Олег Щербак - Дикие века

– Брат, отстоим и нашу землю, а позволит удача, еще и добычи возьмем, надо только правильно распорядиться нашими силами. А такого войска, какое мы собрали сегодня, до сих пор Вольные Княжества еще не видывали.

Сверившись с бумагами, Ярослав продолжил:

– Семь сотен мечей, сотню из которых можно использовать конными! Полторы тысячи пешего войска попроще и наемников. И это, еще не считая помощи от Круга и леших. Одаренные в строю воюют плохо, но думаю, их хватит, чтобы заткнуть глотку хваленому ордену магов южан.

Один из бояр кашлянул, привлекая к себе внимание. Его имени я не знал, это был кто-то из местных:

– Княже, наша сила велика, но герцог ведет за собой более пяти тысяч человек, и вслед к нему спешит подмога еще в четыре тысячи, нас очень мало. Мы стены не сможем долго держать. Особенно учитывая чудовищную мощь стенобитных оружий Кирении.

– Поэтому мы не будем сидеть на стенах, ожидая, когда наши недруги объединятся и развернут камнеметы. Мы нападем первыми. Вражье войско обязательно застрянет на бродах возле Засечного, пока переправят они обоз и пороки, пока снова развернутся… в этот момент и должны появиться мы. Там как раз есть удобное место для сечи, мы сегодня были уже там. С одной стороны течет Смородиновая, с севера проросла дубовая роща, с юга много оврагов. Развернуть всех в одну линию герцог просто не сможет. А насчет их количества. Главную опасность составляют тяжелая пехота и конница. Но первых сравнительно немного, а вторым мы не дадим зайти сбоку или с тыла. А остальные тысячи – это абы как вооруженные легкие ратники или вообще бродяги.

Свельф развернул на столе карту, набросанную сегодня утром мною. Я, конечно, не слыл великим картографом, да и сильно спешил, но все равно в сердце невольно взыграла гордость. Самые могущественные люди моей родины, теперь полагались на нее. Действительно, на пергаменте кривовато вырисовывались и речка, и роща, и овражки.

– Хорошее место, – взял слово Ингвар Верзанский, – Удобное для нас, но как стоять там будем, как славу распределять?

– Начнет бой конница. Добрыня, у тебя под рукой будут все всадники. Подскачите, забросаете дротиками, постреляете, а потом сразу назад. В сечу не вступать. Сразу к обозу, будете в запасе. Если где-то туго будет туда и бросишь молодцов. Полагаюсь на твой опыт, чутье и здравый смысл.

– Я услышал тебя, княже, – кивком головы витязь показал, что понял свою роль.

– В головном полку буду я, войско Престола и Верзани. По центру герцог должен выставить самых лютых своих бойцов, гвардию, гончих и ночную стражу. Поэтому там биться придется тоже самым снаряженным. Еще с собой возьмем десниц и оборотней. По правую руку будет биться Михаил. По левую – наемники, Достомысл за старшего там. У леска на севере должны стоять лешие. Стреляют они далеко и метко, а если до них добегут, то среди деревьев им биться и сподручнее. Велибор, станешь там же. Поможешь чародейством.

– Ярослав, разреши взять мне оборотней по правую руку. Вдруг они страху наведут на вражескую рать, мы ее разгоним и тогда к центру на помощь придем.

Свельф согласно кивнул:

– Южане непривычны к нашим перевертышам волкам и медведям, обычных мужиков они точно попугают. А по центру только тягаться с гончими без толку будут.

– Идея хорошая, согласен. Ну что, браты, удачи нам завтра!

– Без удачи, победу доблестью и умением возьмем, – сверкнул белыми зубами владыка Медногорода.

Я как-то ожидал, что витязи, закончив советоваться, опрокинут по чарке вина или меда. Но все разошлись, даже не смочив усы и горло. О печальной битве за Вирту я тогда не ведал. Во времена немирья с Асгвайром, когда восковцы один за другим устраивали походы на Приют Сокола, малую дружину из боярских сыновей послали пограбить соседние деревушки и не дать обозам северян проходить к осажденной крепости. И вот пограбив эту самую Вирту, дружина окончательно расслабилась и основательно напилась. А утром их настигли варяги, и сонных, пьяных половину просто перерезали, а остальных взяли в полон. С тех пор князья и воеводы строго воспрещали перед битвами пить крепкое, и сами этому завету следовали. Работали запреты далеко не всегда, но без них совсем все туго бы стало.

Военное дело у леших было поставлено несколько иначе. Если люди предпочитали мерить рать десятками, а за малую дружину считали сорок человек – число достаточное, чтобы управлять любым кораблем, речным или морским. То обитатели лесов издавна счет вели дюжинами, причем в каждой дюжине четко распределялись роли с задачами. Например, в том стяге, с которым мне следовало идти в бой, было принято иметь трех щитоносцев на девять лучников. Стрельцы вооружались сложными луками, усиленными рогом, жилами животных и кожей, каждый носил с собой по два тула со страшненькими длинными стрелами. В одном покоились срезни – стрелы с широким наконечником, идеальные на охоте или против не защищенного доспехом противника. В другом бронебойные, с наконечником, напоминающим по форме шило. Не удивлюсь, что даже пластинчатый доспех прошивался насквозь такими, особенно в упор. В оружии же ближнего боя царил полный беспорядок. Кинжалы, дубинки, даже обнаружилась пара тяжелых асгвайровских секир, кто что купил или раздобыл в бою. Щитоносцы переносили огромные осадные заслоны в человеческий рост, оборудованные подпорками. Для подвижного боя им полагались еще рогатины и топоры. Бронь у всех была примерно одинаковая: либо кожаные куртки с нашитыми металлическими пластинами, либо легкие кольчуги, голову же защищали железные шляпы с широкими полями. Кроме простых воинов, в стяге числился командир, музыкант с непонятным инструментом в виде кожаного мешка с торчащими из него медными трубками и знаменосец, держащий ранее виданный мною шест со змеем.

До заветного леска нам пришлось бежать, опережая остальную рать. Вот мимо проскочили всадники Добрыни, выигрывая всему пешему войску время. Отмечая это краем глаза, я пытался не сбиться с дыхания. Где-то позади, разворачивались в боевые порядки воины Меднограда. Лес стал ближе еще на пятьдесят шагов. Трава послушно подминалась под сапоги. Еще семьдесят шагов. Захотелось выкинуть свой посох. Оружие становилось все неудобней, а от этого тяжелей. Еще сотни две шагов. И наконец, мы оказались под кронами дубов. Молодая листва не отличалась густотой, пропуская достаточно света, чтобы разглядеть взмыленные морды леших. Если бы не вертикальные зрачки, заостренные уши, да чуть более длинные клыки их можно было принять за человеческие лица. Переведя дыхание, все мы начали готовиться к бою. Щитоносцы установили заслоны, стрельцы натянули тетивы. Я проверил узлы, заготовленные с вечера. Атакующие, защитные и вспомогательные чары – все шесть гудели от вложенной в них силы. Без всякого изящества в плетении, только максимально эффективные против легкой рати. Как и советовал Димитр.