Марина Александрова - Властители льдов [litres]

Но тут Сэй Лум образумился естественным путем и, твердо встав на ноги, сказал:

– Простите меня.

– Сэй Лум, перестань, мне не за что тебя прощать. – Капитан попытался что-то возразить, но я постаралась расставить все точки над «i» тут же. – Я прошу тебя оставить все, как есть. Твой порыв мне понятен, и я знаю, что для вас значит встретить живого даосца, но прошу, позволь мне остаться самим собой, не превращаясь в героя благородной сказки?

Какое-то время Сэй Лум просто смотрел на меня, размышляя о чем-то своем, но после кивнул.

– Я сделаю, как просишь.

– Спасибо, – благодарно улыбнулась я. – Пойдем, скажи, чем помочь? – зашагала я вперед, не дожидаясь, пока Сэй Лум придет в себя.

Честно сказать, мне было ужасно неловко. Ну, кто я такая, скажите мне? Что уважаемый воин, защитник, заслуги которого неоспоримо выше моих, будет стоять передо мной на коленях? Иногда порядки, которые царят в Аире, меня сильно угнетали. Эта вечная необходимость кланяться под разным углом для каждого представителя знати, бесправность большей части населения и положение женщины в качестве обстановки дома. Все это было мне чуждым.

Но сейчас было не место и не время думать о подобных вещах. Мой блок начинал опадать. Еще немного и нужно будет куда-нибудь уйти. Отсидеться до утра.

– Нужно перенести трупы на деревянный настил, – тем временем говорил капитан. – Северяне сказали, что смогут сжечь их тела дотла. Уж не знаю, как им это удастся?

– Ясно, – скупо ответила я, в то время, когда мы уже подошли к месту, где были свалены… они.

Сейчас все мужчины занимались тем, что переносили трупы на приготовленный деревянный постамент. На меня в данный момент просто косились, разговаривать в царящей атмосфере смерти никто даже не пытался. Лица многих походили на замершие маски. Молодые аирцы, что пережили эту ночь, но потеряли друзей, соратников, просто людей, с которыми им приходилось делить хлеб, выглядели опустошенными и измотанными. Глаза многих были красными от перенапряжения и скупых слез. Северяне же выполняли то, что требовалось, без какой-либо толики эмоции, что нашла бы отражение на их хмурых лицах.

– Бери за руки, а я за ноги и понесли, – обратился ко мне капитан, стоило в нерешительности замереть рядом с этим капищем.

Стараясь побороть дрожь в руках, наклонилась к трупу уже немолодого мужчины, что, по всей видимости, был возницей одной из повозок. Решительно взялась за предплечья, в то время как Сэй Лум подхватил тело за щиколотки. Не сговариваясь, мы встали и понесли.

Ощущения накатывали, словно волны океана, ритмично и часто, но тут же отступали, наталкиваясь на выставленный щит. Я чувствовала эти эманации, но пока только их присутствие. Никакого физического дискомфорта. Надолго ли?

Пока мы несли тело возницы до деревянного постамента, я старалась думать и желать освободившейся душе мирного пути, призывая ее не жалеть ни о чем и идти вперед. Не знаю, слышали ли умершие мои молитвы, но я очень надеялась на это.

Каждый раз, когда мы несли очередного умершего к месту, где он будет похоронен, я старалась не прикасаться к обнаженной коже. Пыталась ухватиться за ткань рубахи или куртки, лишь бы избежать полного контакта. Но тем не менее с каждым разом становилось все сложнее сдерживать себя. В очередной раз, следуя к постаменту, я старалась смотреть лишь себе под ноги, не думая ни о том, что делаю, ни о том, кого держу за руки. Вот только Сэй Лум, должно быть, очень устал за прошедшие сутки, потому как он без конца запинался в шаге. И вот, на самом подходе к деревянному настилу, Сэй Лум неожиданно споткнулся, а я чисто механически попыталась перехватить запястья умершего, но вместо того, чтобы опять ухватиться за рукава рубахи, мои ладони заскользили и уже в самый последний момент сомкнулись на ни чем не прикрытых кистях.

Испуганно распахнув глаза, пытаюсь оглядеться. Так темно, все кричат, а я никак не могу понять, что происходит?! Слышны звуки боя, испуганное ржание лошадей. Но ночь такая темная, с трудом удается разглядеть то, что происходит на расстоянии всего метра от меня. Но страх овладевает всем моим естеством. Откуда-то точно знаю, что если останусь на месте, то не выживу! Бежать, нужно отсюда бежать, чем дальше, тем лучше! Я не воин, я не обязан умирать. Я просто не могу умереть… Едва переставляя ногами, что кажутся сейчас какими-то ватными и чужими, я бегу в полнейшей тьме. Дышу так часто, что, кажется, легкие не выдержат и взорвутся у меня в груди, а сердце – это то единственное, что я еще могу слышать, его стук. Значит, я жив!

Меня что-то сбивает с ног, что-то настолько сильное, что я даже не в силах пошевелиться под этой железной хваткой, просто пытаюсь дернуться, встрепенуться, хоть как-то сопротивляться. В то время как острая боль пронзает кожу на шее и что-то горячее бежит по горлу, стекая за шиворот куртки. А боль от шеи постепенно разрастается по всему телу. Ощущения такие, что я горю без огня. Хочется кричать, но крик захлебывается в странных булькающих звуках. А это нечто все продолжает удерживать меня, не давая двигаться еще некоторое время, которое кажется вечностью из агонии страха и боли. После мое тело заваливается на бок, и хотя я понимаю, что больше ничто меня не держит, а пошевелиться все равно не могу. Только и вижу, как фигура того, кто сделал это со мной, исчезает в чересчур стремительно наступающей тьме…

Реальность возвращалась постепенными толчками. Сначала мир вокруг окрасился светлыми тонами, проявились окружающие стоянку деревья, люди. Каждый из предметов и живых существ проявлялся постепенно, с трудом его словно выталкивало в окружающую меня пустоту.

– Ты в порядке? – должно быть не с первый раз встревоженно интересовался Сэй Лум.

Звук проходил будто через толщу воды, как-то замедленно, приглушенно.

Я стояла, все еще держа мертвеца за руки, и не в состоянии ни вдохнуть, ни выдохнуть. Создавалось впечатление, что воздух потерялся где-то в легких и сейчас разрывал грудную клетку огнем.

Я понимала, что буду ощущать то, что чувствовали те, кто здесь погиб. Но уж никак я не была готова к тому, что буду переживать с ними миг их гибели. Сейчас, смотря на Сэй Лума, я все еще чувствовала, как смыкаются клыки на моей шее, как горячая кровь быстрыми струями бежит куда-то мне за воротник куртки и как боль расцветает огненным цветком в моих венах.

– Да, – судорожно выдохнув, сказала я. – Послушай, Сэй Лум, – быстро заговорила я, боясь пропустить очередную волну, что уже подкатывала ко мне. – Я сейчас уйду, не ищите меня, я вернусь на рассвете, когда все будут готовы продолжить путь.

Сэй Лум, который привык исполнять то, что ему говорят высшие чины беспрекословно и точно, кивнул. Но все же решил уточнить: