Диана Холл - Дитя Пустоты

– Выслушайте нас, а потом можете задавать свои вопросы, – вмешался один из мужчин.

Ника посмотрела на брата, тот одобрительно кивнул. На нем не было лица, Ника понимала, что-то произошло, и согласилась выслушать «людей в черном».

– Мы работаем с вашими родителями в компании «Philstone», – женщина на некоторое время взяла паузу. Она мялась. – Они были в Египте, осматривали новую пещеру в храме, под землей, – уточнила она. – Мы считаем, что близость реки способствовала разрушению грунта. Свод рухнул и… – она запнулась, стараясь быть тактичной. – Мы считаем, что у ваших родителей не было шансов выбраться…

Ника нахмурилась и спешно переводила свой взгляд с женщины на брата, не в силах осознать услышанное.

– Я не понимаю вас. Где они сейчас? – испуганно спросила Ника.

– Мы искали их больше недели. Их тела так и не были найдены. Наши сотрудники предполагают, что их могло погрести глубже из-за обрушения…

В комнате нависла тишина. Все ждали слова, которые никогда и никем не желают быть услышанными.

– Мне жаль, но ваши родители погибли, – на одном дыхании выпалила представительница компании «Philstone».

Ника почувствовала звон в ушах, голова стала тяжелой. Она перестала понимать происходящее, земля уходила из-под ног, которые стали ватными, и она повалилась в кресло. Она сидела, обхватив голову, и напоминала брата, несколькими минутами ранее.

Опустошение. В ней царило полное опустошение. На глазах наворачивались слезы. Она вздрогнула от прикосновения. Брат крепко сжал ее руку. Она смотрела в его покрасневшие глаза и тихо плакала, дрожа от ужаса. Не зная, что сказать, не зная, что спросить, Ника лишь сжимала его руку в ответ.

Женщина продолжала что-то говорить, но Протовы ничего не слышали. Переглянувшись со своими коллегами и, решив, что дальнейший диалог бессмыслен, а ее миссия выполнена, она лишь пробурчала напоследок о своем сожалении. Они ушли, оставив юных сирот одних. Ника рухнула брату на грудь и тихо плакала, содрогаясь в его объятиях.

В доме Протовых наступил траур. Они не проводили похорон, так как хоронить было некого. Ни родных, ни друзей. Только компания «Philstone» выслала открытку с соболезнованием и перевела на счет внушительную сумму, в качестве материальной компенсации.

Родители не застали совершеннолетия их сына. Сам Константин забыл об этом некогда долгожданном для него дне. Хотя он давно был самостоятельным, платил за дом, покупал продукты и готовил для них с сестрой, но сейчас ему казалось, что столько забот и проблем обрушилось на него одного.

Вести о гибели Розы и Романа Протовых быстро разлетелись по городу. Прошел почти месяц и официально они были признаны умершими. А юных Протовых поспешила навестить служба опеки. «Еще одна головная боль», – пролетело в мыслях Константина. Близких родственников у Протовых не было. Родители никогда не говорили о своих родных, они были единственными детьми в своих семьях и сами рано стали сиротами. Поэтому, оказавшись совершеннолетним, Константин получил опеку над сестрой и выдохнул с радостью, что смог сохранить то, что осталось от их семьи.

Пока Константин решал семейные дела и занимался бумагами, Ника все время проводила в одиночестве в своей комнате. Ей казалось, что ее мир рухнул. Она чувствовала ту же пустоту, что и в ее снах. Все, что она могла – это плакать. Даже когда думала, что уже все выплакала, слезы безмолвно скатывались по ее щекам. Часы безмолвия и рыданий сменялись на желание крушить. Она разгромила часть своей комнаты, порушила полки, выплескивала свой гнев на невинных книгах. А когда натыкалась на какую-нибудь вещь, напоминающую о родителях, успокаивалась и снова заливалась слезами.

Каждый переживал горе по-своему. Новый глава семьи иногда проведывал ее, сменяя еду у порога. Порой, слыша хлопанье двери в ванную, Константин успокаивался от осознания, что она жива. Он сидел под ее дверью и рассказывал, как прошел его день, о том, что он стал ее опекуном, что он вернулся к занятиям и ей стоит последовать его примеру, окончив школу, но никогда не получал ответа. Когда ему было особенно тяжело, он бил в ее дверь и кричал на нее, называя эгоисткой и глупой девчонкой, грозясь ворваться, несмотря на замок. Но и эти попытки не увенчались успехом.

Первые недели Линда еще навещала подругу, рассказывая о делах в школе и принося домашние задания. Но и лучшей подруге Ника не открывала, а школу поставила на самое последнее место, даже не вспоминая о ней. Однажды ночью, лежа в своей кровати и смотря в темную ночь, Ника поняла, что некогда мучивший ее сон перестал ей сниться. Возможно, потому что ее жизнь превратилась в нескончаемый кошмар, наполненный той самой пустотой.

Весь город облачился в белоснежный наряд. Снег днями шел не переставая, ознаменовывая приближение праздника. Отовсюду доносился звон колокольчиков и детский радостный смех. И только в доме на третьей улице все еще царил траур.

– Скоро Рождество. Я поставил елку. Помнишь, родители всегда заставляли нас наряжать ее вместе. Я сказал, что уже вырос, а теперь… – Константин запнулся. Для него стало традицией каждый вечер сидеть у дверей сестры, хотя его разговоры и становились все короче. Он протер глаза, отгоняя наступающие слезы. Он так устал. Прошло чуть больше месяца, но ему казалось, больше года. После долгого молчания, он продолжил:

– Не поступай так со мной, сестренка. Ты – моя единственная семья. Мне тоже их не хватает. И я горюю. Но жизнь продолжается. Мы должны жить… В память о них. Я так устал. Если бы ты знала. Я так устал, – он запрокинул голову. – У меня больше нет сил ни горевать, ни пытаться вернуть тебя. Порой мне кажется, что я остался совсем один. Там ли ты, слышишь ли меня? Сестренка? Что мне делать, если и тебя не будет со мной?

Он сидел, опершись на дверной косяк. Его глаза были красными от бессонных ночей наедине со своим горем. От скатывавшихся слез весь ворот рубахи был мокрым.

За окном тихо падали хлопья снега. Часы пробили полночь. Наступило Рождество. Ника тихо отворила свою дверь и споткнулась о спящего брата. Она осторожно наклонилась к нему. Освещаемый только лунным светом, падающим из окна комнаты, он показался ей постаревшим. На его лице еще не просохли следы от слез, а на лбу появились морщинки от мрачных мыслей. Она села напротив него, опершись также о дверной косяк, и наблюдала за спящим братом.

«Как же я соскучилась! Сколько времени прошло с нашей последней встречи?», – подумала Ника. Светлое и теплое чувство проскользнуло в ее груди. Впервые за долгое время она улыбалась. Жизнь снова напоминала о себе. Обидевшись на весь мир, который лишил ее любимых родителей, она ушла в горе с головой, совсем забыв о своем брате.