Степан Кирнос - Во имя порядка: у истоков Союза

Далее Наратзул узрел, как его собирались судить за это. Особое подразделение стражи, что выносит наказания без суда и следствия, уже собиралось его отправить на костёр, как за него вступилась Мириам – его приёмная мать. С ней он провёл всё детство, она его растила и воспитывала, заботилась, ночами не спала, лечила болезни и оберегала, не жалея себя. Она сказала, что это она убила магией Боффора. Она, из чистых порывов души, сделала всё, чтобы спасти Наратзула и теперь вынуждена идти на костёр. Наратзул ранее полагал, что это несправедливость, что это всё неправильно, но где его действия? Стража готова покарать любого за несоразмерную самооборону, и за незаконное использование боевой магии, которое могло из квартала сделать пепелище. Сейчас, когда по смерти нет веры, а есть знание, он понимает, что это шибка… его ошибка. Наратзул позорно солгал, не сказал, что это он преступник, что он л магией Боффора, а позволил приёмной матери принять смерть за него, да ещё и стыдливо и проклиная Рождённых Светом подкидывал дрова в её костёр.

– Ты струсил! – отрадно завопили сущности, что нашло отражение ещё большей болью в душе Наратзула, и снова «высший» указывает на лист. – Ты ведь мог её спасти! Сказать, что ты – убийца и преступник. Но ты солгал и струсил!

Ещё одна картина предстаёт перед Наратзулом. На этот раз это древние руины, обитель для древнего и очень опасного клинка. Наратзул идёт со своей возлюбленной – Зеларой. Аэтерна влюблён в девушку изумительной внешности, находя смысл жизни рядом с ней, готов любоваться её волосами цвета топаза, заворожён одним взглядом её кристально чистых глаз, и готов ради неё сделать всё. Но любит ли он её по-настоящему? Рано или поздно они находят клинок, и здесь начинается душераздирающая драма. Зелара оборачивается к Наратзулу и сообщает ему, что она не любит его. Она давно хотела ему рассказать об этом, но всё жалела его. А потом, чтобы доказать истинность слов она поступила крайне опрометчиво – её потянуло соединиться в поцелуе с тем, кто станет убийцей Наратзула. И она сделала это. «Почему не я!?», «Почему она так со мной поступила!?», «Зелара, я же тебя так люблю!?», «Почему… почему!?», – вместе с чувством взорвавшегося «солнца» в груди на Наратзула нахлынул поток вопросов. Но потом… это оказалась всего лишь шальная мысль, но зацепившись за прилив гнева, она превратилась в действие. И вот Зелара уже на земле, поражённая смертоносным клинком, который они так долго добывали.

– Ты – убийца, Наратзул, проливший кровь из-за ревности! – прозвучало обвинение в едином нечестивом хоре, и вновь виднеется проклятый лист. – Вот здесь записано всё, что нам необходимо!

– Ты властолюбец, Наратзул! – звучит следующий упрёк и порождение зла подносит ему свиток. – Здесь записано, как ты рвался к власти, жаждал обладать к властью! Не ты ли поднял восстание в Треомаре и убил Эродана!? Не ты ли, в своей великой гордыни и спеси погубил тысячи аэтерна и стал причиной падения целого королевства!? Не ты ли, чтобы стать… самим «богом теней» отправил на бойню множество народу, погубил Орден. Не из-за твоих ли действий… твоя мать умрёт!?

– Нет! – Наратзул кричит это слово, потому что другого не может, чудовищное отрицание всего происходящего – последняя защита, которая ломается. – Нет! Нет!

К Наратзулу стали подходить твари из инферно, сгущаясь возле него подобно адски-красного облака. Его окутали такие мысленные вонь и смрад, что будь он в теле, то немедленно задохнулся бы, но сейчас вынужден терпеть и терпеть.

– Этого не может быть! – вопит Наратзул, пытаясь съёжиться и защитится, но как это сделать, если ты только пучок мыслей с чистыми эмоциями? – Я вас не звал!

– Ты призвал нас своими желаниями, мечтами и поступками! – прозвучал грозный обвинительный ответ.

– Да-да! – в поддержку отозвался второй хор. – Посмотри на свою жизнь и узнай, что только своими свершениями и деяниями ты обрёк себя на бесконечность мучений! И более того, цепочка событий такова, что весь мир теперь сгорит в сладком огне очищения! Ох, если бы тогда сдержал гнев и ушёл от Боффора, если бы не позволил Мариам взойти на костёр, если бы не поразил Зелару в гневе, если бы не поднял мятеж и не стал драпать из тюрьмы от заслуженного и мягкого наказания, если бы не продолжил сеять семена хаоса, то сейчас бы не продолжил цепь событий, что приведут к падению мира.

– Неужто я единственный, кто так облажался? – в ментальном бессилии закричал Наратзул, пытаясь усилием воли выйти из круга «высших», но не может, его воля сковывается в «цепи» с каждым моментом.

– Есть у нас и иные слуги, что долгие тысячелетия взращивает плоды тьмы, но они на тот случай, если наш план, совершенный первый, не сработает!

Наратзул ощутил всё своё бессилие, всю слабость и невозможность что-либо сделать. Если бы он был в теле, то глаза выдавили поток слёз, но сейчас его гложет сожаление и хандра. Теперь он не «бог тьмы» из пророчеств, не погибель Рождённых Светом, и даже не принц «Нерима», коим мог бы стать, не великий вождь, за которого готовы умереть тысячи людей, а просто дух, который вот-вот станет игрушкой для «высших», пищей для адской мельницы.

– Боффор, Мариам, Зелара, Каллисто, Мерзул… отец, – мысленно «прошептал» Наратзул. – Простите меня, я вас подвёл.

В эту же секунду, когда казалось, что море тьмы практически пожрало Наратзула, воссиял свет такой силы, что мгновенно все «тела» алого света стали черные чёрного, высветив в них всю суть, духовные очи Арантеаля едва не ослепли, но в тоже время всё его существо встрепенулось, поднялось и наполнилось внутренней силой.

– Хватит! – раздался голос настолько могущественный, что «высшие» вздрогнули, а Наратзул испытал прилив бодрости и устремление вечного покоя, ради которого готов был бы отдать все сокровища мира.

– Он пришёл! Он пришёл! Он жжёт нас! – подпространство исполнилось шакалинными воплями, стоном и воем, восходящим к адову крещендо, способному в материальном мире расколоть камень, но присутствие Света словно окутало Наратзула, защитило его от этих голосов.

– Идите прочь, ибо так говорит наш Владыка! – прозвучали слова силы, которые есть приказ наивысшего порядка и не подчиниться ему нельзя.

Наратзул ментально осмотрелся, но больше не находит никого, кроме тёплого сияния. Он заполняет собой всё, но в тоже время является умом осязаемым и Арантеалю кажется, что это отблеск ещё более сильного Света.

– Кто ты? – кратко спросил Наратзул и сию секунду получил ответ:

– Посланник Истины Живой.

– Неужели всё так, как они говорили? – отчаянно вопрошает Наратзул. – Неужели я столько всего натворил.

– Ты сам всё видел, – раздался ответ кроткий, но тем не менее полный могущества и Арантеаль испытал прилив стыда и чувства запоздалого раскаяния, но рыдать и каяться уже нет смысла – всё что он сделал – сделал и больше нет ничего такого, что могло бы его спасти.