Валерий Белоруков - Librum Tenebrica

Князь взял свой меч, казавшийся теперь очень легким, практически невесомым, и сказал:

– Слабый мальчишка в прошлом, теперь вас поведет настоящий воин, мои верный рыцари. Пойдем, покажем, на чьей стороне наша Великая мать.

Двери храма распахнулись. Ужасные рыцари во главе с князем ворвались в гущу врагов, давящих последних защитников на пути к донжону, и через несколько минут последние из врагов пали. Каждый из них сохранил на лице выражение ужаса.

Люди князя смотрели на него и его рыцарей со страхом, но князь успокоил их, сказав, что это благословение Мадрхиг. Их было не больше тысячи возле донжона, но из окна донжона увидели, что произошло. Ворота распахнулись и из них вышли лорды и рыцари со своей свитой, гвардейцы самого князя.

Они контратаковали, надеясь на славную смерть, но там, где появлялись рыцари ужаса, противник застывал от страха, падал на колени или сдавался. Уже ворвавшиеся в замок стали отступать. К князю присоединялись отрезанные группы солдат, забаррикадировавшиеся в строениях или зажатые в угол. Отступающие враги бросали пленных, тех освобождали и давали оружие.

Вскоре последние нападавшие покинули замок. Противник понес большие потери – князь повелел казнить всех пленных.

7.

Лето, 1618 год Первой империи. (эльф.) 5 год Второй эры

Прошло два месяца. Осаждающие не отступали, взяв замок в осаду. Князь повелел повесить пленников на стенах, чтобы они внушали ужас противнику. Их гниющие трупы смердели.

Сам князь проводил много времени в своих покоях, где теперь жила Виктания. Девушка плакала и просила отпустить ее, но он не внимал ее мольбам. Она не была связана, князь не бил ее, но стража у дверей не выпускала ее, следую приказу Харика.

Каждую ночь князь брал ее силой. Стражники слышали ее рыдания.

Днем князь выходил к своим солдатам, проповедуя им о Великой матери. Все внезапно полюбили его в новом облике, тогда как раньше не воспринимали достаточно серьезно. Люди кланялись, когда он появлялся. Каждый из них чувствовал силу Харика, которого теперь звали не иначе, как Благословенный Князь. И сейчас они чувствовали свою победу неизбежной.

Окруженный рыцарями ужаса, князь пересказывал свои видения, а солдаты падали ниц и рыдали, слушая его речи.

Припасов было достаточно, можно было терпеть осаду хоть еще год.

Однажды гвардейцы привели к Князю одного из пехотинцев, сказав, что тот сильно стремился попасть на аудиенцию. Пехотинец был молод, еще не было тридцати, он представился Лепрулосом, и сказал, что раньше он был священником в храме Великой матери, пока он не высказал свои мысли, похожие на проповеди Харика, после чего его лишила сана. А уже после вербовки в армию ему стали являться видения Мадрхиг, которая говорила, что он станет нести ее истину вместе с Князем.

– Она велела сказать вам «Мадрхиг молода, Мадрхиг невинна, Мадрхиг развратна, Мадрхиг древняя, как мир.»

После этих слов Харик удивленно вскинул брови. С этого дня Лепрулос не покидал Князя, записывая его слова в книгу и дополняя это своими комментариями.

Лепрулос ходил среди солдат, рассказывая о Мадрхиг. Он говорил, что все скованы ложной моралью искаженной веры, что каждый должен освободить свои чувства, даже те, что считались низменными. Он говорил, что это и есть жизнь в ее самом чистом проявлении.

Лепрулос получил от Харика его старую броню, которая нынче была ему мала, как одежда подростка мала мужчине. На этих латах Лепрулос велел нанести гравировку из цитат своей книги.

Солдаты плакали от речей Князя, но внимательно слушали речи Лепрулоса, назвав его «жрецом» на древний манер. Князь заставлял людей впадать в экстаз, Лепрулос же разъяснял им тонкости обновленной веры.

Жрец написал молитвы, люди их выучили. Теперь регулярно случались сеансы массовых служб Великой матери.

Прошло еще четыре месяца, наступила. Лепрулос преобразился. Казалось, что он стал выше, его голос стал глубже и громче, но под глазами залегли глубокие тени, а лицо исхудало, приобретя суровый вид. Некоторым казалось, что тени сгущаются вокруг него.

Вокруг жреца собрались самые рьяные ученики. Среди них были и рыцари, и простые рекруты, еще недавно бывшие обычными крестьянами. Они дали самые жестокие клятвы Мадрхиг, и Она их тоже наградила изменениями. На их пальцах выросли длинны когти, твердые, как сталь, а клыки во рту выросли и стали острыми. Их мышцы теперь были жесткими и выносливыми, они стали быстрыми, каким не может быть человек. Они глядели на окружающих с пренебрежением, считая их ниже себя из-за отсутствия видимых благословений.

В один дождливый день к восстановленным воротам замка подошла группа людей с белым флагом.

– Мы хотим переговоров с вашим повелителем!

Их впустили.

Эмиссарами были высокородные лорды. Они предлагали Харику покинуть замок и Каир Дун взамен на то, что им беспрепятственно позволят пройти к Девитасу, и таким образом завершить войну, а не ждать, пока из-за голода солдаты Харика начнут сжирать друг друга.

– Мы можем осаждать вас хоть десять лет. Обозы привозят нам припасы, в отличие от вас. Рано или поздно амбары и подвалы опустеют, тогда вы сами вымрете, как мухи. Не знаю, каким образом вам удалось отбить атаку, но мы уже не станем тратить своих людей, дарую вам благородную смерть.

Князь рассмеялся:

– Мы выйдем сами и уничтожим вас. Вечный ужас станет проклятием для выживших до конца их дней. Ты передашь своему князю эти слова, – он указал пальцем на одного из лордов, а затем перевел палец на леди средних лет, стоящую с надменным видом, – А ты развлечешь моих солдат, ведь у них есть еда и кров, но нет развлечений.

После этих слов всех эмиссаров схватили и связали, лишь одного лорда отправили обратно. Князь схватил леди за волосы и вывел ее во двор.

Вечером Лепрулос вышел к пастве и объявил об особом служении. После привычных всем молитв выкатили бочки с вином и под одобрительный гул солдат откупорили их. С чарками, кубками, кружками солдаты толкались у бочек, набирая вино. Все они благодарили Великую мать, Князя и Лепрулоса после каждого раза, как приложатся к вину.

Лепрулос поднял обе руки над головой, и через пару секунд все замолкли и приготовились слушать.

– Великая мать желает, чтоб в мире было больше любви и свободы! А эти мерзкие лжецы в оскверненных храмах заставляют терзать собственную плоть воздержанием и постами! Это непростительно, недопустимо! Но пока мы тут заперты, пусть и временно, вам – верным сынам нашей Матери – не было возможности дать кому-то любовь. Но наш Благословенный Князь дарит вам подарок – эту заблудшую женщину. Покажите же ей, что есть любовь Великой матери! – после этих слов ночные охотники, как прозвали ближайших учеников жреца, вывели леди-эмиссара, которая безуспешно пыталась сохранить достойный вид, но уже через миг ее глаза наполнились ужасом.