Ирина Сыромятникова - Да здравствует Король! [litres]

Не является ли са-ориотский маразм заразным ментально? Я попытался воззвать к логике:

– А не пофиг ли нам безопасность Кунг-Харна? Все, что можно, мы из их казны уже выгребли. В конце концов, у них тут своих колдунов полгорода, пусть работают!

– Ну, как бы приказ… – замялся куратор.

Тут уже Ридзер вцепился в свою фуражку: обеспечивать выполнение приказов – его задача.

Это все Шорох виноват, точно говорю. Как бы без него до нас дошли эти идиотские распоряжения? Я, не стесняясь, высказал все, что думаю обо всех задержках, а также о способности к долговременному планированию и интеллекте армейского руководства в целом. Бойцы пристыженно молчали, но уезжать отказывались наотрез. Ненавижу!!!

Нужно что-то делать. Что делать? Глупый вопрос!

– Голем у них есть? Как они связь-то поддерживают?

Оказалось – ГОЛУБЯМИ, которых куратору Пиркета каким-то чудом удалось раздобыть в Миронге. Потому что големов отчаянно не хватало на всех, и делиться ценным ресурсом с полевыми отрядами штабные шишки не собирались. В общем, найти затерявшийся в песках отряд Шорох не сможет.

Иди ж ты…

Я принялся считать вслух, сразу до пятидесяти. На цифре тридцать рядом со мной остался только куратор, виновато бормочущий что-то про обстоятельства. Махнул на него рукой и ушел.

Меня тут в гости приглашали ближе к вечеру, обещали массаж. Пойду сейчас, пожалуюсь, как меня все не любят.

Питер Мерсинг провожал взглядом жестоко обиженного жизнью колдуна и действительно чувствовал себя виноватым. Допустим, снимать отпечатки ауры он не умел, но вот возможности всех обитавших в Кунг-Харне магов выяснил досконально. Поэтому в то время, когда сердитый некромант гонялся за пастырями с амулетом в руках, куратор нанес один важный визит совсем в другой части города.

На этот раз делового костюма не было – Питер извлек из багажа полный набор боевой амуниции, позволяющий обычному человеку пусть ненадолго, но сравняться возможностями с волшебником. Почувствовав вкрадчивую пульсацию штурмовых проклятий, Ли Хан даже отпираться особо не стал.

– Надеюсь, у того, что вы сделали, есть какое-то логическое обоснование? – Куратор многозначительно понизил голос (если бы не компромат, который он сам дал в руки городских властей, белый бы сейчас объяснялся с черными один на один).

– Я пытался предотвратить катастрофу, – скорбно поджал губы несостоявшийся диверсант.

Питер вздохнул и попытался говорить с белым спокойно:

– И какая же катастрофа, по-вашему, грозит Кунг-Харну?

– Поверьте, я заметил ваши усилия по утверждению законности и порядка, – печально улыбнулся Ли Хан. – Но царящее вокруг благолепие – это иллюзия, под которой зреет всесокрушающий хаос.

– Это почему же? – немного обиделся куратор.

– Как свойственно всем людям, вы переоцениваете влияние разума. Вы серьезно решили, что изгоняющие за один день превратятся из контролируемых смертоносными амулетами парий в законопослушных граждан? Маги – существа эмоций. Для того чтобы новый образ жизни не вызывал отторжения, изменения должны произойти в душе, и основной компонент для такой мутации – ваши сограждане.

Питер смахнул с переносицы капельку пота (для са-ориотского климата защитный костюм был жарковат) и попытался вспомнить, как отрядному алхимику удается получить от белых развернутые ответы. Практически одним жестом…

Ли Хан поспешно вскинул руки:

– Тихо-тихо, сейчас все объясню! Вы когда-нибудь с дикими колдунами дело имели?

– А они существуют?

– Вот! Постарайтесь представить себе это явление – черного, дорвавшегося до силы, но не имеющего достаточно воли, чтобы ее контролировать.

– Как выглядит труп, я себе представляю совершенно отчетливо.

– Не то. Допустим, удержать контроль над Источником он может, но учитывать интересы окружающих при этом не желает. Просто не замечает их, и – все.

– Да у нас в части весь персонал такой!

– М-да? И как же вам удается избавить их от влияния черной натуры?

– Не понял, зачем?

Подавлять черную натуру, делающую боевых магов восхитительно предсказуемыми и управляемыми? Если волшебник выжил в противостоянии со своим Источником, то гарантированно имеет набор качеств, к которым куратор в любой момент может воззвать. Приласкать самолюбие, почесать за ушком гордость, растеребить зависть – и обладатель титанической силы начинает исполнять приказы командования, искренне наслаждаясь процессом. Проблемы начинаются как раз тогда, когда колдун перестает отдаваться голосу своей натуры целиком и полностью. Взять, к примеру, отрядного алхимика… Но разъяснять иноземцу принципы работы службы поддержки куратор не собирался.

– Ну как же… – смутился саориотец.

– А ваши методики подразумевают как раз подавление?

Вот это могло стать проблемой! Все верно, маги – существа эмоций, и куратор полагал, что естественные желания надежно держат их на выбранном пути. Но если имперским властям удалось-таки довести своих подданных до невроза… Тогда интуиция не обманывает белого – присутствие ингернийцев критически важно для Кунг-Харна, причем не как бойцов или надзирателей, а как терапевтического средства. Так сказать, релаксант, душеспасительная проповедь и смирительная рубашка – три в одном. В истории имелась масса примеров того, на что способны черные, лишенные правильных ориентиров.

Проще всего было бы поселить в городе отрядного алхимика (и сразу в службу поддержки его записать). Вот кто точно справился бы с любым хаосом! Но сейчас такое решение означало отставку без выходного пособия, если не трибунал. Дело даже не в деньгах… Армейский куратор охватил мыслью все обстоятельства дела и подавил желание грызть ногти.

А если так:

– Мне дали разрешение разделить отряд – мое руководство с пониманием отнеслось к вашим потребностям.

– И кто из ваших подопечных гарантированно не пустится во все тяжкие, оставшись без присмотра? – засомневался са-ориотец.

– Никто, – вынужден был признать куратор. – Они попытаются использовать каждый миг свалившейся на них свободы.

– Это не педагогично, – нахмурился белый.

– Такова жизнь. – Господин Мерсинг ослабил ремень бронежилета, струйки пота защекотали поясницу (еще полчаса, и он сварится в этом панцире заживо). – Хорошо. То, что я попытаюсь сейчас сделать, очень, очень неправильно, но ради спасения множества жизней можно претерпеть некоторые неудобства. Я преподнесу распоряжения руководства так, что бойцы сами захотят остаться и предпримут для этого все возможное. Но! Вам не кажется, что вы сильно обязаны? И не мне. Ладно подчиненные Ридзера, они неплохо проводят тут время, в конце концов. Но подумайте, сколько беспокойства вы причинили господину Тангору. А ведь он так много сделал для блага вашей страны! Вы считаете, что проклятия личности такого масштаба на вашей жизни никак не скажутся?