправильный вы охфицер.

– Так я не из благородных господ, Козьма. Все привык делать своими руками. Не как господа охфицеры. А пошли я тебя супротив шамана? Так лишился бы хорошего денщика и получил бы хорошего мертвяка. Кстати, а как там наш Дерьмо, что делает?

– Умнеет и толстеет.

– Вот как?

– А что ему? Из оврага не вылезает. Жрет падаль и ходит довольный. Его так и прозвали – хозяин оврага. Самых гнилых в реку выбрасывает, тех, что посвежее, в землю закапывает. Стал круглый как шар и говорить начал: «Мое! Не подходи!» И как не сдохнет отравой питаться?

– Так он помер. Ему уже все равно, какое мясо жрать. Проблем с ним нет?

– Пока нет, но и в овраг никто не суется. Патруль туда заглянет, перекинется с ним парой слов, поржут как кони и уходят.

– Ладно. – Артем встал из-за стола. – Отчет я получил. Неси, Козьма, форму по размеру, и пойду дикарей добивать.

– Сей момент, мессир. А правда, что вы велели головы дикарям отрубить и на колья насадить?

– Правда, Козьма.

– Так вы это в донесении не указывайте. Начальство требует, чтобы командиры застав принимали все неотлагательные меры к поддержанию мира на границе. А вы тут такое устроили. Их удар хватит, а вас непременно накажут.

– Понял, учту. Напишу, что провел переговоры с пленными и отпустил их.

– Вот-вот, так и надо.

– Начальство, – проворчал Артем и подумал: «Оно везде одинаковое. И рыбку хотят съесть, и удовольствие получить. Политики. А что за эту политику приходится расплачиваться солдатскими жизнями, им все равно. Но Козьма прав, донесение нужно продумать».

Десяток рейтаров выехал из западных ворот через полчаса. Артем сначала хотел позвать Лариску, но отказался от этой мысли. Своенравная кошка жила сама по себе, если о зомби можно так сказать. Хотела – приходила, а не хотела – бегала по лесу и пугала все живое на своем пути. Но пантера как знала, что понадобится. Сидела у края наезженной колеи дороги, у кустов, и вылизывалась.

– Лариска, пошли мясо добывать! – передал он кошке мысленный приказ.

Та лениво на него посмотрела и принялась вылизывать хвост.