Аделин Грейс - Все приливы судьбы [litres]

Но пока Визидия не будет восстановлена, я должна оставаться у власти. Я им нужна. Только у меня есть необходимые знания, чтобы искупить грехи моей семьи. А до тех пор у меня нет времени на слезы. Я должна сражаться, чтобы дать моему народу то королевство, которого он заслуживает.

Когда такелаж начинает трястись, я открываю глаза и хватаюсь за канатную вязь. Глядя вниз, я ожидаю увидеть Бастиана, но, к моему облегчению, по вантам забирается Феррик. Его лоб морщится от напряжения, и через каждые несколько сантиметров он останавливается, чтобы выругаться себе под нос.

– Звезды, – вздыхаю я, соскальзывая вниз на несколько метров, чтобы ему не пришлось забираться выше. – Разве ты не должен спать?

– Я бы мог сказать то же самое про тебя, – пытается произнести он, но его зубы стучат так сильно, что слова звучат совсем неразборчиво. Сильная волна ударяется о борт корабля, и Феррик морщится, отчаянно хватаясь за канаты.

Я закатываю глаза и кладу руку ему на спину, чтобы он мог восстановить равновесие. Море не очень-то благосклонно к гостям в холодное время года. Темная вода бурлит и свирепствует где-то там, внизу, но здесь, на такелаже, каждый толчок кажется еще более мощным и опасным.

– Касем храпит, как пьяный моряк, – бормочет Феррик, втягивая шею в воротник, совсем как рак-отшельник, а его дыхание повисает в воздухе клубами белого пара. – Я хотел украсть свечу из каюты Бастиана, чтобы расплавить воск и заткнуть уши. Но потом увидел тебя.

Думаю, он бы ответил на мою улыбку, если бы все его внимание не было поглощено попытками хоть как-то согреться.

Его упрямство заставляет меня рассмеяться.

– Обмотай запястья канатом. – Точно такие же указания давал мне Бастиан во время моего первого подъема. – Море сегодня неспокойное, так что лучше перестраховаться. Мы можем спуститься ниже, если тебе страшно…

– Все нормально. – Осмелев, Феррик высовывает голову из воротника. Следуя моему совету, он обхватывает канаты и неуверенно поворачивается лицом к морю. Когда я облокачиваюсь на рею, он следует моему примеру.

Его взгляд прикован к беспокойным волнам, которые уже не кажутся такими темными. Луна осветила поверхность воды, рассыпав по ней тысячи крошечных кристаллов. Теперь море сияет, как драгоценный камень.

Сейчас мне, как никогда, хочется научиться магии времени. Я бы застыла в этом моменте, окруженная лунным светом и морскими волнами. Я бы превратилась в носовую фигуру, навечно единую с кораблем. Я бы посвятила жизнь путешествиям, вместо того чтобы сидеть на троне, залитом кровью сотен невинных людей.

– Это напоминает мне о той ночи, когда мы сражались с Луской, – слова Феррика звучат осторожно, словно он понимает, что я погружена в свои мрачные мысли. – Тогда море казалось спокойным, по крайней мере, пока не появился этот монстр. Но оно было темным, совсем как сейчас. И красивым. Даже несмотря на то, что смертельно опасное чудовище немного подпортило мои впечатления.

Мой смех звучит на удивление искренне. Я совсем от этого отвыкла. На Ариде мне постоянно приходилось притворяться.

Феррик был со мной в тот момент, когда моя жизнь изменилась навсегда. Мы прошли через все опасности плечом к плечу. Рядом с ним мне не нужно притворяться.

– В ту ночь я наконец-то поняла, что ты – самый смелый человек из всех, кого я знаю. – Мне самой сложно в это поверить, но в его присутствии я ощущаю себя совершенно естественно, и даже комфортно.

Феррик смеется так тихо, что его почти не слышно из-за ветра.

– Я бы мог сказать то же самое про тебя.

Я вспоминаю, как бросилась на Луску. В тот момент я уже вообразила, сколько легенд барды сочинят в мою честь и как будет гордиться мой отец, когда я привезу ему щупальце чудовища. Но я так и не смогла показать ему Рукан.

Между нами повисает тишина, но в ней нет неловкости или напряжения. Придвинувшись поближе к Феррику, я погружаюсь в эту тишину, закрываю глаза и кладу голову ему на плечо, а он обнимает меня в ответ. Я совершенно теряюсь во времени, и, только когда он начинает ерзать на месте, я поднимаю голову и смотрю на своего лучшего друга.

– Правильно ли мы поступаем? – Его губы сжаты в плотную нить, а зеленые глаза отстраненно уставились в одну точку, словно он пытается сложить пазл у себя в голове.

– Ты имеешь в виду «правильно ли я поступаю»?

Феррик кивает, нервно постукивая ногой по снастям.

– Мне не нравится, что нам приходится лгать. Ватея заслуживает правды. Вся команда заслуживает. Даже Касем изо всех сил старается тебе помочь. Он ежедневно связывается с твоей матерью и другими островами, чтобы твое путешествие прошло как можно более гладко. Семья Монтара столетиями лгала народу Визидии, но ты не обязана делать то же самое.

Уставившись в безоблачное небо, я спрашиваю себя: могут ли боги услышать мой громкий вздох?

– Я уже давно не понимаю, что правильно, а что нет, Феррик. Все, что мне остается, – это поступать так, как я считаю нужным. И сейчас мне нужно позаботиться о благополучии Визидии. Я не собираюсь идти по стопам своих предков, и, когда придет время, все узнают правду. Но пока мы будем следовать моему плану. – Я пинаю снасти, позволяя своей ноге запутаться в канатах.

Феррик едва заметно усмехается.

– Ты слишком привыкла делать все в одиночку. Почему ты нам не доверяешь? Думаешь, мы не справимся? Амора, мы хотим тебе помочь.

Я устала слышать одно и то же. Все свои восемнадцать лет я полагалась на других, и куда меня это привело? Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, сделай это сам. Все равно никто не справится с моими проблемами лучше меня самой.

– Я ценю твою заботу, – в моем голосе звучат жесткие нотки, которые я даже не пытаюсь скрыть. Феррик должен понять, что этот разговор окончен. – Но я действую исключительно в интересах своего королевства.

– Тогда скажи, как я могу тебе помочь, – не сдается он. – Я делаю все, что могу. Я пытаюсь быть хорошим другом, рассудительным советником, сильным бойцом и умелым целителем. Что еще я могу для тебя сделать?

Мое сердце замирает, и я еще крепче сжимаю канат.

– Ты идеален, Феррик. Честное слово, дело вовсе не в тебе.

Глубоко вздохнув, он понуро опускает плечи, и в воздухе повисает тишина, нарушаемая лишь свистом ветра и шумом волн. Мне кажется, что проходит целая вечность, прежде чем Феррик снова поворачивается ко мне. Умный и проницательный взгляд зеленых глаз придает ему сходство с рыжим лисом, а его голос звучит так тихо, что на мгновение мне кажется, будто я сама выдумала эти слова:

– Однажды твое упрямство всех нас убьет, Амора. Да помогут нам боги.

Усталость пробирает меня до самых костей, когда я поднимаюсь на палубу следующим утром.