Лана Рэй Котт - Великий Партион. Восход

– Для этого и существует Дворец, – миролюбиво ответил партион, не подозревая о бешеной пляске эмоций в душе своей подопечной. – Когда локеры прибывают сюда, их задача понять свои сильные стороны, свои пути служения Гере. На это уходит от полугода до нескольких лет. За это время ученики набирают рейтинг по разным предметам, на основании которого можно сложить впечатление об их способностях. Тогда у них появляется шанс стать юнгером партиона.

Они пришли в прачечную, где Али выдали новую одежду – комфортную, но серую и безликую.

– И как это происходит?

– Раз в полгода проходят Смотры, на которые являются партионы, у которых нет юнгера. Они изучают анкеты локеров, проводят дополнительные испытания и решают, кто им подходит.

– А когда будут следующие Смотры? – без всякого энтузиазма спросила Али.

Ей казалось, что её жизненный путь упёрся в высоченную гору, и она понятия не имела, как на эту гору взобраться.

– Через три недели.

– Вряд ли я чему-то успею научиться за этот срок, – невесело усмехнулась Али. – Значит, в этот раз никто меня не выберет и я останусь во Дворце?

– Да, так бывает почти всегда, так что не о чем переживать, – ободряюще улыбнулся Оаро. – Ты же слышала Джиджи: у тебя в запасе ещё два года, чтобы набрать форму. Уверен, ты справишься.

Жили во Дворце скромно. Питались в основном тем, что выращивали в огороде, заменяя мясо местным белковым растением хоку. Почти весь день локера уходил на тренировки и практики, а за режимом строго следили цинны. Али понравилась столовая: там было как-то теплее и уютнее, чем в других помещениях, и круглые окошки добродушно глядели на вошедшего. Все остальное пространство в скале занимали комнаты и учебные залы.

После шикарных интерьеров Академии Искусств герапартион показался Али скучным, заброшенным местом. В стенах замка витала атмосфера новаторства, престижа и будущего блеска. Здесь же, на Герацее, Али будто бы находилась на обочине мира. Пустые каменные ходы, грубо сколоченная деревянная мебель, странный безликий пейзаж – всё это плохо вязалось у неё в голове с образом могучего Храма Геры, которым якобы являлся герапартион.

– … Темнеет здесь поздно, в девять или десять часов вечера в зависимости от времени года, – вещал Оаро, пока они двигались по каменным проходам Дворца. – Но времён года здесь как таковых почти и нет – всё время тепло и сухо.

Али посмотрела на смартком – половина десятого. В Бастии ещё даже вечер не начался, а здесь, на Герацее, Локус уже садился и золотил верхушки сосновых лесов, обступивших скалу.

Оаро подвёл Али к двери её комнаты. Плохо отёсанный кусок дерева не совсем вписывался в каменный проём, оставляя огромные зазоры. Али сразу подумала про сквозняк, плохую звукоизоляцию и неизбежный конец личному пространству. Партион распахнул дверь, и она увидела место, где ей суждено было провести неизвестно-сколько-лет: маленькую комнату с кроватью, столом и стулом. У стены стоял юнгерский ящик для одежды и личных вещей. Через толщу каменной стены в комнату вело прямоугольное оконце, сквозь которое виднелся кусочек леса.

– Ну вот, – бодро сказал Оаро, проходя по циновке, сплетённой из местных трав. Он зажёг тусклую настольную лампочку и обернулся к Али:

– Понимаю, выглядит, как келья монаха. Так оно, по сути, и есть. Партион должен обратиться к Полю Геры и отойди от благ земной жизни. Наверно, это не то, к чему ты привыкла, но таков наш путь. Вот увидишь: тренировки будут отнимать столько сил, что приходя в эту комнату, ты будешь тут же проваливаться в сон.

Он вернулся к ней и в очередной раз дружески похлопал по плечу.

– Ты с дороги, поэтому в столовой тебя ждёт небольшой ужин. Так что бегом на первый этаж и обратно, в постель.

Али медленно зашла в комнату. Здесь пахло пустотой и чужеродностью.

– И не забудь про «дар»! Когда придумаешь, дай знать!

Оаро удалился, пружиня на ходу и насвистывая незнакомую тирианскую мелодию. Дверь прикрылась сама собой, и Али осталась одна. Слёзы тут же заполнили глаза. Она стояла посреди своего нового «дома», спрятав лицо в ладонях, словно маленький ребёнок. Она вовсе не страшилась аскетизма – её детская в Королевском Дворце едва ли была больше этой комнаты, да и из прочей мебели там был только шкаф с зеркалом. В Академии ей выделили небольшие покои, но их также с трудом можно было назвать роскошными. Проблема таилась в другом: она не чувствовала себя на своём месте! Зарыдав с новой силой, Али присела на твёрдую узкую кровать. Она словно здоровый зуб, вырванный по ошибке и кровоточащий теперь в помойке!

А как же Альберти? Что же с ними будет? Они даже не попрощались как следует! Как такое возможно? Ещё и суток не прошло, как они была счастливы и с оптимизмом смотрела в будущее! И вот, несколько часов полностью перевернули всю её жизнь.

Али подумала, что надо немедленно написать Альберти, но когда она стала набирать сообщение, то не смогла закончить и строки. Всё оказалось разрушено: их любовь, их мечты, их идиллия в Бастийских горах… На кровати лежало два серых полотенца. Выбрав то, что поменьше, Али вытерла лицо. Она уже почувствовала накатывающие волны того страшного состояния, из которого с трудом вышла три года назад, и вспомнила об ужине. Если она не съест ничего сегодня, то может не съесть и завтрак, а потом обед и следующий ужин. Лечить её никто не станет, и она просто умрёт в этих мрачных стенах!

Али заставила себя подняться и выйти в коридор. Дверь в одну из соседних комнат оказалась приоткрыта, и она увидела двух детей-спекторияков: настороженную девочку лет одиннадцати-двенадцати и мальчика помладше с огромными блестящими глазами. Они смотрели на Али, словно на непонятное природное явление, и она поспешила скрыться из виду. В столовой ожидал холодный ужин: постные бесцветные кусочки, напоминающие по вкусу мясо индейки, и варёные овощи. Съев всё, Али помыла тарелку и, взяв бутылку с водой, пошла обратно. На лестничной площадке второго этажа стоял некий молодой человек и внимательно наблюдал, как она поднимается. Это был парень среднего роста с короткими русыми волосами и аккуратными чертами. Такие лица её друзья-художники находили слишком «правильным» и «скучным». Али преодолела оставшиеся ступени и оказалась перед молодым человеком.

– Здравствуй, Али, – сказал он.

Какой убаюкивающий тембр голоса! Откуда, интересно, он знает её имя?

– Вы кто? – спросила она и окинула взглядом его зеленоватую робу. Не локерский костюм. Для учителя этот тип кажется слишком молодым, но опознавательных знаков на его груди вроде как нет.

На всякий случай Али поднесла ладонь к левому плечу.

– Вот ты и приехала… – несколько грустно констатировал молодой человек, вконец озадачив Али. – Меня зовут Кевит анта Фосент.