А. К Ларквуд - Неназываемый [litres]

– Уверена? – спросила Ксорве. – Я бы предпочла отвлечься.

– И что же в твоем представлении приятно ? – голос Шутмили чуть потеплел.

– Завтрак, – призналась Ксорве, укоряя себя за такой легкомысленный ответ. – Это настраивает тебя на день. Еще я не отказалась бы почистить свой меч. Твоя очередь.

– Зачем только ты упомянула завтрак, – сказала Шутмили, из ее голоса ушло напряжение. – Я не могу вспомнить, когда в последний раз ела нормальную еду…

Пока они шли, Ксорве то и дело осматривала окрестности. Наконец, у подножия холма, за краем кладбища, она заметила неровную линию охранной стены, а на вершине утеса вырисовывался силуэт «Расцвета».

И тут на кладбище кто-то перешел на бег – словно обрушилась лавина. Мертвецы толпой спешили к ним.

– Черт, – бросила Ксорве и схватила Шутмили за руку. – Бежим.

Она ринулась вперед, а мертвецы бросились за ними вслед.

Воскрешенные не умели быстро бегать. Будь она одна, Ксорве легко оторвалась бы от них, но уже через несколько минут Шутмили начала задыхаться. Еще немного – и она упадет в обморок.

Ксорве редко работала с другими людьми, не считая Тала – а он был не в счет. Она не привыкла подстраивать свой темп под другого. С Талом они действовали по принципу «кто отстал, пусть пеняет на себя».

Но Шутмили – это не Тал, Ксорве не собиралась бросать ее на погибель. Если ей удастся ненадолго отвлечь воскрешенных, Шутмили сможет передохнуть, а Ксорве ее потом нагонит. Пусть даже Ксорве придется двигаться мертвецам навстречу, пусть даже они будут так близко, что смогут ее схватить.

Страх и чувство вины, преследовавшие ее с тех пор, как она сбежала из Монумента, исчезли. Да, она наделала ошибок, но все еще способна на многое.

– Отдышись, – крикнула она. Замахнувшись мечом, Ксорве отскочила от Шутмили и завопила:

– Эй! Вы там! Ловите меня, высушенные ублюдки!

Оглянувшись, Ксорве увидела мертвецов: они, как вода стекает в желоб, стекали беспорядочной толпой вниз с вершины холма. Парочка ближайших вырвалась вперед и побежала к Ксорве. Как только они оказались достаточно далеко от Шутмили, Ксорве удвоила скорость и рванула в другую сторону. Шутмили, спотыкаясь, бежала чуть впереди, хватая ртом воздух.

До стены было уже недалеко. От толчков при землетрясении по ней пошла трещина, похожая на скособоченный дверной проем. Ксорве догнала Шутмили и схватила ее за руку. Они доберутся до стены, даже если Ксорве придется тащить ее на себе.

Земля вокруг них разверзалась – мертвые восставали из могил, их руки продирались сквозь почву, будто корни.

Шутмили бежала, будто во сне, с трудом переставляя ноги. Ксорве замедлилась, чтобы держаться рядом. Мертвые подобрались уже довольно близко, Ксорве могла разглядеть паутину грудной клетки, отвратительные изуродованные черепа и раздробленные челюсти.

Запах погребальных масел. Мирра, камфора и бальзам, кости, пепел и прах.

Ближайший воскрешенный схватился за подол плаща Шутмили, и она сдавленно закричала, как животное, попавшее в ловушку. Ксорве ударила по костлявой руке, отрубив запястье, и протолкнула Шутмили через щель в стене. Схватив воскрешенного за шею, она била его черепом о стену снова и снова, пока он не перестал сопротивляться.

– Беги! – крикнула она Шутмили и загородила собой проем. Толпа мертвецов спускалась с холма. Ксорве не пыталась прикинуть, скольких она сможет забрать с собой. Этот враг был непобедим. Возможно, это не так уж и плохо. Она потерпела неудачу. Ксорве осознала, что ей проще умереть в бою, чем признаться Сетенаю, что она подвела его.

– Я не могу, – Шутмили скорчилась на голой земле в паре ярдов от нее. – Прости, я не могу…

Ксорве повернулась лицом к мертвецам. Костлявые и безликие, они все прибывали и прибывали. Ксорве рубила, колола, крошила и снова рубила, пытаясь сдержать натиск. Словно издалека она услышала собственный крик. Мир сузился. Осталась лишь эта трещина в стене – трехфутовый проем и свод за ним. Шутмили, корабль, Талассерес, Реликварий и все прочее за стеной исчезли в тени.

Вот оно. Это был конец. Дверь на склоне холма и темнота за ее пределами.

Она сражалась из последних сил. Ее окружили. Ее хватали за руки, за ноги, за одежду, вырывали волосы. Боли она почти не чувствовала, еще немного – и та отступит навсегда.

– ПРЕКРАТИТЕ.

Голос Шутмили срывался от напряжения, искаженный настолько, что Ксорве едва его узнала.

Мертвые послушались. Они застыли, по-прежнему удерживая костлявыми пальцами тело Ксорве. Сделав последнее усилие, Ксорве вырвалась из их хватки и отшатнулась, сбив воскрешенных с ног.

– ПРЕКРАТИТЕ СЕЙЧАС ЖЕ. УХОДИТЕ.

Шутмили, покачиваясь, стояла все на том же месте, в паре футов от Ксорве. Глаза ее были пустыми, рот приоткрылся, руки безжизненно свисали. Она сама напоминала воскрешенную. И говорила она не своим голосом.

– ПРЕКРАТИТЕ. УСНИТЕ. ЗАМРИТЕ. ПОКОЙТЕСЬ.

Ближайшие к ним воскрешенные начали рассыпаться в прах. Толпы мертвецов все еще спускались со склона, но возле стены они спотыкались о падших, образуя мешанину из костей.

Ксорве начала медленно пятиться. Затем перекинула Шутмили через здоровое плечо и, выбиваясь из сил, побежала вверх по холму к хребту.

Возможно, Шутмили была права. Возможно, богам было до них дело. Возможно, у них был свой план, и в один ужасный день в будущем Ксорве умрет куда худшей смертью. Она добралась до утеса, и «Расцвет» оказался там – целый, невредимый, готовый к полету.

Ксорве перекинула Шутмили через борт и запрыгнула следом. Мертвецы тем временем уже пролезли через трещину. Они окружили корабль океаном рук и ртов.

Карсажийцы оснастили корабль всем, что было нужно для быстрого старта. Ксорве отбилась от цепких рук, отвязала швартовые канаты и завела алхимический двигатель. Навесы «Расцвета» надулись, и он начал подниматься.

С высоты мертвые напоминали огромный крысиный рой, спешащий прочь с тонущего корабля – бывшего монумента. Ксорве проверила корабельные инструменты. Циферблат из затемненного зеленого стекла указывал в направлении Врат. Ксорве старалась держать курс, ее руки на панели управления дрожали.

Штурвал был скользким от крови. Ксорве почему-то подумала, что корабль, должно быть, поврежден. Ее левая рука и плащ спереди потемнели. Левое плечо она не чувствовала, как будто сустав попросту откусили.

Ксорве начала было стягивать с себя плащ, но передумала и опустилась в кресло пилота.

Наверное, это был тот первый воскрешенный, настоящий гигант. Остальные лишь слегка задели ее.

Какое-то время она просто сидела, истекая кровью. Мозг работал ужасно медленно, каждая мысль раскачивалась на месте, будто ее спускали краном. Если кровотечение не остановится, она потеряет сознание. Если она потеряет сознание, некому будет управлять кораблем. Мысли перескакивали с одной на другую, руки соскользнули с панели управления, а потом она очутилась на полу.