Екатерина Соловьёва - Вечерняя звезда [litres]

– Прошу, не говорите ни слова, вы ещё не восстановились после тумана и путешествия, – сказала дама в центре.

– Где я? – мой хрип нашёл дорожку в пересохшем горле.

– Вы в краю фей, – нежно улыбнулась, показывая жемчужные зубки, дама слева, тоненькая голубоглазая блондинка. – Здесь вам нечего бояться.

– Вы – феи?

– Да.

– Феи – значит волшебницы?

– Разумеется.

– Тогда, прошу, помогите мне!

– Мы с радостью помогаем смертным в их делах. В добрых, конечно.

– Спасите моего любимого! Его проклял злой колдун, превратив в чудовище, но срок проклятия заканчивается. Я должна найти их, но не знаю, где искать. Если не найду, колдун убьёт Вольфрама, а если найду… Не уверена, пощадит ли он его, исполнит ли своё обещание. Злодей невероятно коварен.

Фея в центре, зеленоглазая, с густыми каштановыми волосами, поджала губы, а рыжая фея справа нахмурилась:

– Не нужно так нервничать. Вы испортите нашу гармоничную атмосферу флюидами страсти и гнева. Мы попробуем вам помочь. Только не сопротивляйтесь. Это всё затруднит, если не испортит.

Готовы помочь, тогда почему я по-прежнему слышу реквием?..

– Закройте глазки, – светловолосая фея тронула мой лоб тонкой светящейся палочкой, – и ни о чём не думайте…

Я уснула. Не было никаких снов, одна непроглядная темнота, и лишь иногда за ней призрачными огнями вспыхивали золотые глаза волка, очень печальные.

– Ах, какой чистый! Посмотрите-ка! Прелесть.

– Есть смещение к зелёной части спектра.

– Да, высокий процент сострадания.

– Многовато жалости.

– Это неплохо при такой решимости. А нежности сколько!

– И жертвенность… Как я люблю жертвенность!

Меня разбудил щебет звенящих фейских голосков.

– Проснулись, милочка? Ну и чудно.

Я хотела спросить, удалось ли им найти Вольфрама, но не смогла произнести ни слова. И не смогла приподняться с кушетки – закружилась голова и накатила слабость.

– Тише, тише, – задрожала ресницами та, что с фиалковыми глазами, отдавая белокурой девочке лет двенадцати стеклянный сосуд с лёгкой светящейся жидкостью, которая плескалась по дутым бокам сосуда от каждого движения. Девочка выскользнула за полог шатра. – Вам нужно ещё полежать.

Преодолевая слабость, я села.

– Вы нашли Вольфрама?

– Послушайте, – произнесла темноволосая и зеленоглазая, самая строгая из трёх, – не стоит здесь говорить об этом… чудовище. – Она с отвращением раздула тонкие ноздри точёного носика. – Его прокляли за дело. Кстати, вам на будущее: невинного человека проклясть невозможно.

– Это святого проклясть невозможно, – возразила я, силясь встать. И свалилась на траву.

Три феи склонили надо мной стройные шеи.

– Мы вас предупреждали, – приподняла брови блондинка, – вы ещё слабы.

– Почему я слаба? – каждое слово давалось с трудом и отстукивало в висках.

– Ну как же? Мы взяли каплю света истинной любви, чуть-чуть обессилив вас. Самую малость.

Каплю? Самую малость?.. Я чувствовала, что меня отжали, как простыню в сушильной машине на двух тысячах оборотов.

– Подождите, – я потрясла головой, наводя фокус, – вы забрали деньги, свет и ничем не помогли?..

– Мы бы рады помочь, – зелёные глаза брюнетки потемнели, в голосе появилась угроза, – но не можем. Мы не помогаем… чудовищам! – Последнее слово она буквально выплюнула. И передёрнулась.

– Вы же заботитесь о природе, – я искала ходы к их логике, о сердце речи не было. – Одна из ипостасей моего любимого – волк. Вы допустите гибель животного?

– Фу-фу-фу! – замахала ручкой блондинка. – Мне дурно от одной мысли о волках. Они ужасные создания, отвратительно пахнут, хищные и, главное, беспринципные.

Кто бы говорил…

– Тогда верните свет истинной любви. – Я встала, держась за кушетку.

– Совершенно невозможно, – решительно отмела мои претензии рыжая. – Он пойдёт на множество добрых дел. Мы сотворим из него эликсир для молодых фей, чтобы они вдохновлялись истинной любовью.

– И будет плоду, что от камня меду…

– Какому плоду?..

– Если они ваши ученицы, ничего не получится. Лучше сразу вылейте в канаву.

– Вы нам дерзите? – сузив глаза, спросила блондинка.

– Будете дерзить, накажем, – присоединилась к ней рыжая.

– Это вы от своего волка набрались? – Брюнетка угрожающе поигрывала палочкой.

– Верните меня обратно к Доральду, откуда взяли.

– С какой стати? – нахмурилась брюнетка, вокруг неё сверкали искры.

– По Федеральному закону ФЗ-214 [16] Федеральный закон «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов». , статья одиннадцать, пункт три.

Дома прокатывало. Почему бы не попробовать?

Феи переглянулись.

– Вплоть до пожизненного в магической тюрьме. С блокировкой силы, – добавила я.

– Так и быть. Вам повезло, что мы добрые феи.

Ну да, бывают же ещё злые. Даже представить себе не могу.

Обратное путешествие было стремительным и более жёстким, феи постарались. Очнулась я на полу возле топчана, рядом стоял Доральд с веником.

– Как же вы, сударыня, заставили этих грымз переправить вас сюда? – удивился он. – Обычно все добираются от них сами, месяца два на перекладных, а ещё и суток не прошло.

– Пригрозила законом.

– Каким?

– Об участии в долевом строительстве.

Доральд состроил серьёзную физиономию.

– Я всегда говорил, знание законов очень облегчает жизнь.

– Точно.

Он принёс воды. У меня тряслись руки и жутко болела голова.

– Не пойму, – волшебник внимательно приглядывался ко мне. – Они должны были забрать свет.

– Они и забрали. – После стакана холодной воды я чувствовала себя получше. – Целый графин. На эликсиры.

– Где же забрали, если вы продолжаете светиться? Вы ещё любите вашего Вольфрама? До сих пор?

– А что изменилось-то?

– Похоже, ничего. Сколько же у вас света? Я встречал подобное лишь в старинных сказках о неземной любви!

Что-то я не припомню таких сказок. Наверное, они изъяты цензурой от греха подальше, а то не уснут не только дети, но и взрослые. Или все будут орать во сне.

– Доральд, извините, я не вижу моего рюкзака.

Он подслеповато прищурился. Думаю, слово «рюкзак» было ему непривычно.

– Дорожный мешок.

– А разве вашему мешку не приделали ноги феи?

– Нет, его там не было.

– Ну, тогда не знаю. – Он продолжил подметать, подняв тучу пыли. Очень старательно.

– Он должен быть здесь. – Я закашлялась. Что-то красное просвечивало через щель в стене.

– Не трогайте мои вещи! – сорвался на визг волшебник, закрывая тщедушным тельцем неприметную дверь.

Я отпихнула его из последних сил.

– Фасончик не слишком смелый? – Я вытянула платье разбойницы. Содержимое моего похудевшего багажа было засунуто в стенной шкаф. – Как вам не стыдно, Доральд! А ещё – добрый волшебник. Хуже фей.