Марина Александрова - Властители льдов [litres]

Тварь с интересом повела головой в мою сторону и… улыбнулась?! Так провокационно, нагло, хитро, смотрела она на меня.

«Мол, с кого начать, ты только выбери?»

– Иди сюда, – тихо прошелестел мой голос, так говорит лишь Тень сквозь толщу наслоившихся реальностей. – Или я приду…

Тварь как-то настороженно сжалась, чуть присела, всматриваясь мне в лицо… и заговорила!

– Мне нужна она, – прошипело существо, указывая кривым пальцем на дрожащую Иолу. – Она избранница, а тебя не трону, если уйдешь.

Он чувствовал Тень внутри меня. Чувствовал и боялся, а еще он все прекрасно понимал. Быть может, не такие уж они и мертвые… Нет. Не думать.

– Ты выбрал, – коротко сказала я, отталкиваясь от пола ногами, пуская энергию на свободу, тем самым усиливая прыжок. А существо прыгает мне наперерез.

Всего лишь короткий миг, один точный замах, удар – и тварь падает на пол, уже обезглавленная. А ее улыбка еще долго будет перед моими глазами, как подтверждение того, что иногда приходится делать выбор. И, что бы ты ни выбрала, он никогда не станет истинно правильным. И за каждое такое решение придется отвечать перед самым строгим судьей – твоей собственной совестью.

– Не выходите из шатра, – коротко бросила я, скрываясь за некогда белоснежным пологом.

Сколько времени прошло с начала этой бойни, я даже примерно не представляла. Но стоило мне выйти из шатра, как резкий, для глаз Тени, луч солнца пронзил серую хмарь на горизонте. Тут же зажмурилась, возвращая глазам привычный вид, а когда открыла их вновь, оказалось, что уже начинает светать. Уцелевшие твари, словно почувствовав приближение рассвета, начали отступать к кромке тропического леса. Вскоре последняя из них скрылась за густыми зарослями, сверкнув напоследок недобрым взглядом, который обещал новую встречу.

Только сейчас я вдруг осознала, что вокруг царит просто ненормальная тишина. Она повисла над поляной покрывалом смерти и горя.

«А вдруг больше никто не выжил?» – паническая мысль пронеслась в голове, заставляя испуганно осматривать окружающее пространство.

Но вот Олаф склонился над чьей-то фигурой, рядом с ним застыл Бьорн, поджав побелевшие губы, он успокаивающе похлопал мужчину по плечу. Вот к ним спешат и остальные северяне: Дэйм, Рик, Бран, Стефан… Повернув голову в другую сторону, с облегчением понимаю, что с Брэйданом все хорошо. Сейчас он, Сэй Лум и еще несколько аирцев ходят среди распластанных на земле тел людей и животных, выискивая среди этой мешанины раненых, тех, кого еще можно спасти. Но, судя по всему, таких… нет?

Не сразу понимаю, как дрожат мои руки. И как тяжело вдруг становится дышать.

«Закрыться, держаться, закрыться…» – как молитву твержу сама себе.

Сама не понимаю как, но я уже иду в сторону сидящего на земле Олафа. Ощущения такие, что на поляне не осталось и сантиметра, на котором не было бы пролито крови. Кажется, что ступни с каждым шагом вязнут в кровавом месиве из человеческой плоти. Что-то влечет меня именно в тот уголок поляны, будто бы там я могу быть нужна кому-то… очень сильно нужна.

– Wir muss dane it [50], – тихо шепчет Бьорн на ухо склонившемуся над кем-то Олафу. – Willst du mich… [51]

– Ich will! [52] – рычит вдруг Олаф, скидывая руку Бьорна с своего плеча. – Gabst mir sagt wilrau! [53]

Уже не чувствуя ног, подхожу совсем близко. Кажется, мне не нужно знать языка, чтобы понять, что происходит. Его тело со всех сторон окружили северяне. Суровые воины, привыкшие терять то, что дороже всего, сейчас прощались с тем, кому привыкли доверять свою спину, кого многие уже давно считали братом. А кто-то провожал в последний путь родного сына.

Кельм лежал на темной от крови земле. Он тяжело и прерывисто дышал. Его губы потемнели, приобретая какой-то странный землистый оттенок. А рыжие локоны рассыпались по земле, превращаясь в буро-красные. Он с трудом смотрел на родного отца, который в этот миг, казалось, состарился за все заимствованные годы. Олаф немигающе всматривался в глаза сына, словно пытаясь ухватиться за него, не отпустить, удержать.

– Well, da, wir met soon! [54]– тяжело захрипел Кельм и попытался улыбнуться.

Первый шок прошел, и сейчас я просто не понимала, почему они все стоят и ничего не делают? Почему не лечат его?!

– Почему вы не поможете ему? – хрипло спросила я, привлекая к себе всеобщее внимание.

– Не лезь, пацан, – вдруг зарычал Бьорн, но тут же был отдернут от меня в сторону крепкой рукой Брэйдана, непонятно каким образом оказавшегося тут.

– Ничего нельзя сделать, – тихо сказал он, – яд wigrou разъедает душу, уничтожает ее.

Быстро перевела взгляд на Кельма. Рыжий, кажется, стал еще бледнее, но на его теле не было ни одного серьезного повреждения. Лишь маленькая розовая царапина на правой щеке.

«Вот и еще одно мое решение в эту странную ночь. Только сейчас сомнений быть не может, неважно это, главное помочь тем, чем можешь, здесь и сейчас». Аккуратно положила руку на плечо Олафа и, быстро обойдя убитого горем отца, приблизилась к Кельму. Осторожно опустилась на колени и положила ладони на его щеки.

– Что ты делаешь? – как-то потерянно спросил Олаф.

– Возвращаю тебе сына.

– Что?.. – непонимающе вскрикнул Бьорн.

Ему вторили и остальные. Я же их уже не слушала, а, поймав затуманенный взгляд рыжего северянина, начала склоняться над ним, пока наши лбы не соприкоснулись. Тень скользнула внутрь Кельма, чувствуя все его естество. Дело было плохо, так не выйдет.

– Велите женщинам освободить шатер и несите его туда, – жестко сказала я, не смотря ни на кого конкретно.

– Но… – попытался было кто-то возразить.

– Быстро! – уже прорычала я.

Когда Кельма занесли в шатер, северяне было попытались усесться вокруг умирающего. Но такого свидетельства моих подвигов мне уж точно было не надо.

– Вон пошли, – так же грубо скомандовала я.

Прослеживалась странная закономерность, что чем грубее я с ними разговаривала, тем лучше они выполняли приказы.

– Если хоть кто-нибудь войдет, будете хоронить его сегодня же вечером.

– Но ты… – опять встрял было Бьорн.

И вновь на помощь пришел Брэйдан.

– Хорошо, – коротко кивнул он, уводя товарища за руку, как ребенка.

Оставшись наедине с Кельмом, который так и не приходил в себя после общения с отцом, присела рядом с ним и, вложив в ладонь легкий энергетический импульс, хлопнула его по щеке. Рыжий недовольно нахмурился, но глаза все же открыл. Какое-то время он потерянно пытался всмотреться в мое лицо, несколько раз непонимающе моргнул и наконец-то сказал:

– Недоделанный? Тебе чего?

Я чуть не подавилась заготовленной по случаю речью! Но, быстро взяв себя в руки, как можно серьезнее сказала:

– Слушай сюда, Рыжий, я тебя вытащу, но мне нужно, чтобы и ты этого хотел так же сильно, как и я.