Роман Коденец - Живые Боги

– Еще бы я его забыл, – вздрогнул Танриэль.

– На пиру в честь нашей победы я переспал с его дочерью, а на следующий день меня оседлала его жена. Кстати, аппетитная была бабенка, даром что ей тогда уже тридцать семь стукнуло. Слава Солнцу, что лорд узнал об этом лишь после нашего отъезда с Лукавой Насыпи, – с этими словами Габриэль скрылся в карете и закрыл дверь. А Танриэль неверящим взглядом смотрел в спину ушедшего брата. Он не мог поверить, что это единственные воспоминания Геба о тех событиях. При упоминании Дриена, Танриэль вспоминал лишь кровь, жестокость и смерть. Перед ним снова встала жуткая картина казни мятежников. Он помнил этих девятерых – предводителей бунта, стоящих у деревянной колоды на площади. Он помнил их обреченные глаза, когда израненный Габриэль, с жуткой безумной улыбкой на заляпанном кровью лице собственноручно обезглавил их всех, под ликующий рык двухсот наемников.

Тряхнув головой, Танриэль отогнал от себя до сих пор жгущую его картину. Тогда, два года назад, он думал, что видел все, на что способен Габриэль. Теперь ему казалось иначе, и Тан в сотый раз задал себе вопрос, какая еще тьма кроется в душе его брата?

Легкие руки коснулись головы юноши, и он вздрогнул от неожиданности. Обернувшись, Тан увидел тепло улыбающуюся ему Лиору.

– Почему ты не идешь, я уже устала ждать, – княжна томно потянулась и села с ним рядом, – что-то не так?

– Да, – Танриэль задумчиво ковырял тонкой веточкой рыхлую землю под своими ногами, – Габриэль.

– Что опять? – Лиора устало вздохнула и обняла Тана за пояс, прижавшись щекой к его плечу.

– Я… Не знаю, – юноша нагнул голову и поцеловал ее в макушку, – у меня складывается впечатление, что он становится темнее, хуже, злее… С каждой минутой.

– Куда уж хуже, – фыркнула Лиора, отодвигаясь, – я вообще не знаю, как можно выносить его общество. И зачем ты его терпишь?

– Терплю? – Танриэль посмотрел на княжну, будто увидел ее первый раз, – что значит терплю? Он же мой брат!

– И что? Хочешь сказать ты обязан?

– Дело не в том, обязан я или нет! – горячо произнес Тан, – он же мой брат, он моя семья!

– Танриэль, – девушка ласково отбросила светлую прядь с его лба, – ты не обязан терпеть все его выходки. Даже несмотря на то, что он твой брат. Скажу тебе честно: хуже него я людей не встречала.

– Ты его не знаешь. Совсем не знаешь, – Танриэль покачал головой.

– Да? – Лиора скептически посмотрела на юношу, – в любом случае у меня есть глаза и уши. Но ты можешь попробовать разубедить меня.

– Знаешь, ты, наверное, уже все для себя решила, – Тан вздохнул, – но, как бы то ни было, я очень давно хотел об этом поговорить, хоть с кем-то.

– Тогда поговори со мной, – мягко произнесла девушка, целуя его в щеку.

– Мы жили в деревне, – помолчав мгновение, начал Тан, – я был совсем маленький, Гебу было тогда лет четырнадцать… Не важно. На деревню напали. Какие-то разбойники, их вроде полно было в то время в Аране. Был бой, деревня наполовину сгорела, но налет отбили. Многие тогда пали от рук бандитов, в том числе и наши родители.

Танриэль замолчал на пару секунд, затем, вздохнув, продолжил:

– Но, если честно, я почти не помню ничего из тех дней. Помню лишь долгую дорогу, молчаливого брата и тетку – сестру матери, которая приютила нас. Габриэль начал работать, чтобы прокормить меня и себя. Более того, он платил нашей тетке что-то вроде арендной платы за жилье, хотя она и отказывалась. Тетя много времени проводила со мной, рассказывала разные истории, сказки. А иногда, по вечерам, когда я должен был уже спать, а Габриэля все еще не было, я слышал, как тетя разговаривала с мужем. «Бедные мальчики, – как-то раз сказала она, – что теперь с ними будет?» «Ничего, – ответил ей дядя, – Габриэль сильный парень, он сможет помочь и брату и себе». «Как он изменился, ты заметил? Раньше был такой улыбчивый, разговорчивый». «Да ты его видишь-то от силы минут пятнадцать в день, – ответил тогда дядя, смеясь, – когда ж тебе его знать?». Понимаешь, о чем я говорю, Лиора? Он не всегда был таким. Но тот эпизод, с разбойниками…

– Продолжай, – Лиора внимательно смотрела на Тана.

– Тогда-то он и стал слышать эти голоса, – вновь вздохнул Тан, – тогда что-то в нем надломилось. Он становился все молчаливее, угрюмее. Появились резкие и беспричинные вспышки гнева, он часто говорил сам с собой. Потом внезапно появился проблеск – он влюбился, – при этих словах Лиора удивленно округлила глаза, – да, так и было. Ее звали Даина. Она смогла снова научить моего брата улыбаться, я думаю. Тогда мы с ним были в разных городах – я в Ринвере, а он в Орионе, но мы переписывались. Он так много писал о ней, Лиора! Мне показалось что из-за туч пробился лучик света. Но это длилось недолго – Даина предала его. Ушла от него к его лучшему другу. Когда мы встретились с Габриэлем снова, он уже разочаровался во всем, в чем можно – в дружбе, в любви, да и во всей жизни вообще. Тогда-то его душу и начала заполнять эта тьма. Единственное, что может помочь ему – это любовь. Но кто полюбит его, Лиора? Кто полюбит сумасшедшего, смотрящего на жизнь свысока, плюющего на любые ценности, человека, который презирает все и вся?

– Но ты же любишь его, – Лиора коснулась руки Танриэля. Она была удивлена и сбита с толку его рассказом.

– Он для меня все, Лиора. Он был мне опорой, когда я в ней нуждался, он был стеной, за которую я прятался и отцом, которого я потерял, – Танриэль встал, и подал руку княжне, – спасибо, что выслушала меня, но это все просто болтовня. Пошли-ка спать.

– Пойдем, – Лиора позволила Тану помочь ей подняться с земли. Рука об руку они вошли в шатер.

Габриэль залез в карету и лег на диван, вновь приложившись к бурдюку.

– А, твою мать, как же ребра-то мои болят, – пробурчал Вэлиэл, – прямо страсть! Что произошло?

– Твои? – мысленно спросил Габриэль, – какие, к черту, твои ребра?

– А… – Вэлиэл задумчиво замолчал, – черт знает, само вырвалось. Так что произошло?

– Змея напала.

– Это змейка-то тебя так покалечила? – насмешливо осведомился Вэлиэл.

– Да пошел ты.

– Да брось, давай, ты же знаешь, я люблю подробности!

– Ночевали у Высокого Рукава Эмры. Она из воды вылезла.

– Что? – голос Вэлиэла зазвучал удивленно, – так это была серебряная змея? Странно… Обычно у них спячка в это время года.

– Ну да, а у этой бессонница, черт ее дери, – Габриэль горько усмехнулся, – как думаешь, почему?

– Ну, вообще-то, как я помню из курса истории…

– А ты ее помнишь?

– Не перебивай! – зло бросил Вэлиэл, – Может ты никогда и не интересовался историей, но это исключительно твои проблемы. А мне интересно было, между прочим.