Николай Горькавый - Курьер-619 (Юпитер – Челябинск) [litres]

Юля же внимательно слушала его сбивчивые объяснения о спектральных линиях и о том, как много информации содержится внутри звездного света.

– Ты романтик!

– Астроном обязан быть романтиком. Это непременное условие профпригодности. А ты, наверное, собираешься стать психологом?

– Вовсе нет. Кому на Урале нужны психологи? Суровые челябинцы привыкли лечить психологические травмы самостоятельно, с помощью водочных компрессов. Я собираюсь поступать на архитектурный факультет. Проектировщики зданий всегда будут нужны. Стану в старости ходить по городу и смотреть на здания, которые спроектировала. Если здания будут красивые и удобные, то буду гордиться собой и хвастаться своими творениями перед детьми и внуками. Хочу создавать такие здания, глядя на которые, люди будут восхищенно улыбаться.

Кириллу было так интересно и легко разговаривать с Юлей, что он решился на дальнейший шаг:

– Давай пообедаем в «Цыплятах табака» – это недалеко, возле оперного театра. У меня есть деньги, так что я плачу́.

– Хм… и откуда у школьника деньги?

Кирилл покраснел, но ответил без вранья:

– Мне родители подарили на день рождения новый музыкальный центр, а старый я удачно продал – вот и завелись деньжата.

– Достаточно честно заработаны, – согласилась Юля. – А на что ты будешь рассчитывать после ужина? На номер телефона, на поцелуй или на что-то еще?

Юноша еще больше покраснел и сказал нарочито спокойным голосом:

– Просто поужинать в хорошей компании – уже неплохо. Это тоже тест?

– Конечно. Ладно, пошли к цыпляткам.

Кирилл облегченно перевел дух.

Они неспешно шагали по пешеходной Кировке с многочисленными бронзовыми статуями – нищего, поэта, верблюда, которые не высились на постаментах, а сидели и стояли среди людей, создавая ощущение какого-то нового смыслового – или временнóго? – измерения улицы. Юля сказала:

– Сюрреалистичная Кировка: каждый десятый встречный оказывается не живым, а металлическим существом.

Вдруг девушка взяла Кирилла под руку, отчего его локоть сразу вспотел. Кирилл шел рядом с красивой Юлей и наслаждался завистливыми взглядами проходящих парней и ревниво-внимательными взглядами местных девиц.

– Ты не похожа на обычных девушек, – сказал он.

– Конечно, я ведь не городская, а поселковая девчонка. Во мне бездна деревенского очарования!

Кирилл не выдержал и рассмеялся. Он понял, что не может потерять такую девушку, и спросил:

– Тебя можно поймать в социальных сетях?

– Угу. Человека, который сидит в социальной сети, ловить не надо – он уже на крючке.

Впереди показалась набережная реки Миасс, а из-за угла здания, в котором располагался ресторан, стал выплывать величественный оперный театр с колоннами.

К счастью, очереди к цыплятам не было. Им достался лучший столик возле окна – и Кирилл понял, что сегодня судьба решительно улыбается ему.

Парень-официант принес им по половинке жареного цыпленка, хлеб, минералку и по вазочке фирменной приправы из острой аджики, размешанной в сметане. Уходя, он с любопытством покосился на Юлю, которая своим простым голубым платьем и веселым симпатичным лицом с минимальным количеством косметики резко отличалась от манерных и обильно раскрашенных городских девиц.

Они сидели возле окна, грызли вкусного цыпленка с золотистой корочкой и наблюдали за проходящими за стеклом парами. Юля комментировала:

– Посмотри на парня с девушкой. Они все время разговаривают, улыбаются друг другу и часто смеются. Их руки ничем не заняты. Сразу видно, что они находятся в состоянии начального знакомства. А вот парень и девушка постарше: он несет в руках небольшую этажерку, они идут молча, не разговаривая, лица озабочены. Это уже пара, и у них совместное хозяйство. Они уже добились друг друга – теперь можно и помолчать.

– Оценить, чего же они добились… – вставил реплику Кирилл.

Рядом со стеклом пробрел молодой мужчина с детской коляской и смертельно усталым лицом. Он одной рукой толкал коляску, другой держал возле уха телефон, откуда сыпались какие-то инструкции.

– Следующая фаза семейной жизни! – кивнула на него Юля.

На другой стороне улицы прошествовала пара стариков с выражением безмятежности на лицах. Он опирался на палочку, она держала его под руку.

– А это финальная стадия! – указал на них Кирилл. – Причем эти старики выглядят совершенно счастливыми.

– Они оплатили все долги, им осталась только золотая осень, – задумчиво сказала Юля.

Мимо окна прошли две девушки в боевой раскраске синих тонов, в черных шортах и на красных шпильках, которые были длиннее шорт.

– Ваши городские девицы – такие оторвы, что просто зависть берет! – сказала Юля им вслед и вдруг продекламировала:

– Что это? – удивленно спросил Кирилл.

– Стишок из детской книжки, которую мне подарили к началу школы. Это из средневекового шотландского фольклора.

– Это же шуточный стишок? – неуверенно спросил Кирилл.

– Я очень надеюсь на это, – сказала Юля. – Но в детстве он меня пугал.

– Почему ты его сейчас вспомнила? – спросил Кирилл.

– Ума не приложу! – усмехнулась девушка. – Возможно, это окно чем-то напомнило витрину супермаркета.

Внезапно на город наползла синяя туча. Солнце не успело зайти, и хлынувший дождь подсвечивался вечерними лучами.

– Слепой дождь! – воскликнула Юля.

В дождь особенно приятно сидеть за надежным стеклом, вкусно есть и хорошо беседовать. На улице прохожие бежали под зонтиками и прятались по подъездам. Туча заволокла закат, стемнело. Молния сверкнула белым всполохом, и спустя несколько секунд небеса громыхнули.

Кирилл прожевал кусок цыпленка, отхлебнул минералки и спросил:

– Ты веришь в эльфов и духов?

– Уже нет, я не до такой степени оптимистка.

– А зря, потому что сейчас они резвятся совсем недалеко.

– Где же это?

– В грозу мы обычно видим сине-белые молнии, которые бьют вниз, а вот космонавты с орбитальной станции могут видеть, как из грозовой тучи бьют вверх, в космос, красно-фиолетовые молнии – их зовут «красными спрайтами», то есть «красными духами». Там же сверкают «электрические эльфы», а пониже – в стратосфере – «голубые джеты».

– Молнии бьют в космос?

– Да, эти красные молнии сверкают над грозовыми тучами и пробивают всю атмосферу до высоты сто тридцать километров – это уже ионосфера, или космос.

– Здорово! Значит, гроза связана не только с землей, но и с космосом. Теперь я буду смотреть на нее совсем другими глазами.