Александр Нагорный - Двуглавый Орден Империи Росс. Магия изначальная

Морозова рассмеялась:

— Знаете, Александр, у нас их тоже немного и, смею думать, по той же причине, что и у вас.

— Вы сейчас про генерал-майоров говорите? — уточнил я на всякий случай.

— Ну, конечно! — по-прежнему улыбаясь, ответила моя спутница. — А просто майоры , кто они?

Я тщательно собрался с мыслями, чтобы не ляпнуть чего, и сообщил следующие сведения о «нашей» армии:

— Майор это звание, простите, чин, предшествующий званию… — Ну, вот, всё-таки ляпнул! — Предшествующий чину подполковника. — Сказал и облегчённо выдохнул.

Морозова задумалась ненадолго, наверное, тоже с мыслями собиралась, и задала вопрос, совершенно логичный, но неожиданный. В смысле от неё не ожидал.

— А какой чин в вашей армии предшествует майору?

— Капитан. — Очумело ответил я.

— А капитану?

— Старший лейтенант. — Автоматически выдал я «военную тайну», при этом недоумевая по поводу того, что эти вопросы мне задаёт не заместитель начальника гарнизона, и даже не Шен, а человек в высшей степени гражданский — молодая девушка.

— А ему, наверное, просто лейтенант? — осведомилось абсолютно гражданское лицо.

Что я мог сделать? Только согласиться. Я и согласился.

— А какой чин предшествует просто лейтенанту? — продолжала интересоваться графиня.

— Младший лейтенант. — Сил удивляться сильнее уже не было.

— Ага! — удовлетворённо произнесла Морозова. — Получается почти всё как у нас. Только у нас не лейтенант, а поручик. Подпоручик, поручик и надпоручик, потом капитан. А вот майорских чинов у нас два секунд-майор и премьер-майор. Ну а после, как Вы уже знаете, полуполковник и полковник.

Я причумел, вот та же Лерка запросто может в таких вещах и не разбираться, а графиня, та легко всё по полочкам разложила. Ну да ладно, и мы не лыком шиты!

— А потом генерал-майор и генерал-лейтенант? — я не столько спрашиваю, сколько утверждаю. И вот зря!

— А вот и нет, Александр! — улыбаясь, обламывает меня Морозова. — В вашей армии может и так, а у нас сначала бригадир, и только потом генерал-майор и генерал-поручик.

Афигеть! Бригадир! Не бригадный генерал, не комбриг, а бригадир. Прикольненько. Да, и, кстати, про генерал-поручика и сам мог бы догадаться.

Я молча пытаюсь всё осмыслить. Наверное, осмысливаю я слишком долго, потому что заскучавшая, видимо, графиня спрашивает:

— Александр, а почему Вы вдруг замолчали?

— Ольга Павловна, а почему они так называются: секунд-майор и премьер-майор? — задаю я не дававший покоя вопрос.

— Да помилуйте, Александр Константинович! Ну, откуда же мне знать? — смеётся она.

А я думаю, а и правда, откуда? Вот уж действительно, нашёл что спросить.

Чем дальше мы отходили от рынка, тем больше было заметно, что город живёт своей жизнью и на Трофима, да, собственно и на нас с Леркой ему, городу глубоко… без разницы, в общем. Хотя, может быть, и нет. Ведь Горбунов, этот старший майор государственной безопасности Армагорска, человек известный. На него прохожие обращали-таки внимание, ну и волей неволей замечали и барышню, которую этот, вне всяких сомнений достойнейший муж, выгуливал (сопровождал, конвоировал, нужное подчеркните).

Потом мне пришла в голову мысль, и случайно застав там крупицы разума не просто задержалась, а стала развиваться и, разрастаясь, заняла весь свободный объём черепной коробки. Так наступило осознание того, что молодого оболтуса не самого, кстати, презентабельного вида, по какому-то недосмотру со стороны идущих впереди властей, ведущего под руку саму графиню Морозову, тоже пристрастно разглядывают, измерят, взвешивают и оценивают. Возможно признают не годным. В смысле, непригодным для сопровождения графинь в положении «под руку».

— Ну, это как посмотреть, Валерия Константиновна, как посмотреть! — донёсся до нас голос представителя местных силовых структур.

На что именно, по мнению Батлера нужно глядеть с разных ракурсов, я выяснить не сумел, потому что пришлось отвечать на вопрос собственной спутницы.

— А Вы, Александр Константинович, там у себя в Австралии служили?

Когда не знаешь, что сказать, то или правду, или ничего, а ничего нельзя, поэтому правду:

— Не довелось ещё. — И сокрушённо добавил: — А теперь-то и вовсе уж не придётся.

— Отчего же? — бодренько так удивилась Морозова. Хотя, это я по первости подумал, что удивилась: — А хотите, я попрошу Николая Михайловича и, он Вас к себе в драгунский эскадрон определит?

Эскадрон?! Она сказала «эскадрон»? Да это же кавалерия! Нет-нет-нет!!! Какой к чертям собачим эскадрон?! Там же лошади! Мне к ним нельзя! На пушечный выстрел… Да на какой пушечный?! На залп баллистических ракет нельзя!

Ракеты ракетами, а отвечать что-то надо. Пора уже!

— Даже и не знаю, Ольга Павловна. — Пытаясь выиграть время, изобразил сомнения. — Возьмут ли… Да, и как быть со школой?

— Ох! А ведь и верно! — спохватилась графиня. — Как же это я?! Простите, простите! Совсем закружилась! — и голосом лишённым даже намёка на серьёзность: — Это всё Вы сами виноваты, Александр! «У нас в армии, у нас в армии»! Задурили девушке голову лейтенантами да подполковниками, и в кусты!

— Да помилуйте, Ваше сиятельство! Когда же это я Вас в кусты-то? — деланно удивился я.

— Ах, Александр, Александр! — покраснев, но всё равно улыбаясь, покачала головой Ольга. — Экий Вы право! К Вам на язычок только попадись, запросто так уж и не соскочишь, пожалуй!

Я не стал отпускать шуток про попадание на язычок, не поймёт ещё… Или того хуже, поймёт и вон тому… этому своему дяде Батлеру пожалуется, а он возьмёт да и порубит в капусту. Или пристрелит вместо Трофима.

В это время товарищ старший майор и ведомая им Лерка повернули налево. Мы естественно повторили их манёвр и оказались рядом с некогда покинутым нами ландообразным экипажем. Он безмятежно дожидался нас рядом с распахнутой дверью, чугунная вывеска над которой однозначно указывала на окончание нашего маршрута. А что ещё может означать дымящаяся чайная чашка на блюдце? Совсем необязательно, чтобы она была чугунной, но мне очень хотелось, чтобы была.

Подойдя ближе, мы увидели, я-то уж точно, что дверь на самом деле распахнута швейцаром, или лакеем. Короче, специальным таким человеком то ли в мундире, то ли в ливрее. Он услужливо поклонился Батлеру приглашая войти.

— Спасибо, любезный. — Сказал ему тот. А другие слова старшего майора предназначались уже Лерке: — Прошу Вас, Валерия Константиновна!

Когда они вошли, швейцар поклонился нам с Морозовой. И вот рубь за сто, именно Морозовой, а не мне. Понятное дело. Кто из нас графиня и внучка градоначальника?

— Прошу Вас, Александр Константинович! — как бы в насмешку сказала моя спутница, приглашая меня войти.