Вадим Панов - Не видя звёзд

– Я наслышан о том, что вы – разумный человек и опытный офицер, адмирал. Если вы прикажете прыгать, это будет означать, что так нужно. Вы – мой командир.

– Хорошо, что мы понимаем друг друга, капитан.

– Да, адмирал.

– Прекрасно… – дер Жи-Ноэль перебрал лежащие на столе бумаги. – Вы пропустили важное совещание, капитан, но прежде чем ввести вас с курс дела, я хочу затронуть ещё одну тему.

– Догадываюсь, о чём пойдёт речь, адмирал.

– Я ценю в подчинённых ум и сообразительность.

– Благодарю.

– Итак, среди вымпелов моей Экспедиции есть исследовательский рейдер «Пытливый амуш», на котором несёт службу командор дер Даген Тур.

– Мне об этом известно.

– Очень хорошо. – Дер Жи-Ноэль едва заметно улыбнулся. – Ни для кого не секрет, что директора Компании испытывают к мессеру Помпилио острую неприязнь, которую при желании можно назвать ненавистью. В связи с вышесказанным хочу предупредить вас лично…

– Официально предупредить? – неожиданно спросил Капурчик.

Адмирал выдержал короткую паузу, после чего прежним тоном продолжил:

– Насколько это официально, вы решите после того, как я закончу. И сейчас был последний случай, когда вы меня перебили без последствий. В следующий раз на вас будет наложено взыскание. Вам это понятно, капитан?

– Да, адмирал, – медленно ответил Капурчик. – Прошу простить мою несдержанность, вызванную исключительно щекотливостью темы. Больше такого не повторится.

Дер Жи-Ноэль коротко кивнул, показав, что принимает извинения галанита, однако голос его стал жёстче.

– Капитан, учитывая жгучую ненависть, которую директора Компании испытывают к командору дер Даген Туру, я хочу сразу предупредить: если с мессером что-нибудь случится… Неважно: он отравится, подхватит смертельную болезнь, упадёт со скалы, его цеппель не выйдет из Пустоты – я немедленно прикажу атаковать и уничтожить ваш рейдер. Если с головы командора упадёт хоть один волос – я убью вас всех.

– Вы не боитесь говорить мне это, адмирал? – очень спокойно поинтересовался в ответ Капурчик.

– Я командую Экспедицией, капитан, как только мы покинем Пелеранию, я приму на себя полную ответственность за происходящее и получу право на любое решение. Я стану судьёй, капитан, и я только что зачитал ваш приговор. Он вам понятен?

– Вполне.

– В таком случае мы можем перейти к делам.

Дер Жи-Ноэль вновь взялся за бумаги и вновь отложил их, услышав:

– Позвольте ещё одно замечание, адмирал? Для окончательного уточнения нашей ситуации?

– Излагайте.

Капурчик коротко вздохнул и, глядя дер Жи-Ноэлю в глаза, отчеканил:

– Я не стану пытаться переубедить вас в оценке отношения директоров к командору дер Даген Тур: мне об этом ничего неизвестно. Возможно, они действительно его ненавидят, возможно, вы ошибаетесь, но сейчас это неважно. А важно то, что директора не дураки. Они хотят знать, что случилось с Тринадцатой Астрологической и что мы отыщем в Туманности Берга. Поэтому Компания приняла все условия Астрологического флота, включая выдачу лицензии на проведение четырёх исследовательских рейдов в нашем звёздном секторе. Директорам интересно, адмирал, и они не станут рисковать, подсылая убийц к Помпилио. – Галанит выдержал очень короткую паузу. – Я понимаю, что мои слова не изменят вынесенный вами приговор, но даю слово, что дер Даген Тур не является нашей целью.

И, заканчивая фразу, капитан Капурчик понял, что не ошибся: приговор остался без изменений.

– Молитесь, чтобы это действительно было так, – равнодушно ответил дер Жи-Ноэль. – Молитесь, чтобы никто из вашей команды не преподнёс неприятный сюрприз. И молитесь, чтобы с мессером Помпилио всё было в порядке, потому что я не стану выяснять, кто виноват: виновными назначены вы.

– Потому что мы галаниты?

– Совершенно верно, капитан: потому что вы – галаниты.

– Невероятное зрелище, – негромко произнесла Кира, разглядывая пришвартованные к земле цеппели. – Сколько смотрю – столько поражаюсь.

А видела рыжая достаточно. Конечно, не так много, как изучивший все уголки Герметикона Помпилио, но в самых крупных сферопортах Кире побывать довелось и посмотреть с высоты на колоссальных размеров посадочные поля с десятками цеппелей. И она действительно не переставала изумляться зрелищу покачивающихся у земли «сигар», длина самой маленькой из которых превышала двести метров, при сообразной высоте и ширине. И пусть сейчас их было не так много, как в том же Маркополисе – чуть меньше тридцати вымпелов, включая цеппели даров и пришедшие по торговым делам грузовики, – «сигары» полностью заслонили собой небольшой городок.

– Впечатляет, – согласился сидящий в кресле второго пилота Помпилио.

– Тебя тоже?

– Я люблю цеппели, – негромко ответил дер Даген Тур. – Я ими любуюсь.

– Всеми?

– Многим кажется, что цеппели одинаковы – их взгляд упирается в «сигары», и они не видят ничего больше. Другие, наоборот, готовы жарко спорить, доказывая, что каждый цеппель уникален, указывая на отличия в форме гондол, рулей и даже обводки. Я не отношусь ни к тем, ни к другим, не считаю эти споры важными, а любуюсь цеппелями, потому что в каждом из них есть небо.

– Красиво сказано.

– Спасибо.

– А в паровингах оно есть?

Помпилио улыбнулся.

В отличие от него, исследователя и первооткрывателя, а значит приверженца классического воздухоплавания, Кира редко покидала родную Кардонию, юность провела на архипелаге и там полюбила гигантские аэропланы, созданные по схеме «летающая лодка» – паровинги – тяжёлые машины, использующие в качестве двигателя традиционные кузели и потому обладающие огромным запасом хода. Достоинства паровингов произвели на командование Астрологического флота настолько благоприятное впечатление, что было принято решение рассмотреть возможность введения этих машин в состав Экспедиций, и Кире предстояло показать «товар лицом», на практике доказав, что паровинги действительно будут полезны при исследовании новых планет.

И сейчас, когда рыжая с восхищением разглядывала грандиозные цеппели, на описывающий круги паровинг с интересом и любопытством смотрели находящиеся на земле люди.

– Небо есть во всех летающих машинах, Кира, иначе они не смогли бы до него добраться.

– И в аэропланах?

– Безусловно.

– Но ведь они поднимаются только для того, чтобы вскоре приземлиться, – повторила рыжая старую шутку мужа.

– Тем не менее они поднимаются. И скоро будут летать дальше и быстрее.

– Как скоро?

– Лет через тридцать.

– И что тогда?

– Они всё равно не смогут долететь до звёзд.

Ответ прозвучал настолько веско, что объяснений не требовалось.