Алексей Пехов - Ткущие мрак [СИ litres с издательской обложкой и иллюстрациями]

– О да. Великий изменчивый переменчивый непредсказуемый брат Кар. Сколько раз ты менял сторону за время войны? Сражался вместе с Камом, затем ушел к Лавьенде, дружил с Маридом и предал его. А после вместе с Тионом вторгся на Талорис.

– Я! Искал! Ее!

– И нашел. Все, что осталось. Слишком поздно, чтобы спасти. Да она этого и не желала.

– Как ты смеешь!

– Смею, – холодно процедил треттинец. – Ты преследовал ее годами. Добивался расположения. И каждый раз слышал «нет», но тебя это никогда не останавливало. Посмотри, к чему это привело. Она сбежала на Талорис, под защиту Мелистата, и стала его заложницей, когда все случилось. Под принуждением вызвала для него шауттов с помощью перчатки. Дала ему силу, и война продолжилась еще на годы. И тысячи погибли.

– Хочешь обвинить меня в этом? – зло оскалился Кар.

– Нет, – покачал головой Мильвио. – Обвинять кого-то спустя столько лет все равно что стрелять из арбалета по луне. Но так было.

– Я любил ее. И не отступил в отличие от тебя. Арила…

– Не любила меня. Тион был ее выбором, и я принял это. Я отказался от своего счастья ради нее. Ты же всегда ставишь свои интересы выше остальных. Но в итоге, дорогой брат, они обе мертвы. А мы пошли дальше. Каждый своей дорогой. Ты дал понять, что тебе плевать на всех и мне помощи от тебя ждать не стоит. Пусть так. Я оставил тебя на столетия. Играться с герцогствами. Помнишь же – я никогда не вмешивался и не рвал твои паутины, сколь ядовитыми бы они не были. Нам обоим хватало места в мире, и наши дороги не пересекались. Но сейчас из-за Вэйрэна все слишком серьезно, и ты признал это. Потому что как бы ни была сильна наша взаимная нелюбовь – стоит вопрос выживания того, что осталось после Катаклизма.

– Как это связано с ней?! – Гвинт мотнул головой в сторону стеклянного гроба. – Неужели твоих скудоумных мозгов не хватает понять, что я могу ее вернуть?! Я могу ее вернуть, если только твоя ручная тзамас мне поможет!

– Она не моя собачонка. Ты спутал Шерон со своей служанкой или крысой. И тебе сказали «нет». Хватит тревожить мрак.

Кар расхохотался зло, с ненавистью. Его потряхивало, и он едва держал себя в руках.

– Тревожить мрак?! И это говоришь мне ты?! Притащивший мрак из Аркуса?! Или напомнить тебе, как твой ветерок сдирал кожу с тысяч солдат? Пожирал города, поддержавшие Мелистата?! Со всем населением! Оглянись назад, Вихрь! Мы тревожили этот мрак всю свою жизнь! Ткущими мрак называют этих жалких дурней в доспехах, облапошенных шауттами! Искари! Ткущие мрак! Зловещие создания! Правда в том, «брат», что ткущие мрак – это мы. Великие волшебники. Мы соткали из него настоящее. Я, ты, Нэко и все те, кто теперь в могилах. Мы вызвали Катаклизм, и теперь эту самую тьму можно черпать ложкой из так и не остывшего котелка той стороны.

– Да. Мы ткущие мрак, – спокойно признал Мильвио. – Мы это сделали. Убили миллионы. Потеряли наследие прошлого. Поставили людей под угрозу исчезновения. Наша вина. Признаю. Но в отличие от тебя я пытаюсь хоть что-то исправить. И если мне надо выступить против, чтобы не дать тьме снова получить хоть крупицу лишнего, я это сделаю.

Они сверлили друг друга взглядами. Облако «улыбался». Шерон затаила дыхание.

Наконец Гвинт опустил плечи, разжал кулаки.

– Еще ничего не закончено.

– Закончено. – Мильвио мягко подтолкнул Шерон к двери. – Еще раз заманишь ее сюда, попытаешься использовать, напугаешь, станешь угрожать… и я убью тебя.

– Лето на носу, – произнес Эйрисл, и из его рта вырвалось облачко пара. – Какого же шаутта здесь все еще зима?

Нэ набрала в широкие ладони студеную воду из пробитой во льду полыньи, с шумом умылась, так что даже бледное лицо чуть порозовело. Настроение ее после прихода в Тараш оставляло желать лучшего. Она была разочарована тем, что шаутт, которого пришлось так долго заманивать, погиб из-за встречи с пустым. В том разрушенном таможенном пункте, Турлине, они провели больше суток, скрываясь в перьевом коконе от опасного существа.

Когда оно ушло в сторону границы Горного, силы Нэ оказались истощены.

– Слишком много картинок потрачено на поддержку моего убежища, – сказала она. – Теперь придется долго восстанавливаться. Я этого не планировала.

– Ты не стала с ним сражаться.

– Пустой порой сильнее асторэ. Он тянет через себя ту сторону – и драться? Зачем драться, парень, когда можно этого не делать? Меня учили сражаться, только когда не остается иных вариантов. Я советую тебе подумать над этим, тогда проживешь гораздо дольше.

Умывшись, старуха посмотрела на заснеженный постоялый двор, стену высоченных елей за ним, щурясь на ярком зимнем солнце.

– Это все Катаклизм. Разве ты не слышал, что иногда сезоны сходят с ума и задерживаются? На западе долгая зима, а на востоке, по границе Мышиных гор, продолжительное лето. В год начала такого было тяжело, но спустя века все привыкли. Уже знают, когда возникнет засуха или нельзя будет вспахать поле. Запасаются едой и дровами или водой. Или собирают несколько урожаев за сезон. Тебе, как южанину, подобное необычно.

– По сравнению с треттинцами я не такой уж и южанин.

– Все относительно, ты прав. – Она спрятала руки в перчатках. – Я договорилась с торговцами. Нас довезут до Заметок за небольшую плату, и завтра мы будем в предгорьях. Посмотришь на Мышиные горы.

– Не пора ли тебе рассказать, где этот ключ к победе, которую ты обещаешь? Новости с юга, что догоняют нас, с каждым днем печальнее. Фихшейз пал.

– Новости сильно запаздывают. Думаю, они уже в Ириасте и задерживает их лишь то, что приходится ровнять с землей храмы Шестерых. Так что существование Ириасты вопрос очень сомнительный. Нет, мой дорогой лейтенант. Я иду не за ключом к победе. Это было бы слишком просто, слишком легко и слишком… наивно. Я бы хотела, чтобы все сложилось именно так: просто, легко и наивно, но… – Нэ развела руками, повернулась в сторону выходящих из дверей постоялого двора стражников торгового каравана, переругивавшихся между собой, кто в какой последовательности поедет по заснеженной дороге, а после продолжила: – Один мой старый друг рассказал кое-что интересное про места в Мышиных горах. О том, что он видел, точнее, слышал. И я хотела бы тоже увидеть это собственными глазами, понять, пригодится ли такое знание в нашем деле. А ты идешь со мной за компанию. Смотришь мир, так сказать, и обучаешься.