Владислава Николаева - Русланиада

Мужчина во все глаза смотрел на неё, не прерывая сбивчивый рассказ о спасшихся.

– Как же он выкарабкался?

– Одним небесам ведомо, – покивала Марла.

– Спасибо за приём, – полусклонил голову гость, вскакивая на ноги и спешно одеваясь.

– Куда же вы? – тоже вскочила на ноги женщина.

– В Рёлд, надо отправляться, пока не стемнело… Не знаете ли случайно, где живёт этот паренёк?

– О… он придёт сюда вечером.

– Что? – мужчина застыл в дверях.

– Юрик остался у нас. Он сирота, наши моряки не берут детей дальше глубины в три роста.

– Сколько ему?

– Шестнадцать.

– Да он почти мужчина, – пожал широкими плечами путник.

– Раньше семнадцати всё равно на борт не возьмут, – покачала головой женщина. – К тому же только с того света выкарабкался.

Мужчина с приязнью посмотрел на женщину. Сразу видно, здесь не искали способа поскорей избавиться от хлопот – спровадить измождённого сироту, чтобы он испустил дух где-то в другом месте, нет, вместо этого оставили у себя, дали кров, тепло и пищу.

Попросив разрешения остаться до прихода Юрика, путешественник снова снял плащ, шапку и сапоги и вернулся на скамью.

Марла прошлась по комнате, искоса поглядывая всё ли в порядке, незаметно запихнула под кровать стоптанные башмаки и сдвинула горшок со сливками в угол подоконника, закрывая трещинку в оконной рамке. Ещё бабушка говорила, что больше всего замечают глаза ждущего.

Только Марла усадила Ирса играть на кровать (на коврике сегодня было холодновато, даже разожжённая печь не выручала) и взялась снова за веретено, в дверь звонко постучали.

Юрик. Только он так стучит.

– Ох и снег! Ох и снег! – восторженно восклицал голос. Похоже Юрик начал говорить ещё до того, как Марла открыла дверь. Юноша словно рвался в самый глухой ночной час – безостановочная речь разбудила сонную тишину повисшего молчания; оно никого не тяготило, и всё же теперь бросалось в глаза.

– Снег всё-таки пошёл! ВОТ такие – снежинки? Нет, не снежинки! Вот такие охапки снега я выковырял из-за шиворота, пока шёл сюда! – Юрик говорил и говорил, размахивал руками, улыбался довольно и как обычно ничего вокруг не замечал.

Увидев его, Ирс рассмеялся и захлопал в ладошки, хоть ничего и не понимал, несмышлёныш ещё.

Юрик, скидывая на ходу одежду, холодную и влажную, понёсся к нему, и только взяв на руки, обратил наконец внимание на гостя, который раза в три был его шире.

Что правда, то правда. Юрик был хоть и тоненький, но высокий. У него на руках Ирс всегда начинал тянуть ручонки к потолку – таким близким он казался. Не дотягивался, конечно. Дом построил его отец, Сарп, а он никогда не ходил, пригнув голову.

– Будьте здоровы, – поприветствовал Юрик, полусклонив белокурую голову.

Марла, согнувшись, собирала по полу его вещи, отчитывая паренька в полголоса – больше для вида, нежели из-за подлинного раздражения.

– И вам здоровья, – слегка сыронизировав на «вам», улыбнулся мужчина.

– Юрик, – вмешалась Марла, – этот человек хочет поговорить с тобой о кораблекрушении.

Паренёк сел по другую сторону стола, усадив рядом Ирса.

– А кто вы? – прямо спросил Юрик.

У Марлы вовсе это из головы вылетело.

– Базааф.

– На языке горцев это ведь означает «бессмертный»? – блеснул осведомлённостью Юрик.

Мужчина разглядывал паренька с неприкрытым любопытством. Марла на секунду встревожилась, ей показалось было, что появилось некое напряжение, но Юрик всегда был очень дружелюбен, к нему невозможно было дурно относиться, а сам он вообще всех любил.

– Так ты сирота?

Марла фыркнула про себя. У мужчин никаких представлений о такте.

– Ну да, – Юрик, также улыбаясь (Марле это представилось странным), поболтал длинными ногами под столом.

– Давно?

– Всегда.

– Как ты оказался на судне?

– Надо работать, – пожал плечами Юрик.

– Что случилось?

– Шёл дождь, – припомнил мальчишка, – корабль качался, как поплавок, овцы блеяли, капитан охрип от крика… Сплошная неразбериха, не знаю, понял ли он сам, что там произошло. Я сразу оказался в воде, не знал даже, где берег, а корабль пошёл ко дну. Что тут ещё скажешь?

Марла успокаивающе провела рукой по худой шее.

– Ты ничего странного не видел? – схмурив брови, уточнил мужчина по имени Базааф.

– Всё было странно – я ведь не моряк, мне нечасто доводилось выходить в море.

Базааф задумчиво потёр подбородок.

– Скверно.

Юрик грустно вздохнул, голубые глаза остановились на Ирсе, и он примолк.

У Марлы стало нелегко на сердце, как в тот день, когда она из любопытства зашла к Нирге и, посмотрев на растянувшийся на лежаке силуэт, вдруг встретила горящие голубым пламенем глаза. Она вздрогнула тогда, покраснела, словно застигнутая врасплох, словно уличённая в чём-то. Несколько дней Марла не могла оправиться, ходила сама не своя. Пока не увидела улыбку в этих глазах. Снова быть свидетельницей его печали было выше её сил. Марла быстрыми нервными движениями принялась гладить его по плечу. Юрик поймал её ладонь и ободряюще пожал, наградив хоть и грустной, но всё же улыбкой.

– Ты живёшь здесь? – вдруг спросил Базааф, оглядевшись.

Марла потеряла дар речи – не очень-то вежливо бросаться такими словами – в комнате одна кровать да кроватка Ирса. Марла возмущённо вскинула брови и подхватила на руки сына, усадив его обратно к игрушкам.

– Нет, конечно, – сдержанно ответил Юрик, – у Боцмана.

Базааф снова огляделся, задержав взгляд на Марле.

– Не проводишь меня? – обратился он к парнишке.

Конечно Юрик согласился.

– Доброй ночи, хозяйка, – полупоклонился мужчина. Юрик лишь махнул. И они оба пошли вглубь посёлка, к самому берегу, где на возвышенности, на мыске, ютился домик Боцмана.

Марла долго смотрела в окно, провожая их взглядом, но ночь была безлунная, снежинки продолжали падать, скрадывая очертания, скоро двое пропали из вида, а женщина всё смотрела со смешанным чувством досады, оскорблённого самолюбия, любопытства, нежности и тревоги.

И ночью никак не удавалось заснуть. Думала о Юрике и нежданном госте.

Тук-тук-тук.

Марла с трудом открыла глаза. Сама не заметила, как задремала. Но проспала совсем недолго, голова теперь болела нещадно.

Щурясь от света, женщина отворила дверь, кутаясь в шерстяную шаль.

– Боцман? – удивилась она. – Что так рано? С Юриком всё в порядке? – всполошилась Марла.

– Уж солнце высоко, – заметил Боцман, оттесняя её внутрь с холода и плотно закрывая за собой дверь. – Наш парень пошёл на берег с Базаафом. Этот Базааф вчера всех переполошил… Слышала про него?

Марла кивнула.

– У нас вчера целое Морское собрание состоялось, – протянул Боцман, по-хозяйски расставляя продукты, которые сам же и принёс: козье молоко, котелок с маринованной сельдью, горсть клюквы и сушёные яблоки.