Майк Даймонд - Девять жизней

Реймир смог успокоиться и наконец-то перевести дух, только когда неподъемные металлические засовы с противным лязгом встали в пазы окованных металлом створок. Он наклонился, уперев руки в колени, и тяжело выдохнул, чувствуя, как вокруг собирается знать. Лорд поднял голову и сквозь длинные, упавшие на глаза лохмы взглянул на зевак. Взволнованные, они переминались с ноги на ногу, выбирая удобный момент для вопросов. Но лорд не горел желанием отвечать. Ну уж нет! Только не сейчас! Ему следовало передохнуть, собраться с мыслями, потому что… проклятье… да потому что все катилось к собачьим хренам! И Реймир не имел ни малейшего понятия о том, как следует поступить.

– Ты, – он ткнул пальцем в ближайшего гвардейца. – Найди Корда и Иворна. До того как окончательно стемнеет, они должны быть в моем кабинете.

– Снаружи могут возникнуть проблемы, – заметил тот.

– Возьми людей из гарнизона. Сколько нужно. Остальные – за мной!

Реймир решительно развернулся и зашагал к Крепости, надеясь выкроить хотя бы полчаса на отдых. Остаток вечера и ночь, как он подозревал, ему будет не до сна.

8.

Реймир ввалился в свои покои, едва не сорвав дверь с петель, хотя сорвать с петель такую махину казалось попросту невозможным. Следом за ним увязалась стайка слуг, а замыкали малую процессию два потрепанных боем воина.

– Что-нибудь еще, ваша милость?

– Распорядись, чтобы моих людей накормили и напоили! Они мне только что жизнь спасли. Подготовьте ванную и чистую одежду. А вы, – он перевел взгляд на солдат, – пока оставайтесь у входа. Я постараюсь заменить вас как можно скорее.

– Что случилось? – леди Трамм поднялась с кресла.

– Проклятье, Фелиция… – Реймир запнулся, скользнув взглядом по стройной фигуре супруги в бирюзовом платье. Ткань струилась, поблескивая в свете затухающего заката. Странно, но сейчас он не почувствовал никакого возбуждения, словно смотрел на деревянный столб. – Как ты себя чувствуешь?

– Я? Себя? Прекрасно, – на лице ее читалась тревога. – А ты?

Лорд медлил с ответом. Подойдя к окну, он устало навалился на подоконник и прислонился разгоряченным лбом к холодному стеклу. Перед ним раскинулся Денпорт, уродливое пятно на теле великого Колверина. И пятно это становилось темнее с каждой минутой.

Реймир видел дым… Осенний ветер трепал его, уносил прочь, будто пытаясь скрыть, но Реймир видел. Пожары только-только разгорались, но он не сомневался, что ночью от их пламени будет светло, как днем. И все это – на его земле. Вместо преступности в Шоровом уделе он, видимо, расправился с самим уделом. И теперь Денпорт вместо позорной ссылки грозил стать его могилой.

Лорд зарычал и в сердцах ударил по мраморному подоконнику. Боль молнией пронзила левую руку, с губ сорвался протяжный стон.

– Ты ранен? – Фелиция тут же оказалась рядом.

– Нет, – неуверенно ответил Трамм и попытался осмотреть себя.

Кремовый камзол приобрел неопределенный, грязно-бурый цвет. Изорванный и замаранный, он больше напоминал нищенские лохмотья. В разрывах ткани виднелись звенья тонкой кольчуги.

– Я помогу раздеться.

Фелиция прикоснулась к застежкам, но, когда Реймир попытался поднять руки, боль в левой снова ужалила его, проникая ядом в самое сердце. На этот раз лорд не сумел сдержать крик.

– Ранен, – с мрачной уверенностью произнесла Фелиция, проведя пальцем по темному и влажному пятну на его плече.

Схватив со столика нож для писем, она принялась кромсать и без того изуродованный камзол. Дорогая ткань поддавалась без усилий, а когда девушка сдернула ее с торса, на пол, глухо звякая, посыпались дюжины разбитых металлических колечек.

– Нужно снять кольчугу. Наклонись!

Не в силах протестовать, Реймир повиновался, но снова вскрикнул, когда понадобилось поднять руки. Только теперь он осознал, что уже давно перестал чувствовать пальцы. Боль, резкая и жгучая, неумолимо распространялась по всему телу, словно кто-то убрал невидимые заслоны. Закружилась голова.

– Терпи! – строго приказала Фелиция. – Ее нужно снять.

Реймир знал это и так, но боль… боль и слабость… они набросились на него внезапно, словно стая волков из засады. Когда кольчуга, лязгнув, упала на ковер, мужчина повалился следом за ней. Краем глаза он заметил глубокий порез на плече, но никак не мог вспомнить, когда получил его. В глазах начало темнеть.

– Рей! – увесистые пощечины показались ему нежными, почти воздушными прикосновениями. – Приди в себя! Слышишь? Рей!

– Никто не должен узнать об этом, – прошептал Реймир. – Никто не должен…

Договорить он не успел.

1.

Дверь за Бенедиктом захлопнулась, и в зале повисла звенящая тишина. Магнус шумно вздохнул. От оставленного нищим смрада его невольно передернуло, но запах… Что ж, запах – это всего лишь запах. В свое время советнику приходилось терпеть и не такое. Его уничтожающий взгляд упал на Рогри, и корчмарь испуганно отступил назад.

– Сэр Лирой, я… я не хотел… я не думал, что…

– Вот именно. Ты не думал, – ласково произнес Магнус и, помолчав, добавил: – Кажется, я попросил налить мне вина.

– Да, но… – управляющий покосился на дверь чулана.

– Не утруждайся. Доставай что есть, – советник снисходительно улыбнулся и уселся на высокий табурет перед собеседником.

Рогри наклонился и выудил из-под стойки глиняную бутыль с длинным горлышком и чистый стакан. Едва справляясь с дрожью в пальцах, он потянулся к пробке, но Магнус властным жестом остановил его.

– Дай сюда. Я сам. – Лирой взял початый сосуд, брезгливо взболтал жидкость и кивнул на посуду. – Себе тоже возьми, терпеть не могу пить в одиночку.

Громыхнула входная дверь, впуская внутрь конвоиров Бенедикта. Рогри вздрогнул от неожиданности, замешкался и посмотрел на советника.

– Нет, они на работе не пьют.

– Так ведь я тоже на работе…

Магнус нахмурился и смерил управляющего тяжелым взглядом.

– Быстрее, Рогри, – произнес он после краткого молчания. – Я начинаю терять терпение.

Тяжело вздохнув, тот снова наклонился и запустил руку под стойку. В то же мгновение советник перехватил бутыль за горлышко и со всей силы обрушил ее на затылок управляющего.

Магнус, без сомнения, мог гордиться собой. Пальцы его до сих пор не утратили ловкости, а руки – силы. Удар получился первоклассным. Прочная керамика немедленно раскололась, рассыпавшись вокруг острыми черепками. Дешевое вино брызнуло во все стороны, залив пол и столешницу.

Крякнув, Магнус перевалился через стойку и посмотрел на Рогри. Тот, тихо постанывая, вяло барахтался в багровой луже, отдаленно напоминая пчелу в пиале с медом.

– Зверь, подними его, живо! – сладкий тон сменился металлом.