Вера Хинер - Цепь рубикона. Круг первый. Книга третья

Солель стала чаще покидать свои покои. Она любила бродить по саду, и это стало настоящей отдушиной. Девушка изучала каждое растение, наслаждаясь безумным буйством красок в диком саду. Для чего этот цветок? Лечит ли человека? А может быть его можно употреблять в пищу? Сад позволял отвлечься от страшных воспоминаний.

Время шло, а Маян не появлялся в этом мире. Надежда таяла. Он с легкостью бы нашёл её, если бы выжил. Конечно, для алласца появление в физическом мире, это нонсенс. Но Солель надеялась вопреки разуму, что у него всё-таки получилось спастись. Может быть, алласца вынудили забыть о ней, отказаться от ненужных отношений. Как бы там ни было, нужно это принять.

А жизнь продолжалась и Солель пыталась привыкнуть к ней, смириться с новыми правилами. Она часто подходила к прозрачном окну и ловила в нем ускользающее отражение своего лица. Бледно-желтая дымка освещала тонкую линию подбородка, аккуратный нос и яркие, с мистическим оттенком глаза. Девушка могла смотреть на собственное отражение часами и всё равно до конца не верить, что оно принадлежит ей. Руками Солель проводила по щекам, закрывала глаза и снова открывала их. Связь между лицом и её душой не терялась, но и не устанавливалась полностью. Это она, теперь это ее облик. К нему надо привыкнуть. Да, она хотела попасть в родной мир, оказаться снова на Маране. Но мечты никак не касались этого захолустья. Она не могла вырваться отсюда. Солель с горечью призналась сама себе – она боялась.

Неизвестность, неведомые страхи, все это пугало и лишало желания действовать. Она видела реакцию на свое появление, замечала, что люди впадали в ступор и смущалась. Маян был прав, она не готова, и они не ждали ее. Но иного выбора не было, он сам вытолкнул её из их мира…

Мамир сейчас заполнял своими впечатлениями всю реальность. Он рассказывал девушке об устройстве мира, о своём детстве и отце Но больше всего гостью интересовали новости о высшем руководстве, которое находилось на Маране. Обычно Мамир поджидал ригванку и стоило ей спуститься, как он окружал её болтовней и обожанием, неприкрытым и настойчивым.

Если разговоры о провинциальный жизни были ей неинтересны, то расспросы о Маране ригванка начала сама.

– Вам, правда, это интересно? – удивился Мамир.

– Несомненно. Ваш король, какой он? Я слышала, что его зовут Ридон?

Когда Солель произнесла знакомое имя, сердце непроизвольно кольнуло от воспоминаний. Даже сейчас, забыв основные моменты трагедии, когда обиды уже улеглись в её памяти, сердце вздрагивало от знакомых звуков имени. Она старалась не показывать волнение. Сложно, Мамир весь исполнен внимания.

– Да, нашего короля зовут Ридон.

– Он женат?

– Конечно, женат. Его супруга Элоиза, она – мать моего сводного брата.

Солель вскинула глаза на Мамира.

– Да, не удивляйтесь. Мой сводный брат Гард, как раз-таки имеет к ней отношение. Когда-то, до знакомства с королём, она встречалась с моим отцом. Но когда встал вопрос выбора, за кого выходить замуж, конечно же, она выбрала Ридона. О чём тут говорить? Разумеется, любая девушка предпочла бы короля, а не простого гражданина Конгломерата, пусть и знатного. Но теперь… Гард скорее всего умер и мне даже как-то неловко вспоминать об этом.

Вот как… У этой Элоизы был сын, которого она родила еще до встречи с Ридоном. И даже это не остановило его при выборе невесты. Он всё равно её любил, несмотря ни на что, Элоиза осталась для него самой лучшей. А она принимала решения не сердцем, а разумом.

– А как погиб Гард?

Мамир грустно пожал плечами:

– Подробности мы не знаем, но его затянуло в портал, в Нижние измерения, когда он выполнял волю короля. Назад его уже не смогли вернуть, несмотря на все попытки. Я любил брата, хотя ему и доставалась большая часть внимания. Наверное, он чувствовал себя немного обделенным, когда рос без матери.

– А у Ридона и Элоизы есть ещё свои дети? – опустила глаза Солель.

– Нет, больше нет. А, у короля имеется собственный сын, рождённый от какой-то рабыни…

Сердце Солель бешено заколотилось. Сын, рождённый от какой-то рабыни. Вот кто она есть на самом деле, какая-то рабыня, чьё имя даже неизвестно. Знает ли её сын имя матери?

– А где сейчас эта рабыня?

– Да откуда кто знает? Никогда и никто не слышал о том, чтобы она была рядом или помогала воспитывать сына. Наверное, король избавился от неё, чтобы не мешала его новому браку. Но, может быть, ей следовало остаться ради сына.

Солель застыла.

– Почему? По какой причине ты говоришь, что ей лучше было остаться? Что-то не так?

Мамир с удивлением посмотрел на девушку. Её любопытство было слишком живое и непосредственное, казалось, что она искренне заинтересована в его ответе. Это выглядело очень странно.

Солель тоже поняла, что немного переборщила и показала излишний интерес. Поэтому она, как можно мягче улыбнулась и произнесла:

– Я здесь впервые, и поэтому все эти истории мне очень интересны, они напоминают родину. Там тоже было множество интриг, поэтому слыша истории о вашем короле, я вспоминаю семью.

В глазах Мамира появился оттенок понимания. Ну да, что же ещё, кроме любопытства, ригванка может показывать. Наверное, эти истории напоминают ей старые сказки, если они вообще существуют на Сааге.

– Ребенок рабыни от короля болен, – поведал Мамир.

– Болен? – как можно более спокойно спросила Солель.

– Да, – пожал плечами молодой человек.

– Но что с ним случилось? Расскажи мне…

– Какая-то странная болезнь его поразила, из-за этого внешность мальчика была обезображена. Поэтому Дон не может быть признан официальным наследником. Сами понимаете, принца с испорченной внешностью, не могут допустить к управлению по нашим правилам. Он исказит энергию государства, нельзя допустить такое. Конечно, это нисколько не умаляет его высокого положения и статуса сына короля. Просто лишает Дона главной роли.

Тома металась по комнате Зала Свиданий. Огромное светлое, ослепляющее белизной помещение, разделялось на маленькие сектора, в которых родственники и друзья могли встретиться с осужденными. Куда приведут Юна? Не пропустит ли она его?

– Вам предоставлена капсула свиданий, – раздался механический голос высоко над головой.

Роботы-надсмотрщики сами устанавливали место встреч в зависимости от опасности заключенного. У всех сектора, а у них капсула… Понятно, за кого его принимают.

Но вот раскрылась дверь и оттуда вышел Юн. Охранник, сопровождавший его, быстро закрыл вход. Моментально вокруг них выросли белые матовые стены, создавая иллюзию изоляции. Только иллюзия. Каждый шорох в капсуле прослушивается роботами и на основании беседы делаются дополнительные выводы.