Анабель Ви - Любовь солдата

Алиша встала, отнесла посуду. Потом устроилась прямо у стены рядом с печкой, сложив спальный мешок и усевшись на нем, скрестив ноги. Получился довольно мягкий стул. Она достала тетрадь и начала писать. Ее подгоняла злость. Злость на то, что так долго откладывала и так долго противилась судьбе – так что в итоге никто уже и не верит, что она на что-то способна. И это подстрекало ее заполнять ровным почерком страницу за страницей.

Скроу, кажется, заснул. Вот и славно. Прошло часа полтора, прежде чем он снова зашевелился. Алиша оторвалась от тетради.

– Мне необходимо в уборную. Только не надо снова все делать за меня, – произнес командир, но таким тоном, что это вызвало у девушки улыбку.

– Я вас просто провожу, не беспокойтесь. Это нормально, ведь я оставлена тут вашей сиделкой, – пожала плечами Алиша.

Скроу ничего не сказал, лишь оперся на ее плечо с видом обреченной покорности.

Она проводила его до туалета и оставила, деликатно удалившись. Потом помогла вернуться обратно.

Скроу ничего не говорил, лишь внимательно на нее поглядывал. Алише казалось, что даже недоверчиво.

Когда вернулся Геруд, девушка облегченно вздохнула.

– На первый взгляд все чисто, и я подстрелил птичку, – похвастался воин, снимая с плеча утку. Вечер прошел за ощипыванием добычи и приготовлением супа. Они сварили бульон, правда, почти без овощей: добавили кое-какой травы да оставшегося у Алиши риса. Но получилось вкусно. И командиру такое в самый раз.

– Эм… Геруд, – тихо обратилась к воину девушка, когда Скроу снова заснул.

– Да?

– Скроу сказал, что, скорее всего, я отправлюсь в Агнир с вами. Наверное, я очень много узнала лишнего…

– Разве ты сама не хотела этого? – чуть приподнял брови Геруд.

– Ну, дело не в этом. Как я могу хотеть чего-то, о чем практически ничего не знаю? Наверное, у вас таких, как я, редко принимают. Я имею в виду, пришлых.

Геруд почесал затылок.

– Ты права, пришлых немного. Но они есть. Надо же нам обновлять кровь.

Девушка невольно смутилась.

– Эй, да ладно тебе, – даже покраснел Геруд. – Просто, ну, давай я тебе расскажу. Военный город – сравнительно недавнее изобретение. Раньше жили семьи, вернее, кланы, которые специализировались на военном искусстве. И они часто воевали между собой. Когда же образовались наши страны: Агнир, Го, Серуз и другие, правители решили прекратить распри и объединить разные кланы в одно поселение. Так стали возникать военные городки. В Агнире их было три, но в итоге развитие получил только наш, а на месте остальных сейчас остались базы временного пользования. И, конечно, когда такие селения были созданы, туда пришли не только кланы воинов – до сих пор там живет множество простых людей: торгаши, оружейники, обслуга и администрация убару.

– А как избирается убару? – поинтересовалась Алиша.

– Обычно в Агнире для этого необходимо получить согласие избранного правителя государства и совета князей. Но сначала должно пройти внутреннее голосование между высшими чинами и мастерами первого ранга.

– Скроу тоже первого ранга? – спросила вдруг девушка.

– Да. Таких совсем немного наберешь, человек двадцать. Ближайшие помощники убару, советники, генералы и стратеги. Большинство из них – настоящие гении. Я вот, например, только третьего ранга, и то этого достаточно, чтобы выполнять миссии сверхсекретного уровня.

– То есть, Скарскроу занимает исключительное положение в городе. Но почему вы зовете его просто командиром? – удивилась Алиша.

– На эту операцию он назначен именно командиром отряда специального назначения. Так как его опыт и способности в таких миссиях не знают равных. Но по факту он, разумеется, является генералом и советником самой убару.

– А вы не боитесь утечки информации? Я имею в виду, раз у вас там размеренная жизнь, торговля, то и люди туда-сюда ходят.

Геруд покачал головой.

– Вход только по пропускам. Селение обнесено стеной с вышками. Все товары тщательно проверяются. Да и есть отдельные сектора – лаборатории, тренировочные центры, военные больницы, куда допускают только спецперсонал.

– Понятно. А семьи? У вас у всех есть свои семьи или кланы? – продолжала расспрашивать девушка. Ей было важно знать, куда она попадет, если Скроу решит взять ее с собой, а не оставить где-нибудь здесь или убить… Этого она тоже не могла исключить.

– Скорее, кланы. Мы чтим свои традиции. Практически все, кто занят военным ремеслом, включены в какой-либо клан. Просто так редко кто идет обучаться на мастеров – туда берут либо детей из клана, либо сирот. Это делается ради безопасности, и чтобы человеку нечего было терять, если будет стоять выбор: попасть в плен или покончить с собой.

– Но даже если он сирота, он же все равно может завести семью, влюбиться, в конце концов! И ему будет что терять! – не согласилась Алиша.

– Это если он доживет, – хладнокровно заметил Геруд. – Семьи обычно заводят уже после двадцати. А до этого возраста доживает меньшая половина из тех сирот, что берутся на воспитание. И дело не в жестокости тренировок: чаще всего играет роль либо неопытность, что ведет к провалу задания и самоубийству, либо чрезмерная горячность, когда подростки, желая проявить себя, лезут на рожон. Поэтому таких остается мало. Детям из кланов везет больше – они растут в семьях, их часто тренируют отцы, дяди и другие близкие. Если кто-то из родителей погибает на задании, такого ребенка никогда не бросят. Клан и есть одна большая семья. Это элита из элит, и у нас в крови особые способности и навыки. Мы оттачиваем их и становимся мастерами.

– Значит, и ты из клана…

– Конечно, таких большинство. Не все выбирают путь мастера, кто-то ограничивается ролью учителя, тренера, идет работать в администрацию или, например, в больницу. Нас и не должно быть много. Это тот случай, когда дело в качестве, а не в количестве.

Алише понравилось то, что рассказал Геруд. Конечно, их правила жестоки, а традиции непоколебимы, но это необходимо, чтобы поддерживать общие принципы и воспитывать настоящих защитников. Главное, что эти города не похожи на тюремные колонии, как многие себе представляют…

– Интересно, а разве между потомками кланов и сиротами-воспитанниками нет резкого разделения, дискриминации? – вслух задумалась Алиша.

Геруд, опрокинув в себя оставшийся в стакане чай, расслабленно откинулся на спинку стула.

– Есть, но, скорее, от случая к случаю. Во-первых, многие дети из кланов тоже являются сиротами – и им нечем кичиться, кроме своих унаследованных способностей, которые только предстоит развить. Во-вторых, есть такие, чей клан и так полностью истреблен – осталась пара разрозненных человек, которые давно занимаются фермерством, а тебя решили отдать в учение к мастерам. В-третьих, когда ученик получает свое первое назначение на шестом ранге, он начинает жить отдельно от родителей со своими товарищами. И тогда уже между вами нет никакой разницы, разве что в способностях. Более того, подобранные сироты привыкли жить вместе с раннего детства, хорошо знают инфраструктуру общежития, а многие учителя привязаны к ним почти по-отечески. И новички из кланов, даже самых прославленных, первое время чувствуют себя неуютно. Особенно, если до этого задирали нос. Так что как такового разделения нет, скорее, есть скрытая конкуренция между отдельными людьми или представителями кланов.