Сергей Москвичев - Молчаливый голос

Лисбет, Лисбет, Волэн знал только одну Лисбет, травницу.

– Это девочка-знахарка, что ли?

– Да, она. Только вот так её здесь уже давненько не кличут. Ведьмой всё больше называют. Андерс постарался. Так что, поселилась теперь Лисбет в Кроссвуде, подальше от деревенских дуралеев. В неё однажды камнем кинули, так она с тех пор старается пореже наведываться в посёлок.

– Ну и весть. И где ж она, в лесу живёт?

– В хижине какой-то заброшенной, тебе наверняка лучше знать, раз ты местный.

Волэн сразу подумал на охотничий домик. С начала войны он пустовал. «Андерс, проходимец старый, устроил девушке жизнь весёлую. Наверняка всё ради того, чтобы за помощью лишь к нему обращались», – Надсон-Нарбут рассуждал с уверенностью в этом.

– Бывай тогда, Филип.

– Ты что, в лес собрался? На ночь глядя?

– А кого мне бояться, волков диких, или бандитов? А может ведьму страшную?

– Нормальная она девушка. Я не верю в эти сплетни от аптекаря. Я про другое, ты же напугаешь Лисбет, если вот так в ночи припрёшься. Она и так натерпелась от местных неблагодарных.

– Подумаю.

Волэн не собирался думать. Не хотел он тревожить знахарку ночью, да и устал совсем. Ноги подсказывали голове, что утро вечера мудренее.

Сквозняк с хлопком закрыл дверь трактира за Надсон-Нарбутом. В наступившей следом тишине, ветеран услышал ровное дыхание позади себя. Ладонь автоматически оказалась на рукояти Пьющего души, Волэн достал из ножен клинок, резко обернулся, заставив меч пропеть четвертную ноту.

Незнакомец, побудивший своим дыханием ветерана к действию, поднял руки. Кожа его была невероятно смуглой, и её краски тонули в ночном мраке, лишь белёсые татуировки выныривали из черноты за светом звёзд. В глазах парня отражались отблески граната в эфесе Пьющего души.

– Ты кто ещё такой?

– Друг.

– У меня нет друзей. И ими никогда не станут те, кто крадётся за мной в ночи. Скажи спасибо, что я не разрубил тебя пополам.

– Спасибо.

– Мне нравится твоё многословие. Имя есть?

– Юханнес, – парень широко улыбнулся, и Волэну почему-то показалось, что это уместно.

– Так ты за мной крался?

– Я только подошёл, не успел окликнуть. Я слышал твои разговоры в корчме, с Йоэлом и Филипом. Я снимаю в «Горячем быке» комнату. Хотел вот, поделиться своими соображениями.

– И что же не присоединился к разговору внутри, если есть что добавить?

– Ждал на лестнице, пока ты выйдешь. Не хотел говорить при посторонних.

– Мы одни, выкладывай.

Юханнес простужено посмеялся:

– Что же ты собираешься делать, Волэн?

– Если ты хочешь диалога, вопросы буду задавать я.

– Тебя этот диалог интересует больше меня, – Юханнес подловил Надсон-Нарбута. Естественно ветеран был заинтересован в том, чтобы получить как можно больше информации об убийце отца.

– Пойду потолковать с Лисбет.

– Логично, но я не об этом. Я о более далёких планах. Думаешь найти убийцу своего отца и отомстить, так?

– Логично, как ты говоришь, Юханнес.

– Что, если убийца уже далеко-далеко отсюда?

– Знаешь где?

– Мне показалось, что ты отдал мне прерогативу задавать вопросы.

– Лучше бы тебе располагать нужной мне информацией. Мне не нравятся подобные игры, Юханнес. Я настигну убийцу отца, где бы он ни был.

– И оставишь Кроссвинд на растерзание стервятникам?

– Это ты о ком?

– Почти обо всех тех, кто не покинул посёлок.

– Говори яснее. А ещё расскажи мне, будь добр, кто ты всё-таки такой, и главное: что должно остановить меня от того, чтобы не отделить твою голову от тела. Я устал от загадок, недоговорок и прочей чепухи. Если есть что сказать, выкладывай, если нет – проваливай, или я свою угрозу воплощу в жизнь.

Юханнес вновь поднял руки вверх, наверняка думал, что подобная демонстрация внушит Волэну терпения и милосердия.

– Я простой путешественник, картограф. Прибыл в Кроссвинд потому что здесь всегда был важный торговый центр, расположение подходит для удобного изучения большого количества локаций и нанесения на карты важных географических ориентиров. Я поражён посёлком, приятно, а вот его жителями, отнюдь наоборот. Один только Андерс Хольм чего стоит, да и Йоэл далеко не ушёл. Я знаю, что ярл Одд Хедлунд планирует возродить это место, слыхал от бэрбеллских каменщиков. Посёлок опустел, но, скорее всего, это ненадолго. Пришлют сюда рано или поздно кого-то. Будут ярлы думать, кого сделать местным управленцем. Наверняка и Андерс, и Йоэл метят на это место, а может и не одни они. И на многое пойдут ради достижения цели, уже на многое пошли. Возьми хотя бы Лисбет, девушку вынудили покинуть Кроссвинд, потому что она не глупышка совсем, под ногами крутилась со своей мудростью и умом.

– Даже если и так. Мне-то что? Мои родные оставили этот мир. Политика меня не интересует.

– Уверен в этом? Вернёшься в Кроссвинд навестить курган жены и дочери, а тут… – Юханнес присвистнул. – И дерево висельников ерундой покажется. И если даже ты хочешь отомстить за отца, убийца его никуда не денется, раз уж он такой великий воин.

– Все люди смертны, и этот ублюдок тоже. Поэтому я не хочу, чтобы эту гнусную падаль размазал о землю и обоссал кто-то кроме меня.

– Отчасти прав ты, Волэн. Но пока у тебя нет никакой информации об убийце, и мне нечего тебе больше рассказать сегодня. Подумай лучше о том, чтобы навести порядок в родном посёлке. Глядишь, и всплывёт что-то об убийце, оттуда, откуда и сам не ждёшь.

Юханнес развернулся и, не прощаясь формально, отправился в таверну. Надсон-Нарбут не стал его останавливать. Картограф, возможно, был прав. Слишком много всего случилось сегодня. Чересчур для первого дня для ветерана, вернувшегося с войны.

Вести о смерти матери, похороны отца и дюжины других людей, павших от руки иноземца, воспоминания о покойных жене и дочери, новые знакомства, приятные и не очень, загадки, попытки манипуляций, неприятные разговоры, странные видения… «Johannes Sjöberg sitit, – эти слова, – Johannes… Юханнес! Не может быть, это шутка?» – Волэн ворвался в корчму, подбежал к Йоэлу:

– В какой комнате остановился картограф?

– Не знаю таких.

Надсон-Нарбут схватил трактирщика за грудки:

– Смуглый парень с белыми татуировками, Юханнес!

– Кроме Филипа и каменщиков постояльцев у меня сейчас нет, – Йоэл смотрел недоумевающе. Он сглотнул слюну, на лбу выступила испарина.

– Только что вошёл сюда.

– Волэн, – менестрель коснулся локтя ветерана. – Никто сюда не входил.

Надсон-Нарбут плюнул в сторону, развернулся и, молча, быстрым шагом покинул «Горячего быка».

Неужели снова видения, галлюцинации? Если Юханнес – плод воображения, почему он знает то, чего не знает Волэн? А может, знает? Он знал о Ханне и Бритт. Вопросы. Вопросы сто раз помноженные на другие вопросы. Родная земля цепкими объятиями загадок хочет пленить блудного сына. Стоит ли ей поддаваться? Лучше подумать завтра. Утро вечера мудренее.