Саяна Леан - Руины Тэманлина [litres]

Наемница ушла в свои мысли, светские беседы ей порядком надоели, она оглядывалась вокруг, надеясь заметить хоть что-то, что можно поймать.

Многовековые деревья стояли твердо под тяжестью снега, их ветви чуть прогибались, но не склонялись. Гордые и мудрые старцы. Они видели многое, что недоступно взгляду человека. Пережили ни одну войну и несколько правящих семей. Сколько тайн знают эти деревья и молчат, наблюдая за случайными гостями?

Деревца поменьше, совсем еще юные, прогнулись в поклоне, будто приветствовали путников, некоторые ветки обломались. Их высадили горожане, обогащая благосклонную природу новыми саженцами.

Саяне всегда нравился лес. Замирающие зимние птицы, не моргая они смотрят на тех, кто посмел нарушить их покой и привычный образ жизни. Где-то вдалеке шумит бурная река, неся свои воды далеко за пределы Ровала. Весь лес наполнен спокойствием.

Девушка набрала полные легкие свежего воздуха и громко выдохнула, в боку несильно защемило. Она посмотрела в небо, надеясь найти хотя бы маленький лучик солнца, тщетно. Солнце спряталось за облаками и больше не показывалось.

Процессия вышла на большую поляну, посреди которой кто-то свалил огромное старое дерево, переломив его надвое. Для такого требовалась не дюжая сила. Однако, теперь это дерево служило для незваных гостей удобным местом привала, где можно разложиться и удобно заночевать.

Гончие, бежавшие всю дорогу за Императорской лошадью, немного выдохлись и сейчас, высунув мокрые языки, спокойно лежали на поляне. Им прогулка нравилась больше всех. Похоже, эти длинномордые существа единственные радовались охоте.

Рэйно остался в седле, отдавая распоряжения страже. Здесь они должны были разбить лагерь и развести костер, да такой, чтобы все могли согреться подле него. Размах поражал, да только, какой в том смысл, если охота вряд ли состоится? Чего ради ночевать в лесу, когда в двух часах езды тебя ждет теплая постель?

– Саяна. – Позвал Император, оборачиваясь. – Пойдем со мной. – С улыбкой предложил он.

В этой фразе наемница не услышала приказных нот, только приглашающие, будто Рэйно хотел что-то показать. Она направила коня к нему, немного надавив животному на бока, от этого он не стал двигаться менее лениво, но, по крайней мере, не остановился как вкопанный. Лошадям вся эта затея с охотой тоже не пришлась по вкусу, в стойле теплее, да и спокойнее.

Рэйно повел девушку в чащу, все остальные остались разворачивать лагерь. Враги снова остались наедине друг с другом и со своими обидами.

Неожиданно, Император потянулся к Саяне, взял ее за руку и улыбнулся.

– С этим кольцом не удобно носить перчатки. – Он потер замерзшую кожу, разгоняя кровь и, не отпуская руку девушки. – Но я безмерно рад, что ты приняла его.

– Красивое. – Сжато ответила Саяна. Она старалась смотреть куда-то в сторону, только не на Рэйно. – Благодарю вас, Ваше Величество.

Император улыбнулся, показав перед собой.

– Если идти по этой тропинке, набредешь на небольшой алтарь. Его выстроили еще до моего рождения. Сейчас уже не понятно, для каких богов он предназначался. Но место кажется каким-то таинственным, – он посмотрел на девушку, – завораживает.

Саяна старалась слушать внимательно, но ее отвлек шорох неподалеку. Она одернула руку, чуть пригнулась к коню и замерла. Конь тоже насторожено замер и пригнул уши к голове.

Шорох повторился, тихое поскрипывание снега, кто-то старался пройти незамеченным.

– Ты что-то слышишь? – Рэйно тоже остановился.

Наемница уже не слушала Императора, она обострила все свои чувства до предела, прикрыла глаза, вслушиваясь. Скрип опять повторился и тихое сопение, чуть левее от них в двух-трех метрах.

Саяна резко подстегнула коня, пригнулась к его шее. Встревоженное ржание и лязганье амуниции спугнули обитателя леса.

Девушка понеслась на звук, на ходу доставая лук и впрягая в него стрелу.

Рэйно остался позади и наблюдал за ней. Как грациозна девушка была в седле. Вот она пригибается, но вытягивает тонкую лебединую шею. Выскакивает на другую поляну и несколько секунд смотрит вслед убегающему молодому оленю, а после пускается за ним. К погоне подключилось несколько самых ретивых гончих.

Рэйно старался оставаться позади, чтобы удобнее было следить за наемницей.

Она легко растянула тетиву, несколько мгновений собиралась, а потом резко спустила стрелу. Саяна не стала наблюдать за ее полетом, будто и так знала, куда она угодит. И не ошиблась. Стрела впилась оленю в бок. Бедняга гортанно замычал, но не остановился.

Наемница спустила поводья, плотно обхватила живот коня бедрами и вжалась в седло, чтобы не выпасть. Впрягла вторую стрелу, острые ветки лезли в лицо и мешали прицелиться. Одна оцарапала ей щеку, другая схватила за плечо и порвала кофту. Девушка не обращала на эти мелочи внимания. Главное, ее удирающая цель впереди. Олень свернул, в попытках укрыться от преследования. Он тяжело дышал и мычал, зовя на помощь. Никто не поможет ему, не спасет. Он обречен, так же, как и Саяна.

Она тоже обречена влачить жалкое существование, в попытке прожить еще один день и, чтоб хищник не настиг, не загнал в угол.

Ей стало жалко животное. Но раненое оно станет добычей для волков, те раздерут беднягу медленно и мучительно.

Наемница пришпорила коня, нагоняя оленя. Он был уже совсем близко, запыхался от бега и раны в боку, по пути обломал о деревья стрелу. Он тоже боролся, до последней капли жизни, он не желал кончать вот так, на потеху людям.

Еще одна стрела впилась в горло. Олень пробежал еще немного, остановился и грузно упал в снег.

Саяна быстро спрыгнула с коня, вынула кинжал и направился к животному.

Она присела рядом, положила лук около себя и вытащила стрелу из шеи. Олень смотрел прямо на нее, обреченно, но без страха, громко дышал, перебирал уставшими ногами. Наемница накрыла его глаза ладонью и резким движением вспорола горло, прекращая страдания.

Ей стало противно. Еды во дворце вдоволь, нет нужды убивать животных. Но она убила. И сделает это снова, ведь эта желчь в ее крови, эта отрава, давно опустошили ее, сделали жестокой и беспринципной.

Легкие шаги сзади, кто-то направлялся к ней. Саяна вскочила, подняв лук и направила его на того, кто отважился прервать ее мысли.

Рэйно остановился, снял капюшон. Он был один, ни стражи, ни солдат, ни даже гончей. Все разбрелись по своим делам.

Император смотрел на убийцу, она плотно сжала лук, прицелившись на него. Все ее тело напряглось, как перед схваткой. Вот она настоящая: опасная, свирепая, желающая ему смерти, больше, чем кому-либо. Что может остановить отчаявшуюся девушку, которую всю жизнь учили убивать? Доброе слово? Страх перед ней?