Алексей Цаплин - Штурмовик. Минута до цели

– Это, видно, не успел пока… А подвернись случай, так нигде бы не ёкнуло. И снова потом байки про лягушек рассказывал бы.

– Начальник, это ж ты сейчас при козырях. А выпади тебе такой же расклад, как мне?

– Думаешь, у меня мёдом бублик был намазан? Только со шпаной связываться не стал, а в коммуну пошёл. Брюхо от голода частенько сводило, зато потом в жизнь людьми вышли [19] «Брюхо от голода частенько сводило» – художественное преувеличение, впрочем, не так уж и далёкое от реальности. Можно вспомнить «Республику ШКИД». К сожалению, в двадцатых годах мало кто мог похвастать сытным пайком, обильной и сбалансированной пищей, изобилующей витаминами, а также полезными минеральными добавками. . Кто слесарем, кто токарем… А я комсомольскую путёвку и рекомендацию в армию получил. Через год подал заявление в командное училище. И в окружении побывать успел, и от танков с пустым «ТТ» бегал… В лагерь не попался. А вот своих отбивать голыми руками пришлось один раз… Твоё счастье, что тем парням освобождённым не попался – задавили бы… Продолжай. Журавлёв, ты пока не записываешь?

– Да, собственно, нечего записывать. И вы, тарищ лейтенант, сказали погодить с протоколом.

– Вот и не станем торопиться. А ты, мил-человек, говори. Звать-то тебя как?

– Григорий Назаров. Отца Глебом Ивановичем именовали. Ну, уж если совсем всё выкладывать, то в миру Клещом кличут. Это ко мне ещё по малолетке приклеилось…

– Видать, ты и по малолетке характер показывал. Что дальше?

– Дальше пригнали нас сначала в другой лагерь – с бараками, как положено. Покормили, отмыли-пропарили с каким-то порошком, который химией вонял. Это от «грызунов» [20] В данном случае «грызуны» – это вши и блохи. , значит, избавиться. Побрили налысо. Выдали форму красноармейскую. Шинели и пилотки дали немецкие. А перед этим сначала заставили присягу ихнему Гитлеру принимать – подписывать. Дескать, обязуюсь служить и клянусь быть верным. Кто не захотел, тех вместо жратвы и бани построили и увели.

– Далеко повели?

– Не ведаю. Как за ворота выводили – видал, а потом – кто знает.

– Расстреляли?

– Если и расстреляли, то не рядом, подальше увели – иначе мы бы услышали.

– А ты, значит, присягу Гитлеру принял?

– Не-а. Присягу принял Горбылёв Михей Савельевич, тыща девятьсот шестнадцатого года произведения, уроженец деревни Кулички Чертовского уезда Волынской губернии.

– Так тебе и поверили, что ты волынил у чёрта на куличках.

– Ну, не так, конечно… Михеем Горбылёвым назвался ещё нашим ополченцам, с которыми по лесам лихо маял. Чего было народ раньше времени пугать? А из всех доку 'ментов у меня при себе только четвертушка от газеты «За Родину» – в кисете с горсткой махры осталась. «Синеву» с партачками под шинелью и грязью никто не разглядел [21] Партачки, «синева» – татуировки, особые отметки на теле. Выполняются в строго определённом стиле, принятом в уголовной среде. Служат своего рода «документом» или визитной карточкой их носителя. . Да и не до того было. Немцам на допросе так же назвался. Михей Горбылёв был моим брательником из соседнего села. Преставился он в двадцать девятом. А я аккурат в те года и сорвался искать себе лучшей доли… Вот и подписался у немцев за него, значитца. Ничего, скоро Там свидимся – я тогда перед ним повинюсь.

– Ты Туда не спеши. А вот рассказывать поторопись.

– Из лагеря пригнали в город. То ли школа была, то ли казармы какие-то. В общем, это оказалась база по подготовке диверсантов. Именовалась Абверкоманда 203. Потом начались тренировки и распределение. Кто тупой и здоровый – пошли во второй взвод, кто тупой и дохлый – в третий. А всех остальных в первый. Первый взвод – это те, кто затем диверсантами стал. Второй взвод – охрана. Их иногда на карательные акции привлекали. Третий взвод – хозяйственники. Хотел я в третий взвод попасть, под «мужика» косил. Но там как-то раз кипеж вышел из-за пайки. Сначала на дыбы поднялся и клыки показал, а только потом, когда трое чуханов кровью умылись, допёрло, что меня в натуре раскрутили. Так загремел в диверсанты. Начальник, сразу скажу: сначала думал, что фуфло вытянул, а оказалось, что фарт. Даже хозяйственники в экзекуциях участвовали. А комендантский взвод, это который второй был, уже через неделю по уши в крови замазался. Нам же выпало только готовиться и тренироваться.

Наставники были из наших. Капитан Коротковский учил минно-взрывному делу. Лейтенанты Безруков и Быков вели занятия по физической подготовке, стрельбе и рукопашному бою. Старшим был подполковник Кусков. Они приходили на занятия когда в нашей форме, когда в немецкой. Иногда заявлялись вообще в обычном прикиде.

Кормили нормально, паёк был лучше, чем красноармейский. По воскресеньям водку в обед и на ужин давали. Увольнительные выписывали. Но чтобы ходить обязательно по трое. Два наших и какого-нибудь костолома из второго взвода дадут в нагрузку. Тогда я узнал, что наша база находилась в Смоленске. Немцы улицу как-то на свой лад называли. Надпись была, но их буквы разбирать так и не научился. На слух понимал, а читать – облом.

Несколько раз приезжал начальник команды с проверкой. Такой длинный, худой и с усами. Инструкторы его упоминали как подполковника Вернера. Может, немец, а может быть, из прибалтов. И ещё один приезжал проверять. Этот точняком немец был. Здоровый такой. И по-нашему говорил коряво, но понятно. Что не по нраву – так и по морде стеком мог заехать. Мы после бега построились перед ним – сказал, дескать, все слишком грязные да неопрятные, и нашему лейтенанту Быкову врезал по роже. Не сильно, заметно, что руку удержал, но опустил показательно.

До мая мы в Смоленске находились, а потом вывезли всех за город и поселили на бывшей станции МТС. Там продолжили мурыжить занятиями – подготовкой. Иногда и днём, и ночью. Один из наших ногу сломал – отправили в госпиталь. Больше его не видели. И ещё один фраер «колотушку» себе под ноги умудрился уронить [22] Немецкая граната Stielhandgranate M‑24, поступившая на вооружение в 1916 году. . Его-то насмерть, а троих, кто был с ним рядом, осколками сильно посекло. Их тоже в госпиталь отправили.

И постоянно по одному допрашивали – всю душу вынули. До наших, конечно, им далеко, но выдавили, что у хозяина в гостях намастрячился баранку крутить [23] То есть, находясь в заключении, освоил профессию водителя. .

В середине мая меня забрали из абверкоманды и отдали в группу оберфельдфебеля Малера. С ними пообтирался неделю. Тоже тренировались. Друг к другу приноравливались… Начальник, ежели меня прямо здесь не собираешься в расход выводить, то, может, фельдшера позовёшь? Мозжит, аж спасу нет…