Джей Кристофф - Предатель рода [litres]

Она потянулась ему навстречу, закрыла глаза.

Его мягкие губы легко прикоснулись к ее губам, нежным, как падающие лепестки. Она вздохнула, и внутри вспыхнула искра, разгораясь в яркое пламя. Он был удивительно неуклюжим, руки вздрагивали, словно крылья раненой птицы, и он чуть не потерял равновесие, когда она крепко прижалась к нему. Она чувствовала стук сердца в его груди, его губы раскрывались навстречу ее губам. Она чувствовала, как просыпается ее тело, будто от сна без сновидений, и как пробегают по коже легкие искры. Впервые за несколько недель она чувствовала себя живой. Чувствовала.

Живой.

Она прижала его руки к себе, расслабляя его напряженные мышцы кончиками пальцев. Она ощутила, как внутри нее возникает желание, выкованное молнией и ослепляющим дождем, голодное и горячее, заставляющее ее впиваться пальцами в его кожу, прикусывать его губы. Ее сердце не билось – грохотало, ее кровь поднималась приливом. А неуверенность, гнев, голоса леса – всё это наконец затихло…

– Танцующая с бурей!

Крик, пронзительный и настойчивый, расколол тишину вокруг них на тысячи сверкающих осколков. Она моргнула, отстранилась, пытаясь отдышаться. Посмотрела в ту сторону, откуда доносился голос и шорох мертвых листьев под ногами.

– Танцующая с бурей!

К кладбищу бежал юноша, задыхаясь и покраснев от напряжения. В спешке он поскользнулся и чуть не упал. Остановившись перед Юкико, он согнулся пополам, переводя дыхание и вытирая пот с глаз. Он был старше нее на несколько лет, крупный, с кривой линией подбородка и похожим на фарш лицом, будто кто-то сильно избил его, когда он был ребенком.

– Такеши? – Юкико положила руку ему на плечо. – В чем дело?

Он потряс головой, сложив руки на коленях. Он всё еще тяжело дышал – как пойманная рыба. Пришлось ждать, пока он заговорит. Он выглядел так, словно бежал от леди Идзанами, самой Матери Тьмы.

– Скауты на западной возвышенности… В одной из ям-ловушек…

Юкико почувствовала страшный удар внутри. Словно получив приказ, Буруу спрыгнул на поляну в шквале мертвых листьев, шерсть его встала дыбом, а воздух наполнился электричеством. Глаза горели, и вокруг зрачков плавилось золото янтаря. Западная возвышенность находилась недалеко от Черного храма, где она и арашитора летом сражались с целым легионом демонов ада. Если эти существа вели разведку на возвышенности возле ям-ловушек, значит, они подбирались к деревне и один из детей Темной Матери потерялся в нижнем лесу…

– Боги, еще один о́ни? – спросила Юкико.

– Нет. Это хуже, чем демон.

Такеши сплюнул на опавшие листья у своих ног, качая головой.

– Еще один гильдиец.

На протяжении всего полета Юкико чувствовала прикосновения Кина – сильные руки, но бережные объятия. Мягкое дыхание щекотало ей шею. Теплое, как огонь. Боль возвращалась, словно верная собака – в голове звенело, у основания черепа скрежетало.

Обхватив шею Буруу, она пыталась не обращать внимания на руки Кина у себя бедрах, игру мускулов у него на груди, когда он прижимался. Она провела пальцами сквозь перья арашиторы и почувствовала тепло его мыслей, которые становились всё ярче с каждым мгновением.

Ты подозрительно молчишь.

О ЧЕМ?

Не увиливай.

УПРЕКАЕШЬ МЕНЯ ЗА УВИЛИВАНИЯ. ПОСЛЕ ТОГО КАК СКАЗАЛА МАЛЬЧИШКЕ, ЧТО НЕ ЧУВСТВУЕШЬ НИЧЕГО, А ПОТОМ, ДАЖЕ НЕ ДУМАЯ, НАКИНУЛАСЬ НА НЕГО С ПОЦЕЛУЯМИ.

Я… Он заставил меня почувствовать что-то, Буруу. Что-то, что мне нужно прямо сейчас.

М-М-М.

Ну, говори. Сними камень с сердца.

Грозовой тигр вскинул голову и облетел крепость из переплетенных ветвей деревьев суги. На кончиках его крыльев сверкали вспышки молний. Юкико слышала его голос. Громкий, как надвигающаяся гроза, своенравный, как горы вокруг. Он так сильно напоминал ей отца, что она почти чувствовала запах дыма из трубки. Она вспомнила зверя, с которым бродила по Йиши – высокомерного, гордого, яростного. Тогда он был животным. Да, умен, но всё же движим инстинктами, а не разумом. Сейчас он стал другим: свирепая хитрость в нем сочеталась с человеческой способностью к рассуждению. И Юкико чувствовала, как желание высказать свое мнение бурлило внутри него, как родник, пока он, наконец, не остановился.

СОВСЕМ НЕ ПОНИМАЮ ВАШЕ ПЛЕМЯ. У НАС, АРАШИТОР, САМКА ВЫБИРАЕТ САМЦА С САМЫМИ СИЛЬНЫМИ КРЫЛЬЯМИ И САМЫМИ ОСТРЫМИ КОГТЯМИ. У САМЦОВ НЕТ ВЫБОРА. СОВСЕМ. ОН – ПРОСТО РАБ ИНСТИНКТОВ И ЖЕНСКОГО ЗАПАХА.

Звучит ужасно.

ЗАТО ПРОСТО. У ВАС, ЛЮДЕЙ, ВСЕ ЭТИ ВЗГЛЯДЫ И ОБМЕН СЛЮНЯМИ. СПАРИВАНИЕ У ВАС ЗАПРЕДЕЛЬНО ОСЛОЖНЕНО БЕЗО ВСЯКОЙ НУЖДЫ.

Боги, пожалуйста, не используй это слово…

ДРУГИЕ ВАРИАНТЫ ЕЩЕ МЕНЕЕ ВЕЖЛИВЫ.

Ну да, а обычно ты – просто образец изысканных манер?

Грозовой тигр взревел, спустился ниже, так что чуть не задел брюхом верхушки деревьев. С закрытого тучами неба пошел легкий дождь.

СКАЖИ-КА, КОГДА ВЫ ПРИЖИМАЕТЕСЬ ЛИЦАМИ…

Целуемся.

ЭТО ДЕМОНСТРИРУЕТ ЛЮБОВЬ?

Да.

А ЯЗЫКАМИ?

…Что?

СКАЖИ ЧЕСТНО, ДЛЯ ЧЕГО ВЫ ПРИЖИМАЕТЕСЬ ЯЗЫКАМИ?

Ради всего святого, как…

СЕСТРА, ДА ТЫ ДЕМОНСТРИРОВАЛА СВОИ МЫСЛИ НА ВЕСЬ ЛЕС. ТАМ ПРЯМО ВЕСНА НАСТУПИЛА. ПОТНАЯ ПРИЛИВНАЯ ВОЛНА ЕДВА СДЕРЖИВАЕМОГО ПОДРОСТКОВОГО ВОЖДЕЛЕНИЯ ЗАТОПИЛА ВСЕ ВОКРУГ.

О Боги, правда?

ОБЕЗЬЯНЫ ОСОБЕННО… Э-Э… ВОЗБУДИЛИСЬ.

Она прижала кулаки к вискам, взглянула через плечо на Кина.

НУ, ВОЗМОЖНО, ВОЗБУДИЛИСЬ – НЕВЕРНОЕ СЛОВО…

Да, Буруу, я поняла. Спасибо.

ЗАВОЛНОВАЛИСЬ?

Буруу…

ИХ РАСПИРАЛО ЖЕЛАНИЕ. ТАК ПОЙДЕТ?

О Боги, остановись!

Верхушки деревьев расступались, как вода, когда они спускались между кронами, и за ними на землю падали потоки срезанной зелени. Вдали от яркого дневного света Юкико стянула очки на шею и провела рукой по глазам.

Ты правда слышал всё, что я чувствовала?

ПРЕКРАСНО СЛЫШАЛ. КАК ГРОМ. КАК ЕСЛИ БЫ Я ЧУВСТВОВАЛ ЭТО САМ.

Она прикусила губу, прислушиваясь к слабой какофонии звуков на краю подсознания.

Раньше Кеннинг никогда не был таким, Буруу. Твои мысли звучат громче, чем когда-либо. Если я слушаю, я слышу даже животных, которые находятся далеко отсюда. Все эти импульсы и жизни накладываются друг на друга. И это… оглушающе.

ОТЕЦ НИКОГДА НЕ РАССКАЗЫВАЛ ТЕБЕ ОБ ЭТОМ?

Он никогда не говорил мне о своем даре. Но он утопил свой Кеннинг в спиртном и дыме. Может, поэтому? Может, с возрастом он становится громче? Или, может, взорвав мозг Йоритомо, я что-то повредила себе?

Она вздохнула и провела пальцами по его перьям.

Я ничего не понимаю, брат…