Юрий Елисеев - Жизнь начинается после смерти

– Долго ещё? – спросил я деда, нетерпеливо щёлкнув его пятками.

– Прём без остановок. – уклончиво ответил дед.

– И всё же? – настаивал я. Мне хотелось поскорее закончить это путешествие в никуда, надоела неопределённость, хотелось конкретики.

– Здесь внучок ничего нельзя загадывать, если эту часть пройдём без приключений, то неизвестно, что нас ждёт за следующей дверью.

– Что за чушь! Ты столько лет лазаешь по этим местам, – должен знать, что будет дальше.

– Как бы не так, я ни в чём не могу быть уверен – сегодня там один мир, завтра другой. Миры крутятся вокруг друг друга. И поэтому ничего устоявшегося здесь нет. Если повезёт – добежим быстро, а если нет – придётся поплутать.

– Ладно, будь, как будет. – согласился я.

Всё-таки этот мир мне нравился, он напоминал мне стеклянный шар заполненный гелем, в котором плавают рыбки, растут кораллы… Захотелось запечатать этот мир в стеклянный шар и поставить его дома на комод. Дед Михаил сделал резкий вираж и не останавливаясь влетел в едва заметную воронку. Красота мира исчезла, словно стертая чьей-то невидимой рукой и на смену появилась другая декорация, озадачившая меня до крайности.

– Приплыли.. – сказал дед. – Теперь держись! Это Запретный мир.

– Что это значит? – спросил я, заранее холодея.

– Это значит, что надо заткнуть уши, закрыть глаза и тихо, но очень быстро добраться до входа в нужное нам место. По моим расчетам он где-то недалеко. Но сейчас оно на территории Запретного мира.

Раздался осторожный кашель и голос Корсара.

– Друзья, я, пожалуй вернусь. Туда я не полезу. Я пережду. Желаю удачи. – Эмир поклонился и растворился в пупке воронки.

Проводив его взглядом, дед схватил себя за волосы и застыл в позе роденовского мыслителя: двигаться дальше было опасно. Поступить, как Эмир, подождать пока придёт другой мир, тоже нельзя: у него было время – у меня его не было. Дед это понимал. Поэтому он выпрямился и несколько обреченно сказал:

– Всё, что произойдёт в дальнейшем от нас уже не зависит, но мы пойдём на это, потому что нет другого выхода. Так, что, внучок, молись своему фартовому богу – авось пронесёт. Но предупреждаю будет страшно. Очень! Ты готов?

– Да. – сказал я опять забираясь деду на плечи.

– Ну с богом…

С этими словами дед произнёс: «Я есмь – защитный, звукопоглощающий, невидимый кокон» и осторожно двинулся вперёд, стараясь скользить в полуметре над землёй. Я видел, как в высокой траве, колыхаясь, двигались винтообразные завихрения, что-то попискивало, похрюкивало, нечто похожее на богомола выпрыгнуло из кустов и, напоровшись на защитную капсулу, отскочило назад и, став в боевую стойку, угрожающе задвигало челюстями. По всему полю пронёсся гул, будто разом снялась с места стая невидимых птиц и ушла в небо, а в небе гуляли серо зелёные всполохи, очень похожие на северное сияние под городом Мурманском. Только это было не сияние и не Мурманск. Сполохи были мыслеформами огромного мыслящего существа, которое, по утверждению знатоков Астрала, управляло этим хаосом. По одним свидетельствам оно называлось Кир, по другим Уг, и Фан.

Дед вполголоса комментировал ситуацию:

– Цвета сполохов указывают на то, что существо спокойно, но не спит. Оно постоянно мониторит все семь миров, и пока не почувствует чужого в Запретном мире. Пока нам везёт, ты, наверно, хорошо умаслил своего бога удачи. – дед хохотнул довольный своей шуткой и продолжил. – Сейчас пройдём по этой ложбинке, потом повернём и упремся в стенку, обходить долго – придётся перелезать..

– Перемахнём, делов-то!

Михаил забрюзжал, передразнивая.

– Перемахнём… Перемахнём… Перемахнуть можно, да только обязательно засветимся…

– А вдруг нет, – не унимался я. – А вдруг повезёт?

– Ну дай-то бог.

Подкравшись к стенке Михаил собрал всю свою волю и поднял капсулу на уровень стены и, тут же, нырнув за неё, врубил полный ход. Мгновенно небо окрасилось яркими огненными цветами, и почти сразу нас накрыло волной жуткого воя и нас придавило к земле тяжелым грузом страха. Наш полёт замедлился настолько, что защитная капсула скребла по земле, дед стонал от непосильного напряжения, но тянулся как мог.

– Давай дед, давай родной? – уговаривая я его, но подстёгиваемый мной Михаил делал только слабые скачки к спасительному колодцу, что виднелся на дальней кромке поля. Он терял последние силы.

– Капсулу долой! – ревел я ему в ухо. Раздираемый ужасом, я перестал что-либо ощущать, кроме проникшего в каждую мою клетку страха, и только вцепившиеся мёртвой хваткой пальцы в воротник дедовской рубахи удерживали меня в позе седока. Дед задыхался подо мной. Свечение его стало совсем тусклым, но защиту он не бросал. «Каково же ему, если мне так плохо?» – подумал я и начал вырубаться. В уплывающем сознании отпечатался приближающийся колодец, добротный, сделанный на века, тот самый…

Очнулся я в тоннеле, было сухо, что удивительно, принимая во внимание, что это был колодец. Дед лежал рядом и, казалось дремал. Рядом с нами сидел старичок с длинными усами и делал какие-то странные жесты над дедом. Дед, наконец, пошевелился, открыл глаза и, увидев незнакомца, сказал:

– Спасибо Лу. Ты вовремя вытащил нас. Ещё чуть-чуть и я бы откинул копыта.

– Дзен Лу всегда там, где он нужнее всего. А вы? Как вас угораздило вляпаться в это дерьмо?!

Дед вздохнул и, подняв глаза к жерлу колодца, где бушевал шторм вызванный буйством Ракота, признался:

– Он налетел так внезапно! Я думал успею..

– Видел я, как ты улепётывал. И лежать вам обоим в поле, перед колодцем, если бы не учитель Дзен. Кстати, кто этот смертный? – спросил эзотерик.

– Мой внук.

Лу оценивающе посмотрел на меня и покачал головой.

– Ну и какого лешего ты притащил его сюда? Зачем же так рисковать?

– Я уже поблагодарил тебя. Остальное не твоего ума дело. – отмахнулся от него дед Михаил и, повернувшись ко мне, спросил:

– У тебя выпить есть?

– Нет. – удивился я. – С чего? На яблоко..

Я протянул деду яблоко и он впился в него зубами

– Вы же не едите… – всё также удивлённо произнёс я.

– Много ты понимаешь. Я ем для удовольствия, а что касается энергии, то она проходит в меня через воздушные пути и космос.

Доев яблоко, дед критически осмотрел меня и сказал:

– Вот тебе неплохо бы поесть, выглядишь, как живой мертвец. Не хватало ещё, что бы ангелы тебя не сгребли до кучи с остальными. Выйдем на верх умойся. – он встал и скомандовал:

– Подъём! Ад ждёт тебя, внук мой. Будет интересно! – он посмотрел на Дзена. – Ты идёшь?

– Не, здесь пережду… – ответил тот и прощально пошевелил пальцами.

По тоннелям, минуя серьёзные нижние сегменты, куда проход был по «спецпропускам», мы подошли к Ахерону, реке о которой слышал много раз, но не представлял, что воды её могут шелестеть и нашептывать тысячеголосым фоном одно и то же: «забудь, оставь, забудь, оставь..». Чёрные воды её омывали край песчаного берега у моих ног, другая сторона терялась во мраке. Оттуда, через мгновение, материализовалась лодка со стариком, который, сидел неподвижно, словно, вырезанная из коряги, статуя..