Ирина Сыромятникова - Да здравствует Король! [litres]

И только не обретшие силу малолетки все еще бегали по городу без присмотра. Почтенные горожане морщились, то и дело ощупывали под одеждой кошельки, а вот местная шпана от новичков была в восторге: стоять друг за друга горой черные не умели, избытком мышечной массы не обладали, сочувствия у взрослых не вызывали. Дружить против них начинающие гопники могли практически без всякого риска, зато обычные уличные драки приобретали налет героизма. И плюньте в того, кто считает эти разборки бессмысленным хулиганством! Так будущие колдуны осознавали силу толпы до того, как пейзане окружат их с вилами наперевес, а люди отучались демонизировать магов. В итоге те и другие вырастут, детская дурь уйдет, а понимание границы дозволенного – останется.

Мир, гармония… Кстати, скоро ли нам в путь?

– По мне, хоть завтра, – мрачно заявил Ридзер. – Но у Браймера еще заготовки под амулеты остались, три десятка. Так что на месяц рассчитывай.

И на меня так с надеждой поглядывает. Не-не, он плохо спит – бериллы под подушкой не помещаются, а мне – работать? Браймер заготовок настрогал, сам пускай и крутится с ними!

Итак, на то, чтобы решить проблемы Ляки, у меня осталось недели три. Справлюсь – будет у меня сотрудник, он же – добровольный шпион. Я давно облизываюсь на секреты са-ориотских алхимиков, но то, что легкодоступно, – не интересно, а то, что интересно, – защищено магией. Не исключено, что Ляки и про ихнюю боевую фармацевтику что-нибудь знает, хотя бы на уровне методов. Неужели он откажется поделиться чужими секретами с другом, естественно, если волшебство его отпустит?

Для порядка я уточнил мнение куратора.

– Не слышал, чтобы кому-то удавалось подобное, – осторожно намекнул Питер. – Но ведь вопрос о печатных местные власти нам задавали, так что…

Ха! Это он пытается намекнуть мне, что ничего не получится? После Мировой Оси, фильтрующих амулетов и Ведьминой Плеши очередное «невозможно» всерьез не воспринималось. Невозможно кому, чему и почему? И вообще, кто-нибудь пробовал?

Оказалось – пробовал, как просветил меня Ли Хан, с неизменно плачевным результатом. Я послушал рассуждения белого про вибрации, распределение потенциала, узости потоков и сделал закономерное заключение: проще на все глазами посмотреть. Тем более что в Кунг-Харне есть парочка специалистов по этому подсудному делу.

Первый же встречный легко показал мне, где искать пастырей. Сходил, че. Я свою просьбу даже изложить до конца не успел. Как они все от меня шарахнулись! Да, знаю, что запрещено, но раньше-то им это не мешало. Почему именно теперь все стали такими правильными? Но обсуждать со мной что-то эти подлецы не захотели, стражу вызвали. Сволота. А потом удивляются, что у них все ворота похабщиной исписаны!

Ладно, сам справлюсь, не впервой.

Тонкость в том, что магия, на которую я пытаюсь замахнуться, – та самая, недоступная наблюдению. Она мало того что белая, она еще и запретная. То есть в Редстонском университете ее не преподавали даже в виде общих схем, и ни о какой реконструкции по внешним признакам речи не шло.

Так бы и остался Ляки коротать век на дальнем руднике, если бы не случай.

Куратор убедил меня еще раз проявить лояльность – помочь городу (не бесплатно, конечно, но на фоне общей суммы цифра уже не играла). Требовалось сделать местной очистке полигон, причем такой, чтобы Шаграт до отъезда раздолбать не успел. Не тривиальная, между прочим, задача! Этот тип у нас – особый талант, я, например, вообще не подозревал, что из амулета-концентратора можно вытряхнуть фокусирующую ось. Квадратную, через круглое отверстие.

Вопрос, справлюсь ли, не стоял, но в процессе последних испытаний попался мне на глаза уже порядком подзабытый Шорох. Глядя, как монстр расправляется с содержимым накопителей, я припомнил, что остаток от прошлого ритуала он тоже сожрал, не подавившись, хотя источником его явно были не черные. Проклятое чудовище прекрасно усваивало все разновидности магии и даже мир воспринимало через призму волшебства…

Кстати, что там думает тварь с моралью по поводу изувеченных алхимиков? Оказалось – испытывает сострадание (Не ржать, не ржать!). Нежить смутно помнил, как жестоко обошлись с ним самим, и готов был помочь обратить процесс вспять. Таким образом, у меня имелся инструмент наблюдения за белой магией, непосредственно транслирующий ее образ в мой мозг. Оставалось найти жертву. В смысле храброго первопроходца, потому что отрабатывать спорный ритуал на Ляки я не собирался.

К градоправителю, что ли, обратиться? Пусть назначит добровольца.

Я зорко огляделся и обнаружил хозяина дома, с печальным видом бродящего вокруг. Надо все-таки с ним квартплату обсудить. Скоро здесь месяц живу, а ни гроша за это не отдал.

– А что, уважаемый, не стесняем ли мы вас? Может, в средствах или харчах недостача?

– Нет, что вы! Паек начисляется вам за счет города…

Уже хорошо.

– Но?

– Я краем уха слышал, – он заискивающе улыбнулся, – что вы беретесь снять с человека печати Уложения?

О! Кажется, доброволец наклевывается. Я критическим взглядом осмотрел мужика.

– А чем они тебя беспокоят?

– Не меня. Сына!

– А кто у нас сын?

– Олек. Вы видели его, он теперь в страже.

Оба-на! То есть мне предлагают наехать на полисмена?

– Ну, как бы охрана порядка – очень достойное занятие. Если твой сын решил посвятить ему жизнь…

– Нашего мнения не спрашивали, – покачал головой са-ориотец. – Мой мальчик должен был стать алхимиком, как и все в нашем роду, но Главному смотрителю требовались солдаты.

Возмутительно! От этой гадской порчи снова пострадали наши.

– Пригласи-ка его, поговорим.

Добровольца привел за руку Лючик (а у этого какой в деле интерес?). Виденный мной пару раз краем глаза Олек оказался плечистым парнем с типичной для стражника внешностью. В смысле навалять ему при случае смог бы только Румол. Вот откуда берутся такие бугаи при общей са-ориотской субтильности?

– Хочешь ли ты обрести свободу?

Потому что драться я с ним не собираюсь.

– Не знаю. – На этом вопросе заклятый явно терял концентрацию. – Раньше – хотел.

Все, сам виноват – никто его за язык не тянул.

Утром я выцапал голема из компании белой малышни (кажется, монстра учили пеленать пупсов) и поволок совершать подвиги (интересно, а до святого нежитя у саориотцев дело дойдет?). Быстро выяснилось, что никакого волшебства на Олеке Шорох не видит и может лишь сказать, что это «человек, отличный от других».

Какой из этого вывод? Большую часть времени заклинание не активно. Нормальный, между прочим, принцип: зачем тратить ресурсы на то, что потребуется раз в год. Потом поступает команда, печать срабатывает, и жертва сходит с ума, ибо что есть Лунное Причастие, как не контролируемое сумасшествие.