Евгений Холмуратов - Так гласят легенды. Волчья стая

Размеров выступа хватило, чтобы туда встала Амэя. Сначала она робко проверила его на прочность, надавив одной ногой, а затем спустилась. Девушка села напротив лисы, а когда та отошла в сторону, лучше рассмотрела алтарь. Возле маленькой деревянной постройки стояли выжженные палочки благовоний, а к домику были привязаны красные лоскуты ткани. Словно дан огня разорвал здесь свою одежду и ее куски принес в дар какому-то богу.

От этой мысли сердце Амэи сжалось. Почему-то она догадывалась, что это был за дан, и какому богу он приносил жертву. Сама теория о том, что Изам мог проходить здесь, да еще и заключил сделку с Сорой, казалась девушке несуразной, но оттого и правдивой. Это походило на Изама, он любил импульсивные и дерзкие поступки, последствия которых не мог представить.

А Амэя не могла представить, что именно с Изамом ей придется состязаться в скорости и выносливости. Она не думала, когда просила Змея приютить неопытного юношу, что он направит оружие против нее. Ох, как же тогда грохотало! Амэя и Изам сражались как боги. Они летали над кронами деревьев, от их ударов расходились такие волны, что сбивали падающие капли дождя.

В ту ночь бушевала буря, и на то была воля двух смертных воинов, не поделивших одну легенду о Нефритовом мече.

На эти мысли Амэю натолкнули куски ткани. Страшно подумать, о чем она будет думать, когда встретит Изама. Как она сможет его остановить, если простое воспоминание о бывшем ученике Змея вводит ее в ступор?

Амэя сняла красную полосу ткани и повязала ее себе на запястье. Небольшое напоминание о том, с кем она сражается. И для чего это делает. Лиса села рядом с Амэей.

– Зачем ты привела меня сюда? – спросила девушка.

– Я ее попросила, – ответил другой голос.

На уступе появилась богиня Сора. Она прикрывалась синим веером с рисунком облаков и заходящего солнца, а ее красное платье даже в таком слабом свете было ярким пятном в темном лесу.

Амэя внимательно рассмотрела глаза богини. Темные, они выделялись на лице, покрытом белилами. Особенно их подчеркивала тушь. Амэя долго не могла отвести взгляд, словно завороженная.

– Впервые встречаешь богиню? – спросила Сора.

– Впервые встречаю тебя, но ты не первое божество на моем пути.

– Кого тебе доводилось встречать до этого?

– Я видела Королеву Зимы. Однажды столкнулась с Кинрой. И дважды имела дело с Лгуном.

– Значит, избранница богов. Можешь и меня записать в свой список, Парящий Меч.

Амэя вздрогнула. Ее не называли так уже почти двадцать лет, она и позабыла про это имя. Парящий Меч и Бессмертный Посох. Так прозвали Амэю и Изама на поле боя. Она – разящий клинок, не знающий преград. С мечом Амэя была призраком, вихрем, ветром. Он – копейщик, способный за секунду ударить трижды. Его стальное оружие отбивало все снаряды, летящие в Изама, и ни одна стрела не могла найти его сердце.

– Я слышала, ты ищешь Нефритовый клинок, – сказала Сора. – Могу я поинтересоваться, зачем он тебе?

– Можешь. Дело в Изаме.

– А, Бессмертный Посох.

– Он считает, что, заполучив меч, сможет победить богов. Он хочет занять их место.

– А ты хочешь его остановить?

– Боги нужны людям. Ни Изам, ни другой смертный не сможет их заменить. Это все равно, что заменить снег зерном. Такова природа, и если так получилось, что Волчья стая живет на Туманном острове, то пусть так и остается.

– И ты не собиралась повернуть меч против моих детей?

– Любой герой жаждет победить одного из твоих потомков. Разве они не опасны? Разве они не опаснее, чем ты сама?

– Многие из моих детей несут смерть, это правда, но каждого из них я люблю. – Сора выдохнула. – Наверняка, ты слышала о свитках Ши Ань.

– Это лишь легенды.

– Не легенды, а забытая истина. Три свитка Ши Ань скрыты по всей Нэннии, и имя им: «Метод», «Вера», «Книга». Где последние два, я не знаю, но первый всегда со мной.

Сора убрала от лица веер, показав спокойную улыбку, и взмахнула им. Он словно сломался, а затем свернулся в синий свиток.

– Здесь написано, где искать Нефритовый меч. Изам жаждет получить свиток Ши Ань больше прочего, он ищет его и даже не представляет, насколько близко был к находке. Скажи, Амэя, что ты готова предложить мне за этот свиток?

– А чего потребует богиня?

– Я требую две вещи. Первая – твое обещание. Обещаешь ли ты, встретив моих детей на пути, не использовать против них Нефритовый меч?

– Обещаю. Это здравая просьба. Но если кто-то из них нападет первым, я отвечу. И это я тоже обещаю. Что ты хочешь еще?

– Неправильно, что человек будет обладать знанием свитка Ши Ань. С ним ты познаешь куда больше, чем дозволено смертной душе, и за тобой рано или поздно придут боги.

– Ты хочешь, чтобы я пообещала собственную смерть?

Сора улыбнулась. То была не веселая улыбка, даже не дружеская или понимающая. Это улыбка скорби, улыбка прощания. Богиня поняла, что Амэя уже давно приняла решение и теперь просто осознает всю тяжесть своего выбора.

Амэя выдохнула. Ее руки затряслись, она отвела взгляд. Она вновь вспомнила, каким был Изам когда-то. Вспомнила, как часто они бродили по ночам, сбегая из храма, и вместе мечтали открывать мир. Только вдвоем.

– Кажется, у меня нет выбора, – прошептала Амэя.

– Прости, дорогая. Я бы хотела, чтобы все было по-другому, но не мне дано писать твою судьбу.

Амэя кивнула. Она подняла глаза на богиню, выпрямилась, убрала упорную слезинку с щеки и сказала твердым голосом:

– Я обещаю.

Сора протянула свиток Амэе. Девушка почувствовала, как он оттягивает ее руку, будто весил, как три ведра с водой. Амэя дернула за веревку, связывающую пергамент, и развернула свиток.

Там не было слов, лишь символы. Они накладывались друг на друга, мешались, как зеваки в базарный день, и пересекались. Амэя с трудом улавливала смысл. Символы напоминали что-то давно забытое, девушка силилась вспомнить утраченное знание, как вдруг свиток изменился. Теперь это была поэма, длинная и красивая. Амэя обрадовалась, что написана она на родном ей языке, и быстро прочла слова.

В поэме говорилось о любви. О предательстве. О том, как часто ты переживаешь из-за собственных ошибок. О том, что душа родного человека – все равно, что дом.

– Мое солнце, мой освежающий бриз, – прочла Амэя последние слова и закрыла глаза.

А открыв, обнаружила, что свиток вновь обновился. Теперь это был рисунок сундука. Амэя подняла руку, чтобы коснуться свитка, и обнаружила, что указательный палец превратился в ключ. Она коснулась им рисунка, и сундук открылся.

Из него в небо поднялись бабочки разных цветов. Красные с черным, желтые, зеленые, синие с фиолетовым отливом, белые с темными узорами на крыльях. Они окружили Амэю, а шелест их крыльев был таким громким, что заглушил все вокруг. Девушка не двигалась, пока бабочки порхали вокруг нее.