Саяна Леан - Руины Тэманлина [litres]

– Я не это имел ввиду.

– Может быть. Но по вашему мнению, я не выше тех шлюх, что толпами прыгают в вашу постель, верно? Ведь я так же продаю себя, как и они.

– Я уверен, что ты не такая как они, Ашира. От убийц и шлюх ты отличаешься наличием души.

– В этом вы сильно ошибаетесь.

Асмунд улыбнулся одним уголком губ и протянул наемнице руку. На удивление она приняла этот жест без скандала. Так они уснули, держась за руки. Во сне Ашира часто вздрагивала, сжимала его ладонь, тихо шепча что-то.

И все же король был верен своему убеждению на счет этой девушки. Он знал не понаслышке, сколько не заплати наемнику, а свою шкуру ради твоей он не попортит.

Утром Ашира проснулась первая, она еле-еле поднялась с кровати, кряхтя и ругаясь.

Развязала бинт, подойдя к грязному заляпанному зеркалу, она долго смотрела на себя. Старые шрамы тянулись от груди до бедер. Ее цена за верность человеку, который сломал ей жизнь. Теперь к ним добавится новый.

Асмунд был прав, наемники не славятся своей верностью, ибо они знают ей цену. И она знала, хорошо знала, не по слухам. На спине так же не осталось живого места. Ашира помнила каждый удар кнутом, каждый свой крик. И слова, что твердил Вархтан.

«Запомни это, запомни, маленькая сучка. Отвернешься от меня – смерть, предашь – смерть, ляжешь под другого – смерит. Запомни!»

Тогда она не сделала ничего плохого, но получила от наставника жестокий урок, который должна была запомнить навсегда. Эту сторону их отношений не знал никто, искренне полагая, что Вархтан оберегает свой самый ценный экземпляр, сдувая с нее пылинки.

– В седле будет тяжко, если не зашить. – Асмунд потер заспанные глаза.

– Вечером с этим разберемся, на привале. Сейчас на это нет времени. Вставайте, Ваше Высочество, нас ждет последний день пути. Держу пари, вам не терпится спеть что-нибудь неприличное.

Она бежит, что есть сил, убегая от врага. Какого? Она не знает. Но точно знает одно, надо бежать, не оглядываясь, иначе настигнет. Туман под ногами обволакивает ее, в голове стучат боевые барабаны, они призывают к бою, осведомляют о вторжении врага.

Хочется завыть от бессилия, она не знает куда бежать, и стоит ли, если враг так рядом, он наблюдает за ней, загоняет в угол, выжидает. Ей не уйти, все это лишь игра, проклятая игра, в которую ее втянули. Так не должно было быть.

Кровь, она сочится ото всюду. Повсюду кровь, она ступает в траву и чувствует сладковатый запах разложения и яркий металлический привкус крови, желудок сводит спазмами.

Кто он?!

Девушка останавливается и оглядывается вокруг. Кричит, умоляя врага показаться. Но слышит только зловещий смех, он исходит отовсюду одновременно и ниоткуда. Он издевается, пытается лишить ее последних крупиц разума, сломить окончательно.

– Покажись!!! – Охрипшим голос кричит девушка, падая на колени.

Она пачкается в грязи, утопает в ней, а пытаясь выбраться, только больше вязнет, откидывая от себя комья грязи. Вскоре она понимает, это не грязь, а кровь и разорванные останки тел.

Она срывает голос в крике.

Саяна открыла глаза, давя вскрик, она подскочила на подушках, со страхом оглядывая свои руки. Чистые, даже ногти аккуратно вычищены кем-то весьма заботливым.

Одеяло, которым она накрыта, теплое и мягкое, выглядит достаточно дорогим. Она подняла взгляд на стену. Дорогие обои, картина, не менее дорогая. Последнее, что она помнила, это свет в дверном проеме и мужчину, который вошел в ее камеру, точнее его ноги, обутые в высокие сапоги. Или ей все это только приснилось? Все, что с ней произошло, лишь сон?!

Она попыталась встать.

– Не советую.

Саяна замерла, боясь повернуть голову в сторону голоса, ведь он был пугающе знаком.

– Ты не рада мне, милая? – Фор поерзал на стуле, не скрывая насмешливую улыбку.

Не сон.

Саяна сглотнула ком в горле, поворачиваясь к Советнику. Два года… Она ждала два года. Что ж, он изрядно помучил ее, Саяна надеялась, что ему этого хватит.

– Что вам нужно от меня теперь? – Она попыталась пошевелить рукой. И совсем не ощутила боли. Значит ее лечили и достаточно долго.

– Я надеялся, ты кинешься ко мне в объятия. – Фор отпил из бокала, клацнув о него зубами.

– Именно так я бы и поступила. Полгода назад.

– А что изменилось, позволь узнать?

Саяне захотелось стереть ядовитую ухмылку с его физиономии.

– Откуда же мне знать. Я всего лишь пыталась докончить свои дни в камере, устав ждать.

– Мне жаль, что я заставил тебя ждать, малышка. Но завтра у тебя появится возможность оказаться с предками.

Она опустила голову, смотря в пол. Значит он пришел закончить начатое. Заверить дело двухлетней давности.

– Не расстраивайся, твоя могила не будет безымянной. – Фор тихо засмеялся, поднимаясь. Он медленно направился к пленнице, прожигая ее взглядом.

– Твой приговор, представь себе, изменили. Император посчитал верным решением, не держать такую как ты в живых. Безопаснее для Империи будет, если тебя казнят. – Он схватил девушку за скулы, заставляя смотреть себе в глаза.

Саяна ощутила холод его кожи, морозное дыхание. Советник недавно был в городе. А на дворе зима.

– Но наш с тобой договор все еще в силе. – Ухмыляясь, произнес он.

Саяна закусила губу, стараясь выдержать ледяной взгляд Фор. Зачем ее вытаскивать из камеры, возвращать к жизни и даже отмывать от грязи, если ей сулит казнь?

– Чтобы ты достойно прошлепала мимо толпы. На своих ногах. – Прошипел Советник, будто прочитав ее мысли. – Это важно, ведь казнь будет показательной. Пышной, так сказать.

– Что с Дэйрой? – Голос Саяны дрогнул.

– Спустя два года тебя волнует только это? Жива ли рыжая заноза в моей заднице?

Да, именно это ее и волновало. Все два года она надеялась только на то, что Дэйра смогла спокойно вернуться в Наэл и жить дальше.

Советник отпустил ее и отошел к окну. Плотные шторы не пропускали дневной свет, а ведь Саяне безумно хотелось увидеть небо, свет солнца, почувствовать ветер на своей коже.

Фор приоткрыл штору, пропустив в комнату полосу неяркого света. Закат.

Саяна вскрикнула и зарылась в одеяло с головой. Глаза больно обожгло, будто огнем, она тихо заскулила.

– Это нормально. Ты быстро привыкнешь, думаю, до утра. – Он оставил массивную штору приоткрытой. – Вставай.

Пленница вылезла из-под одеяла, свесила ноги с кровати, касаясь пола и наслаждаясь тем, как камень приятно холодит кожу. Она уже и забыла, как это, спать на кровати, в теплоте и уюте, на мягкой подушке, а не на гнилом сене с клопами и крысами.

В какой-то степени, она была благодарна Советнику, за это последнее мгновенье радости. Перед смертью она смогла вспомнить о благах, которые раньше были ей вполне доступны, за то, что свою смерть она примет покорно.