Владимир Сухинин - Закон долга [litres]

Горькими были думы Райтира. В душе молодого воина поселились смертельная тоска и безысходность. Он направлял лодку и пел заунывную песню, провожая братьев в мир предков.

На третий день темная полоса лесов по обеим сторонам реки стала редеть и появились редкие пятна приозерной степи. К полудню он выплыл к первому озеру. На его берегах и островах обосновалось его племя.

Он подрулил к небольшому мостику, что использовался как причал для десятков таких же лодок, сделанных из кожи и дерева. На причале стояли женщины, прикрываясь ладонями от слепящего светила, они уже давно наблюдали за его приближением.

– Чьи? – задала вопрос сестра Райгира.

– Сами смотрите, – хмуро отозвался Райтир и, раздвигая плечами толпу женщин, направился к центру поселка.

У своей хижины на лавке, опираясь на посох, сидел глава совета старейшин родов, старейшина Ойрок. Был он седой, но не по возрасту крепкий, словно сделанный из дуба. Из-под нависших густых бровей на Райтира смотрели умные и внимательные глаза. Рядом стоял сгорбленный и сухой, почерневший от прожитых лет, словно болотная береза, шаман Уйжик. Он оглядел воина с головы до ног.

– С прибытием, воин. Легок ли был твой путь? – произнес ритуальную фразу Ойрок.

– Спасибо за прием, старейшина, – отозвался Райтир. – Горек был мой путь и полон скорби.

Глаза старейшины подернулись туманной пеленой, но лицо осталось невозмутимым.

– Поведай нам о твоей печали, и мы разделим твою скорбь.

– Все воины пали в бою. Нет больше восьми десятков воинов трех родов. Их головы насажены на колья, на стоянке, где мы обычно ставили лагерь…

Долго Райтир рассказывал свою историю. Старался вспомнить все до мельчайших подробностей. Старейшина и шаман слушали не перебивая. Когда Райтир закончил говорить, старейшина неизменившимся голосом произнес:

– Иди отдыхай, сынок, завтра в полдень ты повторишь рассказ на совете старейшин. Может, еще что вспомнишь. Первую печальную весть два дня назад привез нам сын Ойважа Ойкир, но мы не думали, что все будет так плохо. Иди.

В своем доме, построенном дедом, круглом, белоснежно побеленном, сделанном из гибких ивовых ветвей, обмазанных глиной, Райтир упал на циновку и закрыл глаза. Он хотел уснуть и не проснуться. Вместе с братьями погибла его мечта. Давняя мечта его племени изменить мир и вернуть былое величие народу семи озер.

Мать подошла к сыну, нежно поцеловала его в затылок.

– С возвращением, сынок. Есть будешь? – спросила она.

– Нет, мама, не буду.

– Все так плохо? – спросила женщина.

– Да… Еще хуже, чем ты можешь подумать. Все… все погибли… – Он не выдержал и заплакал. – Нет больше братьев… нет Райкора… нет Райвира… одни мы с тобой остались.

Отец Райтира погиб несколько лет назад в стычке с племенем хойда. Мать одна вырастила трех сыновей, и вот новая беда пришла в их дом.

– Я не мог привезти их тела…

Мать без сил опустилась рядом и беззвучно заплакала.

В этот день скорбь поселилась во многих домах племени тайри. Всю ночь горели костры и слышался скорбный напев путеводных ритуальных песен, провожающих уходящих воинов в мир предков.

Все время до совета старейшин Райтир не выходил из дома. В полдень за ним пришел юноша, который еще не вошел в возраст воина.

Райтир вышел на середину площади и встал перед советом старейшин.

– Расскажи нам, воин, что произошло в походе? – требовательно произнес Ойрок. – И поведай нам о своих мыслях, почему так произошло.

Райтир вновь повторил то, что знал, и свою версию предательства Ойгара. Когда он замолчал, Ойрок спросил:

– У тебя все?

– Да, старейшина.

– Кто хочет сказать слово?

Не вставая с места, поднял руку с посохом старейшина рода Уйг.

– Говори, Уйсак, – разрешил Ойрок.

– Сегодня вернулся тот, кого Райтир называет предателем. Молодой Ойгар. Он тоже рассказал историю о предательстве. Давайте его послушаем.

Из толпы вышел хмурый воин. Встал напротив совета, справа от Райтира. На Райтира он не смотрел.

– Я попал в плен к южанам. У них очень сильный колдун. Сильнее Уйгура. Он своим колдовством пленил меня и хитростью выманил знания о моем имени. Потом этим знанием воспользовался…

– Расскажи подробно! – потребовал Ойрок.

– Меня и Райгнака Райзар отправил добыть пленного южанина. Мы выследили их солдат и хотели напасть на ротозеев. Они вели себя как всегда беспечно. Но это оказалось ловушкой. На нас со спины напали невидимые воины. Райгнака убили сразу, просто прирезали ножом, я видел рану. А меня как-то смогли лишить сознания. Я чувствовал присутствие чужака рядом, даже атаковал его, но его самого не видел… Потом меня привели на допрос к молодому командиру. Выглядел он как простой парень. Ничего особенного. Полноватый… глаза… глаза наивные и взгляд такой… доверчивый. Я вызвал его на бой. Но он сказал, что ему помогает сын Ойважа Ойкир и что он не будет со мной драться, потому что не знает меня. Может, я опозорен, а с таким ему сражаться не позволяет честь. Он назвал имена наших воинов, как будто давно их знал. Я поверил ему… и назвал свое имя, добавив, чтобы он знал, кто его убьет. А он засмеялся и ответил, что сражаться со мной не будет. Он уже сражался и взял меня в плен. И убивать не будет, сказал, что отпустит. И что я и Ойкир позор своего народа. Я слабак, а Ойкир предатель – убил своих родственников, чтобы остаться живым. Потом меня отвезли на стоянку, где были насажены на колья головы наших братьев, и отпустили. В зарослях тростника я нашел всего одну лодку. Другие были утоплены. И уплыл сюда… Чтобы предупредить племя о том, что случилось. Больше я ничего не знаю.

– Я видел следы наших сапог рядом с солдатскими. Они шли рядом. А единственный, кто кроме меня остался жив, это ты! – вспылил Райтир.

– Я попал в плен и не скрываю этого, – ответил Ойгар. – С каждым может такое случиться. Твой отец, перед тем как погибнуть, дважды побывал в плену. Но мне вот что кажется странным, Райтир. Ты дважды выжил, а твои товарищи погибли. Тебе не кажется это подозрительным? И кроме того, я предполагаю, это могли быть твои следы. Ты ушел, потом привел солдат и сдал своих товарищей. Воспользовался моим пленением и рассказываешь сказки…

Райтир задохнулся от возмущения и хотел броситься с кулаками на обидчика, но Ойрок, подняв руку, остановил его.

– В ваших словах много странного и неясного. Давайте послушаем Ойкира. Его тоже обвиняют в предательстве, и он тоже выжил и привез тела.

К стоящим перед старейшинами молодым воинам присоединился третий.

– Расскажи нам, Ойкир, что ты знаешь.

– Мы должны были охранять шамана Уйгура. Он постоянно камлал и общался с духами. Когда он вызвал молодого мага на поединок, мы с десятком моего отца Ойважа должны были его перехватить. Колдун пришел, но пришел невидимый. Лишь запах выдал его. Мы сказали Уйгуру, что колдун крадется за его спиной. Он хотел напасть на шамана со спины, но ему это не удалось. Уйгур пометил его пеплом, и маг стал видимым. На нем осел пепел от костра. Так рассказывали те, кто его охранял. Мы были в лодках на берегу. Воины бросились на колдуна, а он оказался очень проворным, разбежался, прыгнул в воду и там исчез, но перед этим убил двоих наших, что бросились за ним в воду. Мы думали, он утонул. Отец поднялся на холм к шаману, а меня оставил сторожить реку. Я сидел в кустах, и вдруг из них выскочил маленький человечек, ростом чуть больше локтя, и стал орать на меня. Я его схватил… и дальше ничего не помню. Потерял сознание. Когда очнулся, то увидел, что лежу на вершине холма. Рядом сидит южанин, молодой парень, такой, каким его описал Ойгар. А неподалеку лежали тела отца и нашего десятка. Тело шамана было без головы. Южанин рассказал, что пришел на поединок с шаманом, а отец с воинами на него напали. Они посчитали его дичью. А он, оказывается, охотник. Он их убил. Всех. И разрешил мне похоронить их по нашим обычаям. Это все… Остальное вы знаете. Я привез тела.