Адам Пшехшта - Губернатор [litres]

– Интересно, как они узнали?

– Надо было уладить формальности, наверное, какой-то служащий разболтал, – спокойно пояснил Анквич. – Этого следовало ожидать. Уже давно никто не заходил в анклав, отсюда и ротозеи!

– Сейчас это полбеды, но когда будем возвращаться, нас будут ждать все бандиты города. Уже давно они не грабили алхимиков.

– Тогда-то тут будут и мои люди, – ответил Анквич. – Кроме того, я думаю, что вы недооцениваете себя, дорогой барон. Да, я знаю о вашем титуле. Напасть на человека, который убил в публичном поединке мага ранга Потурина и много раз выходил живым и невредимым из столкновений с Проклятыми? Не смешно. Это не то же самое, что ограбить какого-то бедолагу, сорвавшего несколько цветков с той стороны, и сразу же сбежать. Вчерашний «Варшавский курьер» разместил обширную статью о событиях в Петербурге. Мне кажется, вам стоит бояться не бандитов, а наплыва всякой масти ипохондриков, желающих лечиться у царского медика.

– Откуда титул? – спросила Виктория, поднимая брови.

– Это долгая история, – неохотно ответил алхимик. – Возможно, я преувеличиваю.

Большинство собравшихся у входа в анклав были мужчинами, хотя было и несколько женщин. Почти все нарядно одеты или, по крайней мере, опрятно, словно прибыли на банкет или раут.

– Это не бандиты, – с удивлением заметила Виктория.

– Конечно, похоже, с нами пришли попрощаться сливки варшавского общества.

Отряд вооруженных до зубов немецких солдат выстроился в две шеренги перед странным, похожим на железнодорожный вагон транспортом. Командир, солидный офицер с моноклем, нетерпеливо поглядывал на часы.

– Вы его знаете? – спросил Анквич.

– Да, это некий фон Трош. Мы опоздали, пять минут седьмого, а господин полковник не любит ждать.

Они вышли, прихватив оружие и снаряжение. По негласному приказу фон Троша солдаты встали вдоль тротуара, не позволяя зевакам лезть на дорогу.

Немец по-военному поздоровался с ними, после чего пригласил Рудницкого в транспорт, ясно давая понять, что хочет поговорить без свидетелей.

– Что-то случилось? – беспокойно спросил Рудницкий.

– Можно и так сказать, – сухо ответил офицер. – Несколько дней назад мы отправили в анклав усиленный патруль. Никто не вернулся. После разговора с вами я пришел к выводу, что у нас такая же проблема, как и у россиян: theokatáratos переходят в наступление.

– Зачем вы говорите об этом мне?

– Во-первых, чтобы вас предупредить, во-вторых, чтобы предложить помощь.

Рудницкий окинул полковника скептическим взглядом: немцы никогда раньше не помогали ни одному алхимику.

– Взамен за что?

– Мое предложение безвозмездно, – сразу же сказал фон Трош. – Однако я был бы благодарен вам, если бы по возвращении вы проинформировали меня о своих впечатлениях.

– А конкретней? Я не собираюсь вмешиваться в политику или выполнять задания для императорской армии.

– Вас никто о таком не просит! – заверил офицер. – Но Проклятые являются угрозой для всего города. А если вы найдете следы патруля, сообщите об этом хотя бы из-за гуманных соображений…

– Это все? – недоверчиво спросил Рудницкий. – Никаких крючков?

– Я даю вам свое слово!

– Ну хорошо, как вы можете мне помочь?

– В моем распоряжении пехота и боевая машина. А с воздуха вас будет защищать дирижабль.

– Где этот дирижабль?

– Прилетит только завтра, но не думаю, что вам так быстро понадобится эвакуация.

– Я подумал, что они поддержат нас огнем, если что.

– Нет, я не получил разрешения на бомбардировку анклава, а использовать пулеметы для стрельбы по наземным целям не слишком эффективно. Зато гондола оборудована специальным сиденьем с лебедкой, хотя, честно говоря, я не знаю, как это работает. Отряд несколько раз отрабатывал эвакуационный маневр на полигоне… И дирижабль может передавать нам информацию о вашем положении. В случае чего выдвинемся на помощь.

– Что это за конструкция? – Алхимик указал на транспорт.

– Büssing A5P , – с гордостью сказал фон Трош. – Три крупнокалиберных пулемета, вращающаяся башня, десять стрелковых щелей, листовая броня. К сожалению, я получил его только на три дня, поэтому вам не стоит задерживаться в анклаве.

– Я понимаю, – буркнул Рудницкий. – И спасибо. Не знаю, нападем ли мы на след ваших людей, но если что-то заметим… – Он пожал плечами.

Немец попрощался, пожав алхимику руку, и вышел первым. Усиленные серебром ворота бесшумно открылись – похоже, кто-то не пожалел масла на петли, – и они оказались в анклаве.

– Идем ромбом, – приказал Анквич. – Я – во главе, слева Виктория, справа господин Рудницкий. Анастасия замыкающая. Не забывайте, мы сохраняем такую позицию, чтобы иметь возможность стрелять всем троим одновременно.

Алхимик проверил оружие и приготовился стрелять. В этот раз он ничего странного не заметил: измененная «мосинка» создавала впечатление обычной винтовки.

– Ну что, идем! – буркнул он. – Нужно добраться до библиотеки до заката.

– Почему? – спросила Виктория. – Здесь можно заблудиться?

– Можно. Но больше я боюсь встретиться с существами, которые любят охотиться по ночам.

Девушка вздрогнула и поправила патронташ. Не только Рудницкий выглядел как опытный путешественник: все несли сумки с едой, амуницией и лекарствами.

– Может, поторопимся? – предложила она.

Они ускорились.

Рудницкий, тихо выругавшись, откупорил бутылочку, защищенную воском, и понюхал препарат. Темное маслянистое вещество пахло горьким миндалем и опунцией.

– Что это? – беспокойно спросила Виктория.

– Открой рот, – нетерпеливо сказал алхимик.

Девушка смерила его взглядом, но послушно выставила покусанный и опухший язык. Рудницкий аккуратно окунул кисточку в бутылочку и осторожно помазал ее раны.

– Дыши ртом, – приказал он. – Нужно его высушить, поскольку ты пускаешь слюни, как бульдог.

Виктория гневно посмотрела на него, но ничего не сказала: боль действительно докучала ей. Алхимик повторил процедуру: в этот раз на языке образовался тонкий серебристый налет.

– Наверное, хватит, – сказал он.

– Когда я смогу использовать это слово силы?

– Нескоро. Тебя хорошо потрепало. Помимо всего прочего, это самое бесполезное слово на свете. Оно не работает, – добавил он, видя вопросительный взгляд девушки. – Когда-то у меня получилось с его помощью убить муху, используя столько первичной материи, сколько весило насекомое.

– Невозможно.

– Возможно, возможно.

– И что с ним можно сделать? А сам символ? Может, хотя бы он действует.

Алхимик покачал головой.

– Я пробовал, – заверил он. – На мышах. Я рисовал его на деревянных плитках и размещал в клетках. Без результата. Возможно, надо использовать слово силы вместе с первичной материей, но это безумие, сама знаешь, как трудно достать хотя бы щепотку этой субстанции. Правда, один раз в Петербурге…