Диана Дуэйн - Человек-Паук. Веном-фактор [сборник litres]

– Полагаем, так ты намекаешь на то, что это существо родом откуда-то подальше, чем Пять округов [17] Пять округов – пять административных районов Нью-Йорка: Манхэттен, Бронкс, Куинс, Бруклин и Стейтен-Айленд. .

– Оно внеземного происхождения, – подтвердил Паук.

– Один из твоих проектов вышел из-под контроля?

– Я не возьму на себя ответственность за его появление, – покачал головой Паучок.

– А кто тогда?

– Слушай, я не могу обсуждать это с тобой прямо сейчас. Но с Хобби это никак не связано. Зато с ним связана другая важная проблема, которую нужно решить прямо сейчас.

– Да, – весьма жизнерадостно согласился Веном. – Начнем с того, что оторвем ему конечности по одной за раз. – Щупальца натянулись. Хобгоблин закричал.

– Нет! – Человек-Паук прыгнул на Венома, пытаясь опутать паутиной как можно больше щупалец и оттащить Эдди от пленника. Щупальца, однако, просто продолжали извиваться между линиями паутины.

– Веном! Хобби заложил где-то здесь бомбу, и я понятия не имею, как именно она должна взорваться! У него на себе может быть детонатор, настроенный на его жизненные показатели, или бог знает что еще! Если убьешь его сейчас, мы не узнаем, сможем ли деактивировать бомбу!

Веном уставился на Человека-Паука, но давление на Хобгоблина и не думало прекращаться, и тот по-прежнему кричал.

– Поверь мне, – продолжил Паучок, – если бы мы могли привязать его к его маленькой бомбе, запихнуть в какой-нибудь мусорный контейнер, вышвырнуть за пределы планеты и позволить взорваться там, думаешь, я бы этого не сделал? Но его палец лежит на детонаторе атомной бомбы, на кону миллионы и миллионы невинных жизней! – Паук постарался сделать особое ударение на слове «невинных». – Сейчас не самое подходящее время, чтобы есть его мозг.

Двигатели глайдера внезапно взвизгнули, рванув не назад, а вперед. Давление разом покинуло натянутые щупальца, и Веном завалился назад.

Вырвавшийся глайдер едва не воткнулся прямиком в потолок помещения. Хобгоблин в последний момент успел повернуть вниз, восстановил равновесие, промчался мимо Венома… и исчез в проделанной им дыре в стене.

Веном вскочил на ноги и в шоке и ярости уставился ему вслед. Затем повернулся к Человек-Пауку. Щупальца угрожающе потянулись к нему, и стенолаз приготовился опутать столько отростков, сколько понадобится, чтобы не дать Эдди добраться до его горла или оторвать пару-другую конечностей.

– Ты уже второй раз мешаешь нашим попыткам подвергнуть возмездию это жалкое создание, – прорычал Веном. – Нам следовало бы убить тебя прямо сейчас, но если мы потратим время, то упустим его. Но не сомневайся: наша следующая встреча станет последней.

– Я придержу для тебя местечко в своем графике, – пообещал Человек-Паук, – но что бы ты ни сделал, если хочешь сохранить жизнь этому городу, не поддавайся своим маленьким порывам. Для обезвреживания бомбы Хобгоблин нужен живым.

Веном одарил его яростным взглядом и устремился за затихающим вдали гулом двигателей глайдера.

Человек-Паук поспешил выставленной им камере и собрал ее. «Эти световые бомбы должны были хорошо помочь ей с освещением, – подумал он, – надеюсь, они не заставили вспышку перестараться. Поглядим… Но если завтра к утру Нью-Йорк еще будет стоять, снимки идеально подойдут к дневному выпуску».

Тем временем у Человека-Паука появилась идея. На ее осуществление потребуется время, но если она сработает, результаты окажутся великолепными… Основная проблема заключалась в ускорении этих самых результатов. Как он и сказал Веному, на кону миллионы жизней… Но в данном случае лучше рискнуть, чем сидеть сложа руки.

Человек-Паук в погоне за последним шансом спасти Нью-Йорк поспешил к туннелям метро тем же путем, которым пришел.

СЛЕДУЮЩИЕдва часа тянулись с жуткой медлительностью и пролетели с ужасающей скоростью одновременно.

Человек-Паук знал: ему и его добыче придется найти обратную дорогу к подземному генератору, поэтому постарался запомнить маршрут, заодно пометив его паучьими маячками. Несколько раз, на месте пересечения нескольких железнодорожных линий, чутье предупреждало о появлении экспресса, неслышного из-за доносящегося со всех сторон грохота и лязга его собратьев. В такие моменты Паучок подпрыгивал к потолку и крепко держался, пока металлический исполин, шипя и искря, не проносился в миллиметрах от его спины. Во всем этом ощущалась какая-то мрачная ирония. В пять тридцать утра Нью-Йорку может грозить конец, но до этого момента поезда метро будут ходить по расписанию.

Вся затея казалась Пауку малоперспективной, но чаще всего существо появлялось именно на западной стороне острова. Возможно, центр города показался тому слишком густонаселенным и опасным, полным машин и неприятностей. В какой-то степени Человек-Паук и сам начинал это чувствовать. Вот он один, в незнакомом месте, растерянный, испуганный. Существо больше походило на потерявшееся животное, чем на кого-либо еще, оно не проявляло никаких признаков наличия развитого интеллекта. Скорее всего, сразу после побега с подлодки оно отправилось к открытой воде, и течение реки увлекло его на юг, к месту, где Ист-Ривер впадает в гавань. В конечном итоге, пришелец оказался на противоположной стороне острова, на западе, где и обнаружил вход в канализацию или систему туннелей. Оттуда он уже легко мог отыскать один из выходов или случайно на него наткнуться, а затем забрался поглубже под землю, туда, где уровень остаточной радиации был ниже.

Пробираясь через туннели, Человек-Паук снова размышлял над странной физиологией существа, ведь сейчас именно использование его физиологических особенностей виделось лучшим шансом на спасение города. Существо было чувствительно даже к крошечному количеству радиоактивного вещества, чему достаточным доказательством служила его реакция на маленький свинцовый контейнер с изотопом. «Вот здесь и таятся возможности».

Человек-Паук остановился на пересечении двух туннелей. Большинство из них выглядело одинаково, отличительными знаками становились граффити на стенах, а в некоторых случаях и запах.

Паучок достал очередной маячок, их оставалось всего пять или шесть штук. Он подпрыгнул к потолку и прикрепил устройство, и оно тут же принялось издавать привычный ободряющий гул, слышимый его паучьим чутьем.

Затем Паук спрыгнул обратно на пол и задумался. «Ну хорошо, получается, я сейчас примерно в районе пересечения Седьмой и Пятнадцатой. Еще где-то четыре или пять кварталов дальше на запад и немного вверх. Прилично топать».

Сейчас он шел по одному из служебных туннелей и очень радовался данному обстоятельству, поскольку непрекращающийся шум поездов действовал на нервы. А в ближайшее время его ждут куда более интересные вещи. «Который, кстати, час?» Он проверил часы. «Час сорок восемь. Четыре часа… даже меньше! Плохо». Успешное выполнение задачи зависело от скорости, и вот он – ползет по туннелям с черепашьей скоростью. Человек-Паук отчаянно хотел оказаться на свежем воздухе, полетать между зданиями на паутине, находиться там, где он может увидеть хоть что-то. Однако нельзя всегда получать желаемое. «Надеюсь все же, – он коротко усмехнулся, – что на этот раз я добьюсь нужного результата».