Юрий Павлов - Белый свет

Парень не сразу заметил отличия в помещении, в котором оказался. Оно было темным, слышались искры наверху. Взглянув туда, Андрей увидел воздушную сферу, внутри которой загоралось множество электрических лучей. Этот шар соединялся со стержнем при помощи конуса, установленного на его верхней грани. Парень увидел людей в желтых неопрятных одеждах: приталенные рубашки с короткими рукавами и узкие брюки. Обувь на них тоже была желтой, напоминающей обычные ботинки без шнурков.

Андрей ничему уже не удивлялся: вероятно, парень смирился с мыслью, что на каждом шагу его поджидает нечто новое, еще ему не открытое, и это чувство никак не позволяло угаснуть его любопытству. Само собой, ведь это будущее, в этом он уже не сомневался.

Личный Приближенный показал Андрею кресло с дырявой обшивкой, в которое ему необходимо сесть, чтобы получить результаты. Парень шагал к нему медленно, будто предчувствовал, что, как только он сядет в него, случится что-то плохое, непоправимое. Личный Приближенный попросил его надеть шлем, к которому был подцеплен один толстый провод на макушке.

– Не бойся, больно не будет, – успокаивал он Андрея, но парень вовсе не боялся боли. Сложно описать чьи-либо чувства, ведь из них состоит внутренний мир человека, который включает в себя, помимо этого, его мысли, воспоминания, мечты и многое другое, чего не увидеть глазами. Безусловно, находятся мастера слова, которые благодаря своему жизненному опыту или природному таланту умеют проникнуть в душу человека и передать на бумаге каждое его волнение и переживание.

Что чувствовал Андрей в эти минуты? Страх, отчаяние, слабость? Или, может, злость? Ни один из перечисленных вариантов не будет верным, так как в тот момент он уже ничего не чувствовал. Да, как бы ни казалось это абсурдным, ведь человек постоянно что-то чувствует! И если человек, утверждающий это, докажет свою правоту, то тогда мы можем описать состояние Андрея как полное безразличие к происходящему. Да, у человека может случиться такой переломный момент, когда эмоциональное напряжение подавляет личность. Осознание того, что он в будущем, что его родители, к которым он мечтал вернуться каждый день на протяжении года, друзья, сослуживцы давно мертвы и забыты, оставив лишь малозаметный след в черновике истории. Их могилы покрыты многовековым слоем земной насыпи, что даже прямоугольные доски из камня скрыты где-то в глубине. Андрей почувствовал безнадежность – да, наверное, только это поглощало его душу в тот момент: он никогда не представлял своей жизни без всего того дорогого его сердцу, о чем было написано выше. Мир, в который он попал, был чужим, хоть и не враждебным, как ему казалось, но, оторванный от привычной среды, парень растерялся и не знал, что дальше ему делать.

Уныние, в котором находился Андрей, продолжалось недолго: его сменила бодрость, постепенно наполняющая его тело. На его грустном лице засверкали глаза, на душе стало полегче. И чем дольше он сидел так неподвижно, тем больше впадал в зависимость от этого наслаждения, заполнившего его душу. Ему захотелось летать, он ощутил в себе чувство любви, о котором раньше не подозревал, любви ко всему окружающему. Он полюбил помещение, в котором находился, Личного Приближенного, который что-то кричал, но чьих слов он не слышал, по-новому испытал теплые чувства к Максиму, Любе и Кате, в которую, возможно, и без того уже был влюблен. Даже к Игорю, гниющему в камере, он испытал какую-то симпатию, а не только жалость и чувство вины. Личный Приближенный подбежал к нему, снял с него шлем и, пощелкав двумя пальцами возле его глаз, обратился к нему:

– Боец 2167, ты меня слышишь?

– Да, – с улыбкой счастливого ребенка отозвался Андрей.

Он встал с кресла, потянулся вверх и, смотря уверенным взглядом в глаза Личного Приближенного, произнес:

– Мне так хорошо на душе. Что дальше?

– Что ж, оставайся пока здесь, я должен обработать твои данные. Через час увидимся, и я тебе все объясню, – сказав это, Личный Приближенный направился к выходу, забирая с собой показания активности головного мозга Андрея.

– Великолепно! Он чужак! – бегло пробегая глазами полученную диаграмму, торжествовал Личный Приближенный.

Парень помахал ему вслед рукой, но адресат даже не повернулся и не увидел этого знака дружелюбности Андрея. Юноша остался один среди рабочих, с которыми ему вдруг очень захотелось подружиться.

Багровое солнце уже клонилось к закату, когда Сэм выбрался из города. Он бежал изо всех сил, постоянно оглядываясь назад и прислушиваясь к каждому внезапному шороху на его пути. Но, к счастью для него, это были взмахи крыльев птиц, цоканье грызунов и прочей живности, которой был наполнен лес. Становилось все темнее, а ноги Сэма были отягощены многими километрами, что остались позади. Но путь еще предстоял долгий, и, держась на одной силе воли, он продвигался вперед. Сэм понимал важность информации для командования, особенно для Мафусаила, которого он очень уважал за его мудрость и заботу о людях. Недаром именно он возглавил Сопротивление, когда предыдущий лидер погиб на поле боя.

Наступила кромешная тьма, а Сэм по-прежнему бежал, хоть уже и гораздо медленнее. Дышать стало труднее, в горле пересохло, гудели ноги. В конце концов он все же решил организовать небольшой отдых и перекусить. Сэм достал из-за спины свой лук, натянул тетиву и отпустил ее. Стрела угодила тетереву прямо в грудь – птица упала вниз к ногам охотника. Вокруг не прекращался животный гул, и Сэм, взяв добычу, укрылся за небольшим земляным выступом. Он достал свой нож и стал очищать птицу от перьев, потом сломал крепкую ветку, нацепил на нее свежее мясо и, раздобыв огонь, стал дожидаться его приготовления. Сэм держал оружие наготове – мало ли какая тварь придет на незваный ужин.

Подкрепившись, парень встал со своего места, затушил огонь и побрел к речке, протекавшей неподалеку. Спустившись к ней и сев на колени, Сэм сделал пару глотков и вытер рукавом влажные губы.

– Ооох, хороша водичка! – не смог сдержать восхищения парень.

На вид Сэм был достаточно крупного телосложения: мощная грудь, широкие плечи, подтянутый торс. Он был одним из самых молодых бойцов Сопротивления, но обвинять его в слабости или неопытности было бы глупо. Он с детства воспитывался в духе свободы, справедливости и все это почерпнул в историях Мафусаила о живших прежде людях. Обычно каждый вечер, когда Мафусаил не был занят важными делами, к нему подбегал маленький Сэм и просил его рассказать новую легенду. Нередко со сдержанными слезами на глазах он начинал неторопливо говорить:

– Давным-давно все люди на Земле были свободны. Мир был жесток, многим приходилось трудно на протяжении жизни, но у каждого было право выбора. Каждый сам решал, кем ему быть, к чему стремиться. Но так продолжалось недолго. Один человек решил поставить себя выше других, и люди, когда-то с ликованием освободившиеся от рабства, сами начали приходить к нему, заковывая себя в новые цепи. Рабство над телами сменилось рабством души. С тех пор и началась новая реальность, в которой мы живем.