Светлана Панина - Арасия. Возвращение

– Нет!

И в следующий миг Андра махнула рукой, словно пыталась стряхнуть это сияние, и светящийся сгусток света сорвался с ее ладони, ударил Сашку в плечо. Не сильно, но он невольно отшатнулся, запнулся за что-то и упал. В голове вспыхнула боль, и он еще успел услышать испуганный вскрик Андры, а потом навалилась темнота.

Король

Золотой кубок звонко бряцнул и покатился по каменному полу. Злость утихала, и Нисам, не говоря ни слова, смотрел на лужицу вина, что медленно растекалась по полу. Термий тоже молчал, боясь вызвать новую вспышку гнева. Пару раз порывался что-то сказать, но одергивал сам себя и отводил взгляд. Воин, что не смог расправиться с мальчишкой, вовсе боялся поднять глаза, замер, стоя на одном колене и уставившись под ноги, будто заранее смирился с любой участью. Так они и стояли в полной тишине кабинета, пока Нисам не бросил на них тяжелый взгляд и не спросил глухо:

– Что именно произошло?

Термий не знал, что добавить к короткому рассказу о том, что план провалился, а Сашке удалось скрыться.

– Трудно сказать, – осторожно начал он.

– Да говори уже, – махнул рукой король.

Нерешительность советника только раздражала. Наверное, Термий боится разозлить его еще больше. Но это не помогало решить проблему. Мальчишка каким-то чудом сбежал. И не просто сбежал – исчез. Термий успел допросить тех, кто стоял в карауле – никто ничего не видел и не слышал, словно ничего и не случилось. Значит, мальчишка по-прежнему в замке? Или каким-то чудом ему удалось улизнуть?

– Говори ты, – Нисам указал на воина. Тот не сразу понял, что король обратился к нему, а осознав, сжался еще больше.

– Простите, Повелитель. Мальчишке помогли. Судя по всему, у него был сообщник. Я почти сделал дело, мальчишка уже не дергался, когда меня оглушили со спины. Простите, Повелитель, но я не ожидал нападения…

– Возможно, сообщник все время был в комнате, – добавил Термий. – Никто не мог знать.

– А лучшего способа избавиться от мальчишки не нашлось, – процедил Нисам и продолжил, не дожидаясь ответа. – И что? Есть идеи, кто это может быть? Что ты узнал?

Термий опустил глаза и тихо произнес:

– Лучше оставить дознавание до утра, чтобы не наделать шума… Но в Кастельтерне с зимы не было новых слуг. Или заговор спланирован уже давно, или…

– Или что? – рявкнул Нисам, подгоняя замолчавшего советника.

– Или сообщник проник в замок тайком и оставался незамеченным.

Нисам застыл.

– Тайком? – неожиданно спокойно спросил он, даже добродушно, что заставило сжаться даже Термия. – Может, расскажешь, как? Ты же сам допросил стражу, кроме мальчишки никто посторонний в замок не входил и не выходил… Стало быть, этот неведомый сообщник в нужный момент что? Влетел в окно?

Термий молчал, и Нисам раздосадованно махнул на него рукой и отвернулся.

Не было никакого сообщника – он знал это. Мальчишка появился в Арасии недавно, скорее всего – вчера. Не удивительно, если Кирс и Андра – первые, кого он встретил. Будь у мальчишки помощники – переодели бы во что-то менее экзотическое и придумали бы легенду получше той ерунды, что он болтал за ужином. А значит, либо эти двое что-то недоговаривают, либо мальчишке помог случай.

Нисам замер, обдумывая неожиданную мысль, что вдруг пришла в голову.

Как мальчишка сумел вернуться?

Без чар это невозможно. Каков шанс, что ему выпало родиться чародеем? Откровение ничего об этом не говорило. Но даже если так, как он узнал, откуда родом? И как вообще овладел чарами без наставника, еще и в мире, где нет волшебства? Это невозможно. Стало быть, он простой человек. Тогда кто тот чародей, что отыскал и вернул его? А главное – зачем? И как вообще узнал о том, что произошло много лет назад на лесной дороге? Лишь двое знали обо всем: он сам и тот, кто много лет заперт в подземелье…

– Ступайте за мной, – бросил Нисам и пошел к выходу, у дверей сделал знак страже остаться.

Он шел быстро, не оглядываясь, зная, что и Термий, и воин следуют за ним.

Мог пленник сбежать? Дверь в его клетушку невозможно открыть незаметно. Ключом, чарами – неважно, король сразу об этом узнает. Он не представлял, как вызволить пленника и сохранить это в тайне. Но он не знал и того, как мальчишка изловчился вернуться в Арасию. Так что… получается, все возможно. Скоро Нисам узнает наверняка. И если пленник сбежал, мог ли помочь возвращению мальчишки? Не ведая, в какой мир того забросили чары? Помня об Откровении? Кто знает… Вчера король сказал бы, что нет. Сейчас он не был уверен.

Подземелье встретило духотой, запахом гнили и крысиного помета. Нисам снял со стены горящий факел и шагнул в узкий коридор. Он не появлялся здесь много лет – не было повода. Где-то здесь посреди большого мрачного зала, запертого сейчас двумя замками, стоял каменный алтарь Ситеса. Наверное, единственный сохранившийся во всей Арасии. Но не к нему он шел. Нисам спустился по узкой лестнице, прошел мимо вытянувшегося по струнке и сонно моргавшего привратника, мимо карцеров, не обращая внимания на звуки, что доносились из-за дверей, не глядя на лица, что прижимались к решеткам крошечных окошек, на руки, что тянулись к нему меж прутьев. Здешние обитатели давно потеряли счет времени, не знали, какой теперь год, когда на дворе день, а когда ночь.

Нисам свернул в небольшой коридор, такой узкий, что приходилось следить, чтобы не касаться плечами влажных от сырости стен. Коридор привел в небольшое помещение с тремя дверьми.

Было тихо. Слышалось только, как факел потрескивает, сгорая. Нисам прошел к дальней двери, отодвинул железную шторку, что закрывала крошечное зарешетчатое оконце.

Поначалу ничего не происходило. Казалось, камера пуста. Если узник спал, то до Нисама не доносилось ни шороха, ни вздоха. Жив ли тот вообще или давно сгнил, а кости растащили крысы?

Тень на полу в углу зашевелилась, поднялась и медленно двинулась навстречу, замерла, прильнув к двери. В камеру попадало немного света, но глаза уже привыкли к полумраку, и Нисам разглядел тощую фигуру и измученное лицо мужчины. Несколько минут они молча глядели друг на друга. Король пытался увидеть в пленнике того, кого знал много лет назад, но не мог. За прошедшие годы тот изменился: исхудал, сгорбился, зарос. Давно не мытые, свалявшиеся в колтуны волосы и борода доходили до пояса, лицо и руки покрывали морщины. Человек стоял, вцепившись грязными, подрагивающими пальцами за прутья решетки. Его голова то и дело подергивалась, будто шее было тяжело удерживать ее поднятой. И только глаза оставались прежними, живыми, горящими, и глядели с ненавистью.

Король хотел было уйти. Он увидел, что хотел, а больше делать здесь было нечего. Потянулся к шторке, чтобы вернуть ее на место, но пленник вдруг заговорил: