Джон Морган - Слабым здесь не место. Охота

И в следующий раз он не выставил щит, а увернулся. Топор прошел мимо, лишь врезавшись в дерево. Он до последнего считал, что оружие застряло, поэтому атаковал второго, увидев брешь в обороне.

Рана, вспоровшая левый бок бандита, оказалась тяжелой. Скорее всего, смертельной, однако тот был все еще жив. И хуже всего то, что сам Тибурон слишком поздно переключился на мужика с топором. Страж лишь отчасти парировал выпад, и ногу обожгло холодным лезвием металла.

Теплоту крови он почувствовал уже позже.

Тархельгасу пришлось переключиться на него, не добив раненого бандита, который, даже умирая, мог прихватить его с собой. И тогда к привычной тишине алого леса, разбавленной звуками схватки, добавился еще один посторонний шум.

Сначала был приглушенный рык, идущий больше из груди, нежели из пасти. Затем рывок – и смертельно раненый мужик исчез, истошно вопя, поглощенный черным пятном с оскалившимися клыками.

В бою не стоит отвлекаться от своего противника, как и забывать смотреть по сторонам, особенно если сражаешься в гуще боя. Благодаря службе в крепости Тархельгас прекрасно усвоил это.

Он воспользовался заминкой бандита и вогнал меч точно в горло, одним рывком едва не отрубив голову, оставив ту болтаться на хрящах, и уже после приготовился к схватке с новым врагом, чрезвычайно опасным, особенно в это время луна.

То, что Тархельгаса обдало кровью, он не заметил. Вид волколака в своей истинной форме, рвущего добычу на части, полностью поглотил его. Приковал к себе.

Страж видел, как под темно-каштановой шерстью напрягались мышцы существа, содрогаясь в такт каждому движению. В этом было свое изящество, если это слово вообще приемлемо в данной ситуации.

Особь оказалась меньше, чем те, с кем до этого сталкивался Тархельгас, отчего и выглядела та по-особенному. Стройные лапы, точеное, словно оживший камень, вытянутое тело, таз в меру узкий, грудина четко пропорциональна размерам самого существа, ключица ей под стать. Возможно, вне луна этот волк скрывался под ликом женщины.

Однако насколько третья форма наофалгеа опасна вне зависимости от пола и прочих различий, страж, служивший в Воющем Ущелье, знал на личном опыте. Если с волколаком, обращенным в привычный лун, можно было сладить, а в редких случаях и договориться, то с этим полутораметровым волком ему не справиться.

Выйдя из оцепенения, Тархельгас стал пятиться назад, когда существо обернулось, оскалив окровавленную пасть, тут же прижав заостренные уши.

Рык, мышцы, натянутые подобно струне, и последовавший бросок всего тела.

Страж увернулся каким-то чудом. Волчица пролетела мимо, зарывшись в снег.

Петляя меж деревьев, Тархельгас старался не поддаваться страху, но как такое возможно, когда одно из самых опасных существ котла гонится за тобой?

Внезапный удар в грудь отбросил стражника в сторону, спиной врезав в дерево.

Это оказался всего лишь бандит, неудачно приложивший его клинком. Будь мужик проворнее и встань удача на его сторону – одного замаха хватило бы, чтобы разрубить Тархельгаса. А так – распоротая куртка, жуткая боль и синяк, если он выживет.

Тибурон даже не собирался отвечать на удар.

Спасти сейчас могло только бегство.

Бандит же этого не понимал. Казалось, он вообще не видел волколака, за что и поплатился мгновеньем позже.

Челюсть зверя сомкнулась от ключицы до груди, оторвав человека от земли. Истошно и пронзительно закричав, тот стал размахивать посеребренным клинком и по чистой случайности полоснул им по лапе зверя.

Даже ослепленная яростью волчица испытала нестерпимую боль и, резко мотнув мордой, отбросила бандита прочь. Встреченное им дерево едва не переломило того надвое. Хруст костей стоял омерзительный, такой, что сводило скулы, однако именно это не дало Тархельгасу опять впасть в оцепенение.

Волколак, вконец обезумев, кинулся на стражника, врезавшись в так вовремя выставленный щит.

Тибурон не устоял на ногах, рухнув в снег, чтобы в следующее мгновенье наофалгеа налетела на него. Пасть зверя сомкнулась на щите. Клыки заскрежетали о металл, силясь вырвать надоедливый кусок стали, но, не преуспев в этом, нетерпеливая особь тут же рывком морды отбросила стража прочь.

Даже если зверь не разорвет его на части, он просто размажет Тибурона после пары таких стычек. А стоит волколаку укусить – смерть будет неминуемой и мучительной. Никакого обращения, никакого проклятья. Лишь безумие и забвение, что придет после.

Стражи крепости видели, как происходит подобное, и Тибурон не собирался испытывать на себе власть кровавого луна.

Ему пришлось подняться и уйти в сторону под укрытие поваленного ствола, что позволило плашмя приложить волколака по морде щитом и затем нанести колющий выпад. Клинок раскроил череп, начиная от носа, двигаясь между глаз до самой макушки. Плоть поддалась, но кость больше напоминала камень. К тому же оружие без примесей серебра не могло причинить волколаку достаточно вреда.

Зверь даже не замешкался, перейдя в атаку.

Раны затягивались едва ли не на глазах.

Замахом мощной лапы волколак выбил стража из-под укрытия дерева, угодив точно в щит, что и спасло ему жизнь. Однако, теперь на открытой местности, у него не оставалось шансов выжить.

Тархельгас стал пятиться назад, когда в зверя угодила первая стрела с серебряным наконечником, почти следом – вторая, а после на особь с боевым кличем налетел бандит, вонзивший копье между ребер и поваливший волчицу в снег. Не теряя преимущества, мужик стал наносить удар за ударом, разрывая бок, спину и живот.

Копье врезалось в волчицу по меньшей мере раза три или четыре, когда вмешался Тархельгас. Тыльной стороной щита перебил плечевую кость бандита и уже следом загнал меч точно ему в сердце.

Пусть мужик и спас его, но в котлах это ничего не значило. Во всяком случае, не для Тархельгаса. Не сейчас и никогда после.

Теперь нужно прикончить лучника, которого прежде предстояло отыскать. И тот сам облегчил задачу, выдав себя.

Стрела попала в руку Тибурона. Пальцы выпустили меч, не в состоянии больше держать кусок заточенного металла.

Тархельгас даже и не подумал потянуться за клинком. Прикрываясь щитом, он, забыв про вспоротую ногу, бежал на лучника. Стрелы то попадали в обшивку, то зарывались глубоко в снег.

Не добежав полдесятка шагов до своего противника, который уже потянулся за мечом, Тархельгас высвободил левую руку из расхлябанных ремней и плашмя бросил щит в него.

Лучник не увернулся. Щит просто врезался в грудь, не позволив тому выхватить клинок. Страж налетел следом, ударив ногой в живот, отчего мужика отбросило в снег. Однако и Тархельгас не смог удержаться на ногах.