Данта Игнис - Анели. Битва за Землю

А я уставилась на него, совершенно не понимая, чего он от меня хочет.

– Ну, чего ты лупишься? – удивленно спросил он. – Присядь. Обожди. Я сейчас найду тебе что-нибудь из нормальной одежды. Ты же выглядишь, как сумасшедшая. Будто из психушки сбежала. А может и сбежала? Чего ты молчишь? Немая что ли?

Я не выдержала и тоже разразилась тирадой на своем родном языке:

– Какого ты от меня хочешь? Я не понимаю тебя. Совсем. Ни единого словечка не понимаю. Может так до тебя дойдет, что я говорю на шантахском?

Теперь ошалело выглядел уже дед. Когда к нему вернулся дар речи, даже присвистнул. Махнул на меня рукой и утопал в другие комнаты, на ходу бормоча себе под нос:

– Это ж надо, иностранка какая-то. И на нашем ни бельмеса. Откуда она могла тут взяться? Надо, наверное, сообщить куда-нибудь. В полицию что ли позвонить?

Я села на диван и принялась грызть ногти. Но это не помогало успокоиться, и я понятия не имела что делать дальше. Минут через пять вернулся старик и протянул теплые мягкие штаны, вязаные носки, майку и панталоны. А еще совершенно убожеское старушечье платье, которому я все равно была безумно рада. И теплый растянутый свитер.

– Моей-то старушки уже пять лет нет. Небось, ей не пригодится, так хоть тебе ее вещи послужат. Одевайся. А я пока обувь поищу, – вздохнул дед и снова вышел из комнаты.

Я быстро и с огромным удовольствием натянула на себя все, что он принес. Надо сказать, гулять по чужому миру голой мне совершенно не понравилось. И от мысли, что это может повториться меня начинало потряхивать. Старик что-то проорал перед тем как войти в комнату, видно на всякий случай, вдруг я еще не одета. В этот раз он принес симпатичные ботиночки на плоской подошве и длинное теплое пальто.

– Примерь. Не знаю, подойдут ли? У Наташеньки тридцать седьмой размер был. Не знаю у тебя какой? Вроде на вид ножка маленькая…

Я молниеносно влезла в ботинки и даже улыбнулась. Впервые в этом мире. Они сели как влитые. Точнее, были чуть свободноваты, но толстый носок это возместил.

– Пошли, – сказал дед. И когда я снова непонимающе на него уставилась, указал пальцем на меня, потом на себя и на коридор.

Я быстро натянула пальто.

– Пальто не надевай, – сказал старик, но я и ухом не повела. Что он там бормочет? Он привел меня в маленькую комнатку, где вкусно пахло. Повозился в каких-то ящиках и поставил передо мной тарелку с незнакомой, но вкусной едой. Нахмурился, видя, что сижу в пальто. Я поковыряла в тарелке, строя из себя знатную даму, хотя мне хотелось наброситься на еду и есть ее руками, чавкая и торопясь. Не ела уже несколько недель, с самой моей смерти. Не знаю сколько там промотылялась в нутре Бреши. Я даже не удержалась и хихикнула. Мертвая, но голодная. Да и если приглядеться, то не такая уж и мертвая. Эх, все у меня не как у людей. А ведь ничего не предвещало, и начиналась жизнь вполне нормально. Обычная девчонка в обычной семье. Мама, папа, брат, дедушка… Все обычные люди, но нет же, угораздило.

– Ешь, не бойся.

Дед оторвал меня от мыслей и указал пальцем на тарелку. Я снова заглянула в нее, мясо пожаренное кусочками мне все-таки знакомо. И хлеб тоже. И чай. Хоть у него и был другой вкус, не такой, как дома. Дома… На меня снова нахлынули воспоминания. Все-таки раны были еще слишком свежи, стоило подумать о простых знакомых вещах, и боль тут же возвращалась. Одна неосторожная мысль о доме и сразу вспоминалась мама, ее запах, теплые бесконечно родные объятия… Безвозвратно утерянное прошлое. А еще ее жуткая смерть. Даже сейчас при мысли об этом меня передергивает. Она превратилась в ворлока. В эту жуткую серую тварь с бельмами вместо глаз. И все из-за Бреши. Которая, кстати, и сейчас неподалеку. И наверняка делает с этим миром свое темное дело. Я подозрительно покосилась на деда, нормально ли он еще выглядит? Вроде, ничего так, по-человечески.

Я медленно допивала чай, он все еще был горячим. А старик достал из кармана кофты, в которую был одет, какую-то небольшую плоскую штуковину. Потыкал в нее пальцами, а потом и вовсе поднес ее к уху и стал в нее что-то говорить. Я вскинула бровь вверх, и уставилась на него, как на умалишенного. Ну, точно, на меня он не смотрел и говорил вовсе не со мной. Ненормальный. Вот же влипла! Я вскочила, решив не дожидаться пока его обострение войдет в агрессивную фазу, и бросилась к выходу.

Пронеслась по коридору и ударилась в дверь со всего маху. Она начала открываться, и я уже успела порадоваться, когда везение вдруг закончилось. Створка открылась лишь чуть-чуть и во что-то уперлась, я сразу и не сообразила в чем дело, а потом вонзилась взглядом в цепочку. Сзади послышался недовольный голос старика. Он спешил за мной по коридору. Я зашарила пальцами по цепочке. Дернула ее изо всех сил, намереваясь оторвать, но не вышло. Дед уже дышал в спину, когда я каким-то чудом нашарила за что нужно ухватить и куда потянуть. Дверь распахнулась, я молниеносно слетела вниз по лестнице и бросилась прочь от этого дома. Прямоугольные чудовища оказались всего лишь домами. Но от этого не легче.

Бежала я недолго, предположив, что старик не смог бы догнать меня, даже если захотел. Как только перешла на шаг и немного успокоилась вся безысходность положения навалилась на меня. Я одна в чужом мире. Я ничего о нем не знаю. Мне некуда пойти, и я понятия не имею как здесь выжить. Самое время паниковать. Даже когда мы погибали в Адалоре, мне не было так страшно. Там я все-таки знала, что где-то есть знакомые люди, где-то есть брат, да и все кругом было родным. А тут… Мне захотелось завыть от тоски.

_______________________________________________

*На самом деле, на юге России, а именно сюда и угодила Анели, стоял еще ноябрь. Воздух остыл до пяти градусов по Цельсию, но морозы еще не наступили. Иномирянка же привыкла к более теплому климату у себя на Шантахе, и такой холод был для нее уже почти полноценной зимой.

Я бродила по городу, меж прямоугольных коробок и ничего не могла придумать. Люди меня пугали, старалась держаться от них подальше. Никогда не знаешь чего от них ждать… Они, слава Богам, не обращали на меня внимания. Деловито, опустив глаза под нос, сновали по своим делам. Спасибо деду, одежда была теплой, но через несколько часов я все равно начала замерзать, а еще мне жутко захотелось пить. Но я не могла понять этот мир. Как он устроен? Все здесь мне совершенно невдомек. Где, например, колодцы? Вообще, где все эти люди берут воду? Не могут же они, в конце концов, жить без воды? Или мы с ними настолько разные? С виду одинаковые…

Я затравленно оглядывалась по сторонам, а думала только о том, чтобы забиться в угол и долго там рыдать. Но продолжала идти. Слева и справа от меня стояли длинные дома. В каждом из них по несколько дверей, перед некоторыми стояли лавочки. Когда дома заканчивались между ними обычно стояли сараи, а потом снова дома. Голые деревья казались чем-то инородным, и только полоска неба над головой дарила мне хоть какое-то ощущение реальности. Тело ныло после путешествия сквозь Брешь. Ко всему прочему, когда я вчера пробиралась в сарай, то разодрала бедро и локоть. Теперь при ходьбе одежда терлась о ранки, и они сильно болели.