Алексей Полевой - Драконодав [litres самиздат]

К нам стали присоединяться вооружённые отряды английских рыцарей, в высадившемся отряде тоже были англичане, в основном изгнанные со своих земель во время войны и желавшие вернуть свои владения. Всё увеличивающиеся отряды двигались через болота и горы центрального Уэлься к Шропширу. В некоторых местах в гостеприимстве армии отказывали, местная знать в открытую заявляла, что кроль держит в заложниках их родственников, а армия Генриха недостаточно велика, чтобы свергнуть короля. Дошло до открытых стычек в городке Аберистуит, там жители наотрез отказались подчиниться Генриху. Опытный де Вер берёг армию, не форсировал широкие реки, выбирал удобные дороги, через местность, где всегда была хорошая вода и добрая еда. Были известия, что Ричард собрал войско и движется к нам навстречу, у него в основном рыцари, немного артиллерии и конечно знаменитые лучники и пикинёры.

Тот, кто сегодня кровь со мной прольет, Мне станет братом: как бы ни был низок, Его облагородит этот день; И проклянут свою судьбу дворяне, Что в этот день не с нами, а в кровати: Язык прикусят, лишь заговорит Соратник наш в бою в Криспинов день.

Генрих V

Про самого Ричарда говорили разное, однако если отбросить откровенные наговоры, то малый был бойцовского нрава, любил играть в разные игры, требующие силы и выносливости, хотя большим ростом не отличался, как его предки, но компенсировал азартом и силой духа. Довольно много воевал и чувствовал вкус к битвам, хорошо орудовал мечом и был настоящим рыцарем, хотя про английское рыцарство поговаривали весьма презрительно, называя их павшими морально. Они только и занимались выторговыванием у короля привилегий, за военную службу требовали платы, норовили переметнуться к противнику или того хуже ударить королю в спину, просиживали штаны в парламенте, где старались ограничить власть короля. Поэтому Ричарду приходилось заниматься интригами, держать заложников и всячески втаптывать в грязь рыцарское достоинство.

Как докладывали разведчики, Ричард ехал в самых роскошных одеждах и доспехах, с короной на голове, окружённый королевскими регалиями. Перед войском несли богато украшенный герб дома Йорков, рыцари были разодеты в меха и шелка, всем своим видом показывая своё презрение и превосходство над армией Генриха. Однако, посланники этих рыцарей уже побывали в шатре Генриха, выторговывая себе положение и земли в случае предательства короля, поэтому склонный больше к заключению сделок, чем к войне Генрих охотно принимал таких гонцов, обещая золотые горы и справедливое правление.

Войска Генриха расположились на берегу реки недалеко от городка Босворт, королевские войска остановились лагерем на равнине Рэдмур, сгрудившись беспорядочным лагерем, как положено рыцарскому войску, а сам монарх поселился на постоялом дворе в Атерстоуне. Надо заметить, что войско Генриха даже лагерь ставило ровнее и правильнее, не говоря о караульных, смотрящих в оба, а не валяющихся пьяными за палатками. Командующий де Вер набрал опытных кондотьеров, с хорошими отрядами, поэтому армия Генриха смотрелась намного более выгодно, чем армия короля, хотя было множество ополченцев из Уэльса, довольно склочных и малоуправляемых горлопанов. Ричард привёл больше войска, раза в два примерно, однако вооружение было похуже, мало пушек и мушкетов, зато много рыцарской конницы. Впрочем, было подозрение, что могут быть сюрпризы с рыцарскими отрядами.

– Годфрид, рад видеть! – воскликнул граф Дерби, запросто приключившись в нашем лагере.

– Ваше сиятельство, – поклонился я, – надо полагать, присоединитесь к своему пасынку?

– Всё возможно, – улыбнулся граф, оглядывая наши пушки и мушкетеров, – стало быть это ваш отряд, Годфрид?

– Да, это мои люди, ваше сиятельство, – кивнул я, – мы предпочитаем добрую пулю или ядро, чем меч или даже алебарду.

– Наслышан, какую трёпку вы задали на горной дороге, – кивнул граф, – уходят рыцарские времена, когда король бросался в гущу битвы и решал исход боя. Теперь всё решает провизия и запас хорошего пороха.

– Не всё так мрачно, ваше сиятельство, – сказал я, – из пушек и мушкетов палить тоже надо умеючи и перезаряжать мушкет, перед надвигающейся рыцарской конницей поверьте, тоже нужно изрядное мужество и выучка.

– Даже чтобы дышать нужно иногда изрядное мужество, – вздохнул граф, – завтра наверняка увидимся.

Лагеря бурлили, стараясь подготовится как умели к завтрашнему утру. Некоторые отряды проводили молебны, другие предавались пьянству и разврату с нахлынувшими на такое событие как война маркитантками. Лагеря обросли большими обозами, если у англичан не находилось чего-то, маркитанты запросто сновали между лагерями, разнося товары, слухи и заразу. Иногда в лагерь забредали перепившие англичане, в лагере Ричарда, думаю, тоже хватало подобных случаев. В зависимости от того, на кого попадали, такие бедолаги могли угодить в темницу, а то записывались в отряд. Повсюду горели костры, дрова вздорожали неимоверно, хорошо мы запаслись заранее несколькими возами, наступала осень, погода становилась всё хуже с каждым днём, ночи холоднее. В темноте было отчётливо видно, что английских костров вдвое больше наших, там варили ужин, шумели и безобразничали как положено.

Мы стояли наособицу как обычно, неподалёку от шатров де Вера, поддерживая строгий порядок и дисциплину. Вина солдатам давали ровно столько, чтобы завтра могли воевать, накормили до отвала, чтобы спалось лучше. Вокруг лагеря были выставлены бдительные патрули, они заворачивали желавших выбраться из лагеря и не пускали старавшихся проникнуть в лагерь, видать стащить что, а может шпионов. Пушкари пока были в диковинку, считаясь какими-то волшебниками, поэтому кто хотел увидеть бомбарду, а кто стащить жалование пушкаря, по сравнению с солдатским, денег на пушки не жалели. Наши люди привыкли уже к жёсткой дисциплине Гонсало, поэтому спокойно зашивали одежду, дожидались ужина, прихлёбывая добрый эль или вино, играли в кости или обычную солдатскую игру дартс – бросали в днище от пивной бочки арбалетные болты. В отличие от гудящих лагерей, здесь была полная тишина и благоденствие.

– Экие у вас солдаты дисциплинированные, – заметил подошедший де Вер, – вида зверского, воюют слыхал отменно, а кроткие как агнцы.

– Самых горластых давно повесили, ваша светлость, – поклонился Гонсало, – победим, пусть веселятся хоть до смерти накричавшись и упившись, а сегодня отдыхать для завтрашнего дела.

– А мне не спится, – вздохнул де Вер, – волнуюсь немного и просто не могу уснуть, только к рассвету немного посплю каждый раз.

– Не выспавшись воюешь злее, – усмехнулся Гонсало.