Ирина Сыромятникова - Да здравствует Король! [litres]

– Кто – ОНО? – тоже шепотом переспросил Номори.

– Я пока еще не знаю точно, – наставник протянул руку, и белое пламя безвредно скользнуло по его пальцам. – Но я постараюсь узнать.

Подтвержденное тремя независимыми источниками, освобождение Тималао от карантинного феномена превратилось из странной ереси в свершившийся факт. Последствия эпохального события Рэм Ларкес понимал лучше, чем кто-либо еще (включая церковь, сенат и всех эмпатов вместе взятых). Счастье, говорите, спасение мира? Ага, ага. Первым вопросом, который задаст НЗАМИПС неблагодарная общественность, будет: «Почему этого не произошло раньше?» И плевать горлопанам, что прорыв совершил бывший сотрудник «надзора», что открытие подготовлено годами теоретических изысканий и что, в конце концов, в Ингернике подобных явлений просто не допускают. Вместо искреннего ликования начнется дискуссия, в ходе которой авторитет господина Михельсона может серьезно пошатнуться.

Требовалось оперативно предъявить обществу героя, и желательно примазаться к его достижениям. Для этого молодой некромант должен был вернуться в Ингернику не позднее октября, до начала зимних штормов, практически парализующих морское сообщение с И’Са-Орио-Том.

Ларкес на мгновение потерял контроль над лицевыми мышцами. Счет времени шел буквально на часы! Пока происшедшее удавалось удерживать в тайне (доступ к големной связи имели единицы), но перекрыть путь за море и прежде не удавалось, так что распространение слухов оказывалось вопросом пары месяцев.

Половицы в коридоре знакомо скрипнули, после небрежного стука в дверь, не дожидаясь приглашения, ввалился Сатал и плюхнулся в кресло для посетителей.

– Плохие новости, – мрачно сообщил он.

– Послали? – попытался угадать Ларкес.

– Хуже! Они уже знают и даже успели собрать свой Круг, профессора какого-то туда заманили. Мыслей ни у кого нет, сидят и ждут объяснений. Если Тангор начнет кочевряжиться, я не представляю, что они с ним сделают!

Да, старым колдунам понятие гуманизма неизвестно, а видели они многое. Что характерно: насмехаться над неудачей патриархов от некромантии даже Сатал не стал.

– Думаешь, он откажется стать самым молодым магистром в истории Ингерники?

– Не знаю, не знаю. Это же Тангор!

Действительно.

– И еще премия, двадцать тысяч.

– Тю!

– Много давать нельзя – перестанет ценить. Чем тогда его в следующий раз подмазывать?

– Это верно. – Примеры зажравшихся колдунов были Саталу знакомы.

В дверь вежливо, но твердо постучали. Дождавшись разрешения войти, молодой человек в форме фельдъегеря четко промаршировал к столу, чтобы вручить старшему координатору запечатанный конверт големной связи. Ларкес расписался в ведомости и терпеливо дождался, пока шаги посыльного стихнут (привычка к таким мелочам очень помогает хранить секреты).

Прочитав сообщение, старший координатор нечеловечески сморщился и ударил кулаком о стол:

– Отряд Пиркета застрял в пути, к сентябрю они в Кунг-Харн не успеют. Дегенераты!!!

И это сейчас, когда все конкурирующие службы работали вместе, слаженно, как часы! Правильно мотивированное командование форсировало контакты с местными властями, флотские подогнали в Миронге фрегат, а эти бараны умудрились грузовик на брюхо посадить, ни взад, ни вперед. Где они грязь такую нашли летом в Тималао?

В иное время Сатал от души позлорадствовал бы над тупыми вояками, но теперь это означало, что вопрос карантинных феноменов останется в подвешенном состоянии до весны.

– Что мешает Зертаку отозвать отряд сейчас?

Ларкес, уже совладавший с эмоциями, послал молодому коллеге снисходительную улыбку:

– Бросить берилловые шахты, обслуживаемые лояльным местным населением? Если ты не в курсе, карантинных феноменов в Ингернике не предвидится, а вот потребность в бериллах за время блокады только возросла.

Старший координатор не стал объяснять подчиненному, что половина министров буквально бредила будущими барышами. Учитывая, что самодостаточная, в общем-то, заморская экономика позарез нуждалась в эксклюзивном ингернийском товаре, перспективы открывались волнительные.

А кто подумает о черных магах, гордость которых так легко ранить? Вдруг окажется, что для победы над чудовищами не хватало какой-то пустяковины! Сатал сердито нахохлился – выглядеть идиотом он не любил.

– Но скорее всего, – смилостивился старший координатор, – капитану Ридзеру просто разрешат разделить отряд.

Иначе линчуют уже Зертака, и никакая легендарная сила генерала не спасет.

В незакрытую фельдъегерем дверь проскользнула мисс Кевинахари с подносом, на котором исходил ароматным парком заварочный чайник и призывно поблескивали боками фарфоровые чашки. Ларкес поймал себя на мысли, что зеленый чай – именно то, чего не хватало для продолжения беседы. Просто мания какая-то! Тем не менее обстановка разрядилась, через минуту к чаепитию присоединились глава аналитиков и капитан Бер, всегда являющийся на совещания с последним движением часовой стрелки. Несмотря на политику вялого саботажа, начальник редстонского НЗАМИПС уверенно превращался в заместителя Ларкеса.

Старший координатор обвел взглядом кабинет и поймал себя на мысли, что галерею портретов великих магов надо обновлять. Но как быть: в этом случае в двух рамках окажутся одинаковые лица! Мучимый этой проблемой, Ларкес сказал вслух совсем не то, что собирался:

– Что еще мы забыли сделать в ситуации с Тангором?

– Подготовить встречу, – с готовностью отозвалась эмпатка. – Надо пригласить туда родственников, журналистов. Обязательно надо! Он будет рад избавиться от опеки над братом, а журналисты что-нибудь отмочат и ему будет над кем поиздеваться.

Ларкес вынужден был признать, что мысль неплоха: даже самые жгучие братские чувства имеют предел, а возможность поднять самоуважение за чужой счет всегда улучшает настроение черных. Было у старшего координатора на примете несколько писак, которым не помешает узнать о себе нечто новое…

Идея родилась внезапно: надо просто убрать с портрета траурную рамку, а подпись сделать двойной. Так и на второй дагеротип тратиться не придется! Преодолев затруднение, Ларкес пришел в чудесное расположение духа и решительно отставил чашку в сторону. Надо работать!

– Господа, позволю напомнить вам, что жизнь продолжается, а карантинные феномены – отнюдь не единственное явление, способное ее оборвать. Все помнят весенние события в юго-западном регионе?

Забыть такое сотрудникам НЗАМИПС удастся не скоро! Берег кишел саориотцами, штурмовые отряды замерли на низком старте, а жаждущие тепла и моря ингернийцы все перлись и перлись прямо в эпицентр назревающей бойни. Правительству пришлось особым декретом ограничивать продажу билетов на чугунку, потому что объявленный карантин и просьбы воздержаться от поездок на граждан не действовали. Понятно, что в Арангене комфорт пожиже, но надо же и чувство самосохранения иметь! Жандармерия и контрразведка работали на износ, вообще забыв такие слова, как «формальности» и «законность»… В итоге – бунт не состоялся, вылившись в вялую ругань и десяток задержанных. Это обстоятельство министр Михельсон не постеснялся приписать себе, но координаторы-то знали…