Лори Ли - Разорванная паутина

Несмотря на то что Саенго годами пыталась сбежать от обязанностей, которые никогда не хотела выполнять, она все еще плачет по ночам из-за жизни, которую потеряла. Неизвестно, как отец Саенго отреагирует на подобную новость. У нее есть двоюродные братья и сестры, однако для лорда Панга Саенго всегда была единственной кандидатурой. Он ни за что не захочет видеть наследником своих земель кого-то другого.

– Вы знаете свою сестру лучше других, – говорю я принцу Мейлеку, садясь на кровать рядом с Саенго. – Теперь, когда Ронина больше нет, у нее нет и сильного союзника. Что она предпримет?

Принц Мейлек молчит долгое время, и лишь стучащие по дороге колеса за окном да шум лодок, плывущих по воде, нарушают воцарившуюся тишину.

В конце концов принц Мейлек говорит:

– Мей всегда воодушевлялась идеей обладать властью. Она жаждала стать королевой. Ее сердце разбилось, когда наши родители погибли. Я думаю, она чувствовала вину за то, что так сильно жаждала власти, которая внезапно была ей дарована в тот момент. – Он поднимает глаза на Коу, и какая-то мысль проскальзывает в глазах обоих, некая общая боль. – Она обратила это чувство вины в жажду наказать всех рожденных шаманами. Это самое легкое решение. Ей никогда не нравилась идея, что кто-то рожденный в семье, чей статус ниже ее, имеет больше власти и сил, чем она сама.

Звучит так, будто она всегда была ужасной, но я заставляю себя промолчать и не высказывать мысль вслух.

– В королевской родословной есть шаманская кровь, – замечает Саенго.

Половина северных земель Эвейвина некогда являлась отдельным королевством, основанным людьми-рабами, которые сбежали из Ньювалинской империи во времена хаоса, воцарившегося в эпоху правления Бездушного. Именно рабыня, возглавившая то королевство, приручила первого дрейка, живущего в диких северных землях, и до тех пор, пока прирученные дрейки не появились повсюду, ее называли Дрейковой королевой. История о ней всегда была одной из моих любимых.

Несколько поколений спустя, когда север объединился с Эвейвином в единое королевство, Ньювалинская империя предложила эвейвианской королеве заключить брачный союз в качестве репарации. Эвейвин принял предложение с условием, что ньювалинский принц станет мужем королевы, но не будет иметь реальной власти в ее землях. И какое-то время эвейвианские короли и королевы тоже обладали магическими силами.

– Ненависть не имеет логики, – говорю я, скорее обращаясь к принцу Мейлеку, чем к Саенго. – Нельзя умерить ее пыл с помощью разумных причин.

Принц Мейлек никак не реагирует, будучи отлично натренированным скрывать истинные мысли и чувства.

– Она разделила королевство, когда посадила в тюрьму всех рожденных шаманами, – произносит он наконец-то. – Никого не пощадила, даже рейвинов. Это не то мудрое решение, с которого стоило начать правление.

– А теперь она затеяла войну, которую мало кто в Эвейвине хочет поддерживать, – говорит Саенго.

– Вы спросили меня однажды, по-прежнему ли я верна тем, кому была, – говорю я. Принц Мейлек прищуривается. Это случилось несколько недель назад, когда я была в Вос-Гиллисе, выполняя глупое поручение и пытаясь найти Кендару, а заодно спасти рожденных шаманами, что находились в темнице. – Я по-прежнему верна Эвейвину и его народу. А теперь и вам следует сделать выбор. Что значит для вас Эвейвин? Верны ли вы своей королеве? Или своему народу?

Принц Мейлек нервно потирает лоб, а затем говорит:

– Мей – моя сестра. Я никогда не думал, что мне придется делать выбор между своей семьей и своим королевством.

– В любом случае, – спокойно вставляет Саенго, – собрать союзников – хорошая идея. Мой отец, например, однозначно осудит действия королевы Мейлир, да и другие лорды на севере с ним согласятся. Почти у каждой семьи в землях Панга есть представители в армии и кто-то, кто погиб в атаке во время собрания Ронина. У вас есть бумага и чернила? – Она поднимается с койки, когда Коу достает то, что она попросила, из ящика в столе.

– Что вы собираетесь делать? – спрашивает Коу.

Саенго наклоняется над столом, ставит фонарь поближе к себе, а затем что-то пишет и говорит:

– Я попрошу отца, чтобы он прислушался к словам принца Мейлека, если тот ему напишет. Если я ему обо всем расскажу, больше вероятности, что он согласится.

Принц Мейлек кивает и говорит:

– Я ценю это. Лорд Панг станет ценным союзником.

– Если мой отец объединится с вами, остальные северные рейвины последуют его примеру.

– Вы уверены, что не пойдете с нами? – спрашиваю я у принца Мейлека. Дергаю ворот своей рубашки. В комнате слишком тепло, несмотря на то что окно открыто. – Небезопасно вам находиться в Эвейвине.

– Со мной все будет хорошо, но спасибо за беспокойство. Вы голодны? Я могу попросить, чтобы принесли поднос с едой из таверны снизу.

Я качаю головой.

– Есть кое-что, – продолжаю я, – что вы можете для меня сделать, если у вас есть возможность. Я хочу узнать, что случилось с теми, кто остался в Краю пряльщиков.

Эта мысль не дает мне покоя с тех самых пор, как мы покинули север. Жрица Мия подтвердила, что Ньювалинская империя получила письмо из Края пряльщиков, так что, скорее всего, с его жителями все в порядке. Однако без Ронина у них нет никакой возможности покинуть замок. Да и теперь, когда Бездушный снова пробудился, я не знаю, как долго они пробудут в безопасности.

– Я знаю, что с ними случилось, – говорит принц Мейлек, удивляя меня подобным ответом. – Я слышал, как жрица Мия общалась с другими шаманами. Тенеблагословленные отправили гейта, чтобы вызволить оставшихся солдат и слуг Ронина.

Облегчение снимает груз с моих плеч. Гейтами называют тех, кто способен открыть теневые ворота – гейты, которые позволяют перемещаться из одного места в другое в считаные секунды.

– Когда это было? – спрашиваю я.

– Прошлой ночью. Они разговаривали на ньювалинском языке. Полагаю, они не знали, что я их понимаю.

Через несколько минут Саенго заканчивает писать письмо, ставит изящную подпись, а затем поворачивается ко мне, слегка прижимая одну руку к груди. У меня все сжимается внутри. Хотя я и проверяю состояние Саенго каждый день и подлечиваю ее как могу, чтобы гниль не распространялась по телу, болезнь порой причиняет ей боль.

– Нам следует вернуться обратно в особняк, – говорю я, внезапно почувствовав себя не в своей тарелке. Странно общаться с принцем Мейлеком без соблюдения эвейвианских правил и этикета. Мы вовсе не друзья, по крайней мере, я не уверена, что мы друзья. Однако какие бы отношения ни были между нами, он по-прежнему остается моим принцем. А однажды он станет и моим королем. – Пожалуйста… пожалуйста, берегите себя. Вы нужны Эвейвину.