Степан Кирнос - Во имя порядка: на заре новой эры

Долго его искать не пришлось – он разместился на троне в конце длинного стола, рассматривая бумаги. Что ж, время скрытности прошло, и я касаюсь края своего капюшона, откидывая его назад, громко восклицая:

– Арантеаль!

– Кто… ты, – воин, в такой же броне что и хранители, с загорелой кожей, седой коротким волосом и бородой, грузным взглядом оттеснённых очей, встал с трона и посмотрел на меня; от такого холодного взгляда мне стало не по себе; но всё же, продолжая идти и ощущая неуверенность в ногах, я приближаюсь к нему.

– Да это я.

– Проклятый предатель, – речь его запестрила нотками сдерживаемой злобы, – назови хоть одну причину, чтобы я тебя не кинул в темницу.

– В нашем зале предатель! – раздался крик от одного их слуг Ордена, вызвавший сущий переполох.

Я понимаю, что его угрозы не пусты, хранители, которые тут были подходят сюда, ложа ладони на мечи, и слышу шёпот пересудов, и собирая все мысли в единое целое, подбираю слова, которые могли бы вразумить этого идиота:

– Господин великий магистр, наши опасения подтвердились. Год назад я отправил агента в Нерим, чтобы он отслеживал ситуацию с тем, что происходит, – достаю помятый и потёртый клочок бумаги и аккуратно даю Арантеалю, да так, чтобы хранители не накинулись на меня. – Это сообщение от нашего агента пришло недавно.

Быстро пробежавшись глазами по написанному звучат недовольные и полные скепсиса речи:

– И с чего бы мне доверять предателям? Не может быть. Вы могли это подделать, – Арантеаль бросает бумагу на стол. – Вот реально, чтобы вернуться в Орден, ты и твой командир решили дезинформировать нас, отвлечь от борьбы с циклом. Ты не понимаешь, что мы бьёмся с тем, что уничтожит всё человечество?

– Вот, – в моих руках оказывается небольшой цветок, лепестки и стебель которого высохли. – Он с Нерима, и ты знаешь это. Он прибыл вместе с письмом.

На этот раз чувствую, что задел чем-то Арантеаля, и он задумался. Великий магистр хоть и помешанный на цикле, но в нём должны же быть проблески здравого смысла, на которые можно надавить:

– Арантеаль, тебе придётся поверить. Иначе ты погубишь Арк.

Со стороны раздаётся глас презрения:

– Не тебе говорить о благе Арка, паскуда! Шёл бы ты отсюда, пока тебя не повесили!

– Нерим давно перестал быть спокойным, и ты это знаешь, – я смотрю направо. – А слухи? Разве ты к ним не прислушиваешься. Рано или поздно Коарек пойдёт войной на Эндерал, чтобы «освободить» его от влияния религии.

– И всё же, – упорствует великий магистр, – Нерим далеко от нас. Когда я закончу работу над… тем что остановит Цикл, у нас будет достаточно времени для подготовки войны с Неримом.

О, Творец, внемлют молению раба Твоего и помоги мне. Холера! Неужто он совсем ничего не видит кроме своих идеи и мыслей. Он будто не пробиваемый, но если его волнует цикл, то так тому и быть, разыграем эту монету:

– Ты говоришь о цикле… что ж, в библиотеках пирийского храма, где мы расположились, мы нашли литературу о цикле или нечто похожем. Если тебе интересно, то мы можем и поделиться с вами ею.

– Хм, – задумался Арантеаль, приложив руку к подбородку – О цикле говоришь. Но вы ведь предатели, и что мне с вами делать? Скажи, как можно предать Орден, как можно ради своих мелких целей отступиться от святого долга?

– Арантеаль, – устало начинаю я. – Мы можем вернуться сюда, дать вам наши знания о цикле, предоставить оружие, помогать вам. Или мы снова продолжим враждовать и это ни к чему хорошему не приведёт Эндерал.

– Что вы хотите взамен?

– Об этом тебе сообщит сам Велисарий. Мы придём сюда и всё обсудим. Как тебе такой вариант Арантеаль?

– А ты зачем здесь?

– Я пришёл сюда за тем, чтобы обо всём договориться. Чтобы, когда Велисарий сюда прибыл, в него не полетели стрелы.

На этот раз великий магистр ещё глубже задумался, и даже не думаю его отвлечь. Сейчас решается судьба целого города или континента, и не дай Боже сказать лишнее слово, ибо оно может стоить нам всего этого предприятия. От волнения я начинаю про себя молиться, чтобы успокоиться:

«Творче, помоги. Убеди этого человека, дабы он внял моим словам, и принял верное решение. Творец, не попусти того, чтобы народ Эндерала сгинул».

– Ладно, давай, – соглашается неуверенно и робко Арантеаль. – Только возьми с собой свитки телепортации в Храм. Чем быстрее мы всё это решим, тем лучше.

– Нет! – кричит один из хранителей. – Этого предателя надо было сжечь или повесить!

– Арантеаль, пойми, – раздаётся крепкий голос одной хранительницы из четвёртого сигила, которая три десятка лет правила железной рукой Эндералом до возвращению великого магистра. – Мальфас заповедовал нам изгонять отступников. Это – продолжение его дела. И мы, повинуясь его воле и заповедям, должны их перебить.

– Нет, Натара, мы не можем сейчас разбрасываться помощью, – тяжко сказал великий магистр, повернувшись в их сторону. – Нам сейчас нужна любая помощь, к тому же они… оправдали свои… подозрения насчёт Нерима.

– Арантеаль, маги из Нерима и теперь… приём этих мятежников? Это будет не слишком ли?

– Натара… я понимаю, это трудно принять. Но сейчас, мы должны объединиться перед лицом угрозы цикла.

Я опустил взгляд и увидел, как в серебряной миске покоится насыщенное красное сладкое яблоко. Долго не питавшись, чувствую голод в желудке, урчание и хватаюсь за него, подтягивая к себе:

– Простите, я не ел со вчерашнего дня. На острове жевали сухари и рыбу.

– Хранители, – осторожно заговорил Арантеаль. – Сегодня наши братья вернулись на путь истины. Не будем их строго смутить за отступничество, ибо в наше время нам нужна любая помощь.

Что могут ответить воины Святого ордена? Они молчаливо соглашаются с новой волей Арантеаля… проглотили и неримских магов, проглотят и это. Что ж, теперь мне пора покинуть это место и вернуться на остров, чтобы сообщить «радостную» новость. Но всё же напоследок меня пробирает благодарность, несмотря на то, что мне плохо от новости смерти Йеро.

– Спасибо, – кланяюсь я. – Вы сделали правильный выбор.

– Фриджидиэн, – раздалось грозное обращение, и я смотрю в глаза Великому магистру, находя в них только презрение к себе, – ты не думай, что вам тут будут рады. Наша задача – остановить цикл, а потом…

– Понимаю, – киваю я.

– И у тебя железная воля, если ты сюда пришёл. И, – Арантеаль отмахнулся от меня, – благословляю твой путь.

Я не обращаю внимания на эти слова, а стараюсь как можно быстрее покинуть это место. Выйдя за дверь я ощутил, как ветер бьёт в моё лицо, немного успокаивая. Теперь обратного пути нет, и мы ввязались в это… возможно, даже вопреки предначертанному.