Гела Стоун - Эксперимент [litres самиздат]

Внезапно на него нахлынули воспоминания о прошедшей жизни. Как? Почему? Какие ассоциации вызвали их? Кулла не знал. Но он вспомнил, что никогда не был трусом, и никто из его соплеменников не считал Куллу трусливым. Будучи молодым охотником, он первым шел на хищников, в изобилии обитавших в окружающих их деревню джунглях. Он мог безошибочно указать место, где в густых зарослях затаился дикий кабан, или пугливая антилопа. За много метров он чувствовал их энергетику, страх, волнами исходивший от них. А еще, он чуть ли не с детства исцелял людей. Заговаривал раны воинам и охотникам, лечил стариков, женщин. Не отказывал никому, если чувствовал, что может помочь. А однажды просто понял, что его предназначение быть шаманом, собственно он и был им всегда, сколько себя помнит. Годы шли, тело его дряхлело, глаза перестали видеть, но дар, данный ему при рождении, никуда не делся, а становился только сильнее. Когда физическая немощность уже не позволяла ему помогать людям, он отошел от дел, но был в курсе всего, что происходило не только в их деревне, но и в умах его соплеменников. Стоило ли говорить, с каким трепетом и уважением они относились к нему? Свои дни он проводил в мужском доме, сидя на циновке, а мыслями уносился в далекие дали. Он всегда знал, что мир это не его остров и даже не океан, окружавший этот остров, а голубой, изумительной красоты шар, несущийся с огромной скоростью в черном мраке космоса. Ему всегда хватало фантазии представить себе, что таких миров как наш, великое множество в бесконечности Вселенной. Несмотря на свой, более, чем почтенный возраст, он часто, как мальчишка, грезил посетить их когда-нибудь. Кулла понимал, что это всего лишь мечты, и сам себе удивлялся: жизнь прожита, он почти одной ногой в могиле, а вот на тебе, мечтает еще … и о чем? не о вкусной похлебке, да мягкой лежанке, а о других мирах…. Словно чувствовал что-то, предвкушал… И вот однажды, за ним пришли. Бетельгейзианцы, прилетев на Землю в рамках своей миссии, не могли обойти стороной такого сильного телепата. Он почувствовал их присутствие мгновенно. Сначала обрадовался, как ребенок, не веря, что мечты сбываются даже в конце жизни, когда ждать кроме смерти уже ничего не приходится. Но, чуть позже, уже в ходе общения с ними, он почувствовал какое-то неприятие. Что-то ему не нравилось, интуиция, к которой он прислушивался всю жизнь, предупредила: «Остерегайся….». Бетельгейзианцы, как тонкие знатоки человеческой психики, не жалели красок, расписывая перед ним все перспективы его путешествия. Все это звучало очень заманчиво, но в итоге осторожность перевесила, и он отказался. Они даже не стали его уговаривать, просто предупредили, что камня на камне не оставят от его деревушки, если он откажется. На Земле и не такие катастрофы происходят изо дня в день, кто заметит исчезновение маленькой деревушки на крошечном острове, затерянном в океане. Он знал, что это не блеф, они уничтожат всех, а его все равно заберут, уж очень он им был нужен. Вот так и получилось, что давняя мечта Куллы вроде как и сбылась, но радости от этого он так и не испытал.

Кулла не знал, сколько времени прошло, так глубоко он был погружен в воспоминания. Очнувшись, наконец, он мгновенно вспомнил, где он, и что делает. Впереди по-прежнему маняще мерцал голубой свет. Но что-то переменилось во всем телепатическом пространстве, он вдруг понял, что не один в этой кромешной тьме. Кто-то большой и мощный, сливающийся с окутавшей Куллу чернотой, наблюдал за ним, изучал его. Кулла призвал все свое умение, но так и не смог нащупать энергетический профиль незнакомца. Информация была скрыта от него под непроницаемой маской. Кулла собрав все силы, не позволил панике и страху взять верх над ним. Капсула по-прежнему защищала его, но он молился своим языческим богам, чтобы ему не пришлось проверять ее надежность. Он огляделся, пытаясь увидеть кого-то, но везде было одинаково темно. Никто не обращался к нему, да и он сам никого не звал. Никто не пытался ему навредить, за ним просто наблюдали. Ему ничего не оставалось делать, как идти дальше. Коляска его проехала еще немного и остановилась у невысокого скального выступа. Чуть выше, на плоской как стол скалистой возвышенности, раскинулась небольшая колония светящихся в темноте лишайников. Именно отсюда исходил мерцающий голубоватый свет. Это было очень красивое и завораживающее зрелище. Кулле вдруг захотелось прикоснуться к ним, ощутить руками это чудо. Он знал, что любое его движение может быть расценено неизвестным наблюдателем как угроза. Он понимал, что прикосновение, пусть и телепатическое, к инопланетным светящимся организмам может серьезно повредить его сознание. А еще он помнил о людях на корабле, которые ценой своей жизни заплатят за его промах. Но вполне могло статься, что судьба его уже решена, могучий наблюдатель просто оттягивает момент его гибели, и тогда у него совсем немного времени, чтобы ощутить, пусть и телепатически, что это значит: пройтись по поверхности чужого мира, прикоснуться к его загадочным созданиям. Не исключался вариант и благополучного исхода переговоров, тогда он в своем физическом теле продолжит полет на орбите, потому, что Винс его ни за что не отпустит погулять по этому миру. В любом случае, это была его единственная попытка поближе познакомиться с планетой GR454. И тогда детская любознательность, которую он так и пронес через всю свою жизнь, одержала верх. Недолго думая, он встал с коляски и сделал несколько шагов вверх по скале в сторону колонии голубых лишайников. Тут, в телепатическом мире, он не был слепым паралитиком, он даже не ощущал себя стариком, тут он всегда был молодым и сильным, но всегда осторожным и рассудительным. Правда, последнее его действие немного расходилось с основной концепцией, но на то были причины, изложенные выше. Итак, он стоял на плоском скалистом пятачке, заросшим светящимся лишайником. Защитная капсула по – прежнему оберегала его от невидимой опасности. Он посмотрел назад, коляска едва видимым силуэтом осталась у подножия скалы. Кулла заметил, что при его приближении, свет, исходивший от растений, стал ярче, и замерцал интенсивнее. Казалось, будто колония почувствовала его приближение. Он попытался прощупать энергетику, исходившую оттуда, и не заметил ничего угрожающего, это была колония живых организмов, наделенных свойством биолюминесценции и не более того. Тогда он приблизился почти вплотную и попытался прикоснуться к мелким, покрытым тончайшим резным узором, голубовато – бирюзовым лепесткам. По колонии опять прошла волна интенсивного мерцания, и цвет ее из голубоватого перешел в синий. Кулла стоял, пораженный завораживающей игрой красок, не в силах отвести глаз от этого великолепия. Впрочем, прикоснуться к ним он так и не смог, для этого нужно было убрать защиту, но осторожность не позволила ему сделать это.